Читать книгу "Представитель - Алекс Орлов"

– Не нужно. Парус буера виден слишком далеко. Разыщи мне Панки и Свина, и еще пусть принесут воды, я хочу умыться.

Фагот кивнул и убежал выполнять приказание, а Лозмар опустился на крыльцо и подставил лицо набиравшему силу солнцу.

Через какое-то время появился Панки, который вел лахмана Лозмара. Животное были вычищено и выглядело отлично. Из седельных чехлов торчал приклад винтовки и рукоятка любимого пистолета Дьюка. Можно было не сомневаться, что оружие заряжено и смазано должным образом.

– А где Свин? – спросил Дьюк.

– Застрял в сортире, – заулыбался Панки, – он за ночь всю долину загадил. Раз десять из седла выбирался.

– Ясно, – устало кивнул Лозмар и с удивлением отметил, что почему-то не наорал на Панки, хотя тот его раздражал.

Наконец появился Фагот. Его сопровождали двое новичков, которые, словно священный сосуд, несли бочонок со свежей водой; они тащили его с самой верхушки острова, где находился колодец с ручной помпой.

Работал он плохо, но пока что худо-бедно обеспечивал водой лагерь «собак».

– Ставьте сюда, – распорядился Фагот, довольный тем, что не нужно таскать воду самому. Однако жестяную кружку он держал при себе, не собираясь расставаться с правом омовения тела предводителя.

Из-за почерневшего сарая, в котором коптили мясо туков, появился Свин. Своего лахмана он вел за уздечку и немного прихрамывал, однако на его лице сияла улыбка.

– Живой? – спросил Панки.

– Да, вылечился, – ответил Свин и хлопнул себя по брюху. – Когда рванем, адмирал?

Занятый умыванием, Лозмар не ответил, а Панки указал рукой в сторону берега и пояснил:

– Все уже там, даже новенькие...

Свин изобразил на лице удивление, но ничего не сказал.

Между тем Лозмар закончил водные процедуры и пригладил руками свои длинные волосы. На его правом предплечье была заметна еще не до конца затянувшаяся рана – это был след от пули гиптуккера.

Дьюк надел куртку прямо на мокрое тело, поскольку полотенец в лагере не водилось. Затем похлопал своего лахмана и вспрыгнул в седло.

Это послужило сигналом для остальных. Свин тоже оседлал лахмана, а Фагот и Панки побежали к перилам, где были привязаны их скакуны.

– Что за людей вы там видели? – спросил Дьюк.

– Это были гиптуккеры, адмирал. Не больше двадцати человек.

– Понятно. – Дьюк поглядел на горизонт, а затем дал своему лахману шпоры и понесся по тропе вниз, туда, где у кромки соляной пустыни уже собрались его бойцы.

Нагнавший его вскоре Фагот ехал на полкорпуса сзади, готовый перехватить любой взгляд и приказ командира.

Вслед за Лозмаром «собаки» стали вытягиваться в походную колонну, время от времени подбадривая себя истошными криками. Многие из них были пьяны еще с вечера, другие допили остатки утром.

Дьюк видел, как его солдаты покачивались в седлах и смеялись, однако он знал, что ветер соляных долин протрезвит их еще до того, как придет время действовать.

Оглянувшись назад, Лозмар посмотрел на часовых, которые стояли на скалах. Они были из нового пополнения.

«Справятся», – сказал себе Дьюк. Он не ожидал никакого нападения, тем более что «барсуки» вряд ли заинтересуются лагерем, небось тоже постараются урвать себе долю от такого громадного стада туков.

Но вероятность нового столкновения с ними была. Дьюк даже был уверен, что стычки не избежать, однако туков так много, что хватит на всех, вряд ли Морган захочет воевать долго, когда есть возможность набить карманы.

С того момента, как «собаки» выдвинулись из лагеря, прошел час, колонна приближалась к своим «охотничьим угодьям», где «собаки» чаще всего перехватывали гиптуккеров с их стадами.

Дьюк не был склонен к соглашениям и убивал всех, кто попадал к нему в плен. Члены банды его в этом полностью поддерживали, считая, что в противном случае хозяева долин могут потерять свой авторитет.

– Фагот. – Внезапно пришедшая в голову мысль заставила Дьюка резко придержать своего лахмана

– Что, адмирал?

Фагот с готовностью вытянул шею, весь внимание.

– А вдруг гиптуккеры заодно с «барсуками»?

– Как это? – На лице Фагота не отразилось ничего, хотя предположение вожака показалось ему просто смешным.

– А очень просто. Тогда становится понятным, почему гиптуккеры решили прорываться... – Лозмар поехал медленной рысью, разговаривая сам с собой.

– Да зачем такое «барсукам»? – снова спросил Фагот.

– Заткнись, – оборвал его Дьюк, – я думаю.

Лозмар вдруг остановил своего лахмана и, обернувшись, посмотрел в сторону лагеря.

Теперь уже и другие члены банды, ехавшие неподалеку от предводителя, стали озабоченно оборачиваться. А Панки, Свин и Кальер даже подъехали к Дьюку, намереваясь выяснить причину беспокойства.

– Сдается мне, что гиптуккеры снюхались с «барсуками», – сказал Дьюк, обращаясь к своим сержантам.

– Это как это? – удивился Свин и почесал макушку.

– А что, вполне может быть, адмирал, – понимающе кивнул Кальер. – Но чего же нам теперь делать? Возвращаться?

– С чего это вдруг? – возразил Панки. – У нас больше сотни бойцов, а «барсуки» не могут выставить даже сорок.

– Нет, возвращаться мы не будем, – принял решение Лозмар. – Мы начнем с разведки. В любом случае, сговорились они или нет, почти тысячу голов им не удержать – половина все равно будет наша.

– Половина наша! – крикнул один из «собак», видимо еще не протрезвевший.

Следуя новой стратегии, Панки, Свин и Кальер отобрали себе по несколько бывалых бойцов и помчались в разных направлениях, чтобы окончательно прояснить ситуацию.

35

Солнце едва пометило краешек горизонта, сырой соленый туман еще висел у самой земли и скручивался в жгуты, и лахманы брели, рассекая его, словно воду.

Перед Майком ехал Гвинет, его спина равномерно покачивалась в такт шагам его лахмана. Он ехал спокойно, не оборачиваясь, а Майк все время крутил головой – ему то и дело казалось, что в предрассветных сумерках проплывают силуэты всадников.

Время от времени по его спине пробегал холодок, он поеживался, убеждая себя, что это просто туман, и для успокоения клал руку на заткнутый за пояс пистолет.

Это оружие Морган подарил ему вчера вечером. И этот подарок только подчеркивал, что теперь к Майку относятся как к полноценному члену команды, ведь до этого у него была только винтовка.

«Ничего, все будет хорошо», – успокаивал себя Майк, удивляясь, что страх пришел так поздно и так некстати, Вот Гвинет, он, казалось, даже дремал в седле, да и Тобби, который ехал замыкающим, тоже наверняка ни о чем таком не думал. И только Майк рисовал себе страшные картины со шквальным огнем и щелчками пуль по соляным глыбам.