Читать книгу "Внеклассное чтение. Том 2 - Борис Акунин"

Магистр смотрел на железного человека, не зная, что идумать. А тот внезапно порывистым движением сшиб с доски фигуры, вскочил иотошел к окну. Значит, все-таки не железный.

Мират Виленович стоял так еще несколько минут, держастиснутые кулаки за спиной. Николас смотрел, как сжимаются и разжимаютсядлинные пальцы хирурга. Сам помалкивал, не мешал человеку обдумывать труднуюситуацию.

— Ну вот что, — сказал Куценко совершенно спокойным тоном,обернувшись. — Первое. Я высоко ценю вашу откровенность. Понимаю, чего вамстоило прийти ко мне. И скажу только одно: вы не пожалеете о своем решении. Сэтого момента я беру вас под свою защиту. И вообще… — Он смущенно закашлялся —видно, не привык говорить эмоционально. — Я не люблю расширять свой ближнийкруг, потому что считаю себя человеком ответственным. В том смысле, что закаждого из близких мне людей я отвечаю. Полностью — всем, что имею. Так вот,Николай Александрович, считайте, что вы в этот круг вошли. И всё, хватит обэтом. — Он поднял руку, видя, как взволнованно задрожали губы собеседника. —Давайте я введу вас в курс проблемы, а потом уж будем принимать конкретныерешения. Садитесь.

Они сели в кресла друг напротив друга.

— Значит, мы оба — и я, и Ястыков — были приговорены ксмерти какими-то полоумными «мстителями»? Референты наверняка выкинули бумажкус идиотским приговором, не придали ей значения. Сумасшедшие мне пишут довольночасто. Но я выясню. Когда, вы говорите, это было?

— Сейчас. Я переписал с листка в записную книжку. Вот:директор АО «Фея Мелузина», приговор вынесен 6 июля и в тот же день вручен.

— Угу. — Мират Виленович тоже достал маленькую кожануюкнижечку с золотым обрезом, сделал пометку. — Что ж, логическая цепочкаочевидна. В отличие от меня, Ясь отнесся к приговору серьезно, поручил этойсвоей Жанне разобраться. Какие у них все-таки, по-вашему, отношения? Кто они:любовники или заказчик и исполнительница?

— Разве одно исключает другое?

— У серьезных людей безусловно. А судя по вашему рассказу,Жанна Богомолова или как там ее на самом деле — профессионал экстра-класса.

— Тогда заказчик и исполнительница. Она называла его«клиентом».

— Ясно. Жанна вышла на вашего странного посетителя, этого,как его… — Шибякина.

— Да, Шибякина. Через него на вас, решив, что вы тоже имеетеотношение к «мстителям». Да вы еще и укрепили ее в подозрениях, сначала слишкомбыстро установив личность Шибякина, а потом прислав в офис «Доброго доктораАйболита» факс с предостережением. Говорите, мне тоже прислали? Я не видел —был в Германии, а секретарша, должно быть, опять не придала значения. Новернемся к Жанне. Она обязана была разобраться, что вы за фрукт. Ну, а когдаразобралась, решила найти вам применение… — Мират Виленович невесело улыбнулся.— «Болевую точку» она вычислила безошибочно, отдаю должное профессионализму.Найти дочь, после стольких лет… Только для того, чтобы… — Он покашлял,справляясь с голосом, и сдержанно закончил. — Разумеется, ради спасения Мирандыя отступился бы от «Ильича». Нет вопросов.

— От кого? — моргнул Николас. — От какого еще Ильича?Неужели…

— Да нет, Владимир Ильич тут ни при чем, — усмехнулсяКуценко. — И идеология тоже. «Ильич» — это Ильичевский химкомбинат. Слышали протакой? Нет? Ну как же, это последний из гигантов советской фармацевтическойиндустрии, остававшийся неприватизированным. Там производят снотворное инекоторые психотропы, поэтому по закону производство должно было оставаться введении государства. Но недавно регламентация была пересмотрена, и продукцию«Ильича» вывели из категории сильнодействующих препаратов. Объявлен тендер напокупку контрольного пакета. Претендентов набралось с полдюжины, но серьезныхтолько двое: Ясь и я. Вот вам и подоплека всего этого триллера с киднеппингом.

— То есть «Неуловимые мстители» здесь вообще ни при чем? —Фандорин растерянно перелистал записную книжку с именами приговоренных. — Новедь кто-то убил этих… Зальцмана, Зятькова.

— Да, и теперь я отнесусь к этой угрозе самым серьезнымобразом. Но психи психами, а бизнес бизнесом. Господин Ястыков отнюдь несумасшедший, можете мне поверить. Мой заклятый враг и распоследняя гнида — этода.

В устах сдержанного доктора эти слова были настольконеожиданны, что Николас дернулся.

— Этот человек всю жизнь стоял у меня поперек дороги, —тусклым от ярости голосом проговорил Куценко. — Никогда не забуду, как… Ладно,оставим детские травмы в прошлом. Лучше давайте о настоящем.

Поиграл желваками, как бы дожевывая остатки эмоций. Сновасделался сух, деловит.

— Вы не представляете, что значит эта сделка. Не тольколично для меня. Для всей страны, уж простите за пафос. Понимаете, у наспрактически отсутствует фармацевтическая промышленность. Во временасоциалистической интеграции за производство лекарств отвечали Венгрия и Польша,что-то закупалось в Индии, в счет уплаты государственного долга. Оригинальныхпрепаратов у нас не изготавливали вовсе, одни дженерики — ну, копии зарубежныхлекарств. На разработку нового оригинального лекарственного средства нужно потратитьлет десять исследований и сотню-другую миллионов долларов. Нашему государствуэто не под силу, частным производителям тем более. Если же мне удастся купитьИльичевский комбинат, наша фармацевтика вступит в новую эру. У меня естьинвестор, германский концерн с мировым именем, готовый вложить в модернизацию«Ильича» и разработку оригинальных препаратов четверть миллиарда.Представляете, что это будет? На отечественной производственной и научной базе,собственными силами мы начнем изготавливать новые лекарственные продукты, неимеющие аналогов, а стало быть, конкурентоспособные на мировом рынке! Впервые снезапамятных времен. Вы только вдумайтесь!

Николас попробовал вдуматься, но особенного впечатления этаперспектива на него не произвела. Какая разница, где произведены лекарства?Были бы хорошими да не слишком дорогими, и ладно. Патриотизм Мирата Виленовичабезусловно вызывал уважение и сочувствие, но гораздо больше Фандорина сейчасволновала судьба семьи и, что уж геройствовать, своя собственная. Всё же извежливости он спросил:

— А чем это не устраивает Ястыкова?

— У Яся другие планы, — мрачно сказал Куценко. — Чтоб былопонятней, я вам коротенько расскажу, что это за персонаж.