Читать книгу "Приключения троих русских и троих англичан - Жюль Верн"

Времени на размышления не оставалось.

— Надо выбираться отсюда! — крикнул бушмен, уже задыхавшийся от едкого дыма.

Тотчас ружейными прикладами хворост был раскидан, камни баррикады отодвинуты, и трое охотников вместе с клубами дыма вырвались наружу.

Туземец и сэр Джон едва пришли в себя после удушья, как оба были повержены на землю, африканец — ударом головы, а англичанин — ударом хвоста еще не раненых львиц. Туземец, получивший удар прямо в грудь, остался неподвижно лежать на земле. Сэру Джону показалось, что у него перебита нога, он упал на колени. Но в ту минуту, когда хищник приготовился броситься на Джона Муррэя, его внезапно остановила пуля бушмена, которая, наткнувшись на кость, разорвалась в теле животного.

В этот момент на повороте ущелья показались Михаил Цорн, Вильям Эмери и два бушмена, появившись весьма вовремя, чтобы принять участие в битве. Два льва и одна львица были уже настигнуты пулями и стрелами, смертельными для них. Но две другие львицы и самец, лапа которого была перебита выстрелом сэра Джона, еще представляли большую опасность.

Тут-то карабины с нарезным стволом и сослужили свою службу: пала вторая львица, сраженная двумя пулями — в голову и в бок, а раненый лев и третья львица, сделав необычайно высокий прыжок, прямо над головами молодых людей, исчезли за поворотом ущелья, получив вдогонку две пули и две стрелы.

Торжествующее «ура» раздалось из уст сэра Джона. Львы были побеждены. На земле осталось лежать четыре трупа.

Все поспешили к сэру Джону Муррэю. Друзья помогли ему подняться. Его нога, к счастью, оказалась не сломана. Туземец, опрокинутый ударом львиной головы, пришел в себя через несколько мгновений, к общей радости, он оказался лишь оглушенным нападением зверя.

Час спустя отряд, так и не встретив больше убежавшую пару львов, достиг чащи, где были привязаны лошади.

— Ну как, — спросил по дороге Мокум сэра Джона, — довольны ли ваша милость нашими африканскими куропатками?

— Вполне, — ответил сэр Джон, потирая раненую ногу, — вполне! Однако что за хвосты у них, дражайший бушмен, что за хвосты!

Глава XIII С ПОМОЩЬЮ ОГНЯ

Полковник Эверест и его коллеги с нетерпением ожидали результатов сражения, состоявшегося у подножия горы. Весь день они провели в тревоге. Свои инструменты ученые настроили на вершину горы таким образом, чтобы поймать в поле зрения окуляров свет ориентира, каким бы слабым он ни был! Если у охотников будет удача, ночью на горе засветится визирная точка. Но появится ли этот свет?

Полковник Эверест и Матвей Струкс не знали ни минуты покоя. Только один Николай Паландер не думал о той опасности, которой подвергались его коллеги. Да простят его за этот своеобразный эгоизм! О нем можно сказать то же, что было сказано о математике Буваре[176]: «Он перестанет считать только тогда, когда перестанет жить». И даже, быть может, Николай Паландер перестанет жить именно потому, что перестанет считать!

Справедливости ради надо сказать, что оба астронома, английский и русский, столько же думали о судьбе геодезических операций, сколько о своих товарищах, вступивших в схватку со львами. С хищниками они справились бы и сами, не забывая при этом, что находятся на передовом крае науки. Так что, прежде всего их занимал результат исследований. Физическое препятствие, если оно не будет преодолено, может совсем остановить работы или же сильно затянуть их.

Наконец настала ночь. Полковник Эверест и Матвей Струкс, которые должны были вести наблюдения по полчаса каждый, по очереди занимали место перед окуляром зрительной трубы. Они, не произнося ни слова, в полной темноте сменяли друг друга с хронометрической точностью. Кому первому суждено было заметить с таким нетерпением ожидаемый сигнал?

Текли часы. Прошла полночь. На погруженном во мрак пике горы все еще не появился огонь. Наконец без четверти три полковник Эверест, спокойно распрямившись, произнес одно только слово:

— Сигнал!

Случай улыбнулся ему, к большой досаде его русского коллеги. Но Матвей Струкс сдержался и не промолвил ни слова.

Снятие показаний было произведено с педантичной[177]тщательностью, и после неоднократно повторенных наблюдений угол составил 73°58'42,413''. Как видно, измерение было произведено с точностью до тысячных долей секунды, то есть с точностью, можно сказать, абсолютной.

На следующий день, на рассвете, лагерь снялся с места. Полковник Эверест хотел как можно быстрее присоединиться к своим компаньонам. Он спешил узнать, не слишком ли дорогой ценой было оплачено это покорение высоты. Под руководством «форелопера» повозки тронулись в путь, а в полдень члены научной комиссии воссоединились и поздравили друг друга с победой.

В это утро сэр Джон Муррэй, Михаил Цорн и Вильям Эмери с вершины горы измерили угловое расстояние до нового ориентира, расположенного в нескольких милях к западу от меридиана. Затем астрономы определили зенитную высоту нескольких звезд и вычислили широту самого пика. Это дало возможность Николаю Паландеру заключить, что последними измерениями была получена вторая часть дуги меридиана, равная одному градусу. Отсюда следовало, что общее протяжение пятнадцати треугольников, начиная с базиса, покрывает два градуса.

Работы выполнялись в удовлетворительных условиях, и можно было надеяться, что никакого физического препятствия не возникнет вплоть до их полного окончания. В продолжение пяти недель погода благоприятствовала астрономическим наблюдениям, а на местности, немного гористой, легко находились точки для установки ориентиров. Под руководством бушмена регулярно устраивались лагерные стоянки, а охотники каравана с сэром Джоном во главе беспрестанно снабжали экспедицию продовольствием. Почтенный англичанин уже перестал считать всевозможных антилоп и буйволов, падавших под его меткими пулями. Все шло как нельзя лучше. Здоровье у всех было вполне удовлетворительное. Вода в ложбинках еще не иссякла. Наконец, споры между полковником Эверестом и Матвеем Струксом поумерились, к великому удовольствию их компаньонов. Каждый старался вовсю, и уже можно было предвкушать окончательный успех предприятия, когда одна трудность местного характера вдруг остановила наблюдения и воскресила национальное соперничество.