Читать книгу "Сделай мне счастье - Дарья Калинина"

— Еще бы! Если операция была сделана нелегально, разумеется, о ней в официальных бумагах ничего не будет. Ты же сама говоришь, что пациенты корпуса «Би» неподотчетны бухгалтерии «Красоты не для всех».

Вообще-то ничего такого Оксана не говорила. Она лишь упомянула, что доктор Меерсон пользовался в клинике особыми полномочиями. И что пациентов для своего корпуса находил сам. А как перечислялись средства от Марка, чтобы «Красота не для всех» могла продолжать существовать, этого Оксана еще не выяснила. Слишком мало она проработала в бухгалтерии.

— Завтра я во всем разберусь. В бумагах найдутся ответы на все вопросы. Совсем ни к чему так глупо рисковать сейчас. А если периметр под охраной? Если на территории собаки?

— Ты бы выпустила собак там, где в любой момент может выйти кто-то из важных пациентов?

— Нет.

— Вот и у них нету никаких собак. Поверь мне.

— А видеонаблюдение? — не успокаивалась Оксана. — В клинике всюду камеры.

— Там, куда мы пойдем, никакого видеонаблюдения нет, — упрямо покачал головой Герман. — Ну что? Ты со мной? Или я иду один?

У Оксаны было огромное искушение сказать, чтобы он шел один. К тому же она была уверена, что ничего путного из этой затеи не выйдет. И что им надо уезжать отсюда и сосредоточить все силы на бухгалтерии, коли уж Оксане повезло попасть туда на работу.

Но вопреки собственным желаниям и даже вопреки здравому смыслу Оксана посмотрела на своего спутника и кивнула. Лица Германа она в темноте почти не различала, поэтому не столько увидела, сколько почувствовала, как он улыбнулся.

— Спасибо!

И странное дело, теперь и ночь показалось не такой темной, и воздух не таким стылым. И вроде бы даже тучи разошлись, выглянула луна, и засверкали звезды.

Что заставило Оксану изменить свой взгляд на происходящее и что заставило утихнуть пронизывающий ветер? Неужели то самое чувство, что люди зовут любовью?

Но нахлынувшая эйфория длилась недолго. Ровно столько времени, сколько понадобилось Герману, чтобы свернуть в лес и удалиться на десяток шагов. Теперь Оксана опять почти не различала своего друга, и все вокруг нее вновь стало портиться. Стало холодно, сыро и мерзко.

Они шли и шли, забор казался бесконечным. Во многих местах дороги не было вовсе, приходилось продираться сквозь деревья и густой кустарник. Все, как и обещал Герман.

— Вроде бы дождик накрапывает.

Герман и ухом не повел. Он шел и бормотал:

— Это где-то здесь. Где-то тут.

Оксана давно сдалась и даже не возражала. Тут так тут. В глубине души она подозревала, что Герман просто заблудился, но, как и любой мужчина, скорее умрет, чем признает собственную ошибку.

Однажды отец Оксаны проскочил вместе со всем их семейством мимо нужного перекрестка целых пять раз, а все потому, что ориентир — старый покосившийся фонарный стол — убрали, а без него папочка перекресток узнавать перестал. А спросить у прохожих, где нужный поворот, он тоже отказывался. Так и они катались по шоссе взад и вперед, пока бабушка не пригрозила отцу, что сейчас умрет. Отец испугался, мама начала спрашивать у прохожих, в какой стороне больница, и по счастливому совпадению больница оказалась на той же дороге, которая и была им нужна.

Оксана даже начала подумывать, а не притвориться ли и ей умирающей, раз с отцом это отлично сработало. Но не успела.

— Мы уже почти на месте, — вдруг сказал Герман. — Видишь это странное дерево? От него осталось пройти совсем чуть-чуть.

Дерево с изломами в нескольких местах, напоминающее зигзаг молнии, оказалось далеко позади. И тут Герман воскликнул:

— Пришли.

Бетонный забор тут ничем не отличался от тех серых плит, что они миновали раньше. Оксана так и сказала Герману, но тот улыбнулся и указал пальцем вниз:

— Сюда посмотри.

Оксана опустила взгляд, но ничего, кроме высокой густой травы, не увидела.

— Лучше смотри. Там дыра!

И действительно, когда Герман раздвинул траву руками, Оксана увидела лаз, через который могла пролезть крупная собака или… человек.

— Откуда тут взялась дыра?

— Не знаю. Не все ли равно? Трава вокруг нетронутая, я смотрел, следов никаких нет. Кто бы ни проделал этот лаз, он давно перестал им пользоваться. А вот нам с тобой он пригодится. Лезь!

Перепачкавшись, поцарапавшись и ободравшись, они все же сумели протиснуться в дырку. Что же, по крайней мере это позволило им миновать знакомство с ржавой колючей проволокой, которой был опутан забор сверху.

— Никогда не видела, чтобы больницу так охраняли.

— Я узнавал, одно время в этой усадьбе была колония для несовершеннолетних. Содержались тут по легким статьям, поэтому охрана была минимальной. Но все же объект режимный, отсюда и проволока.

— Я в центральной части даже намека на проволоку не видела.

— Было бы странно оставлять ее у всех на виду. Они и забор, где его видно, поменяли.

— Там кирпич, а тут простые бетонные плиты.

— Вокруг деревья, фактически лесопарк, вот и решили сэкономить. Обновили лишь парадную часть, а что на задворках, оставили как было.

— Даже дыру заделывать не стали. Разгильдяи.

— Может, ее просто не заметили.

Оказавшись на территории клиники, друзья отряхнулись, привели себя в более-менее божеский вид, а потом огляделись. Вокруг шумели деревья. Что с той стороны забора, что с другой, везде рос лес. Оксана потеряла способность ориентироваться еще четверть часа назад. Но у Германа с этим обстояло получше.

— Отсюда до корпуса «Би» еще метров сто.

— Ну пойдем.

Внезапно над их головами кто-то заухал. Оксана взвизгнула и присела, закрыв руками голову.

— Дурочка, — усмехнулся Герман. — Это же просто сыч.

— Кто?

— Птица такая. По ночам на мелких зверей охотится. Неужели не видела никогда?

Оксана вздохнула и пожаловалась:

— Я так испугалась!

Но Герман уже думал о другом.

— Справа от нас будет дорога к главному зданию, — заговорил он, — слева пруд. Нам надо либо пройти между ними, либо обогнуть пруд и подобраться к корпусу «Би» сзади. Я склоняюсь ко второму варианту, что-то мне тревожно.

Если уж Герман признался, что ему не по себе, то про Оксану и говорить нечего. Крупная дрожь, которая сотрясала с тех пор, как она вышла из машины, превратилась в мелкую, но еще более противную трясучку. Но о возвращении назад не могло быть и речи, так что пришлось идти вперед.

На этот раз идти пришлось недолго. Уже минут через пять Оксана различила впереди себя неясный свет, который мелькал между деревьев. Это были фонари, которые стояли вдоль дороги, ведущей от центрального здания к корпусу «Би».