Читать книгу "По обе стороны фронта. Неизвестные факты Великой Отечественной войны - Игорь Прокопенко"

Впоследствии Валентина Донова сумела расстроить радиоигру, потом чудом уцелела в плену, а после войны провела несколько лет в ГУЛАГе и была реабилитирована много позже.

В начале войны гитлеровским спецслужбам удавалось легко переигрывать советских коллег. Прежде всего немцы по максимуму использовали все наши ошибки. Так, они расшифровали код советских разведгрупп. Все оказалось очень просто: из-за нехватки шифроблокнотов кто-то из партийных боссов приказал снять с них копии, которые и были выданы диверсантам. Многократный повтор гамм шифра создал немецким криптоаналитикам практически идеальные условия для работы.

Вторым серьезным нарушением конспирации было использование прекрасно знакомых между собой людей для комплектования групп, работавших в одном и том же районе. В такой ситуации даже один предатель мог опознать практически всех.

Задания, которые давали диверсионным группам, не всегда были продуманы. Например, им приказывали поджигать русские деревни. Такова была директива Сталина – «Гони немца на мороз». Именно за попытку поджечь деревню Петрищево была схвачена Зоя Космодемьянская. Такой прием успешно использовали финны по время Зимней войны, но финны сначала эвакуировали население, а потом поджигали строения. У нас же диверсанты должны были поджигать дома и хозяйственные постройки деревень, в которых продолжали жить крестьяне, – к сожалению, это тоже правда 1941 года.

Захваченные разведчики были полностью деморализованы, узнав, что их шифр вскрыт, а о них самих немцы знают все – даже цвет половичка перед дверью квартиры в Ленинграде. С одной стороны, советская пропаганда твердила, что мы самые-самые, с другой – неопровержимые факты немецкого превосходства: тайны никакого секрета не представляют, выданные задания ошибочны, если не сказать преступны. Трудно представить, что творилось в душе этих ребят, когда они понимали, что весь их риск был абсолютно бесполезен.

Вспоминает Михаил Пушняков: «Эти группки наши, как правило, дислоцировались и ночевали в прилегающих деревнях. И мирное население знало, что это наши разведчики. И когда приходила мартыновская группа и говорила: «Где тут наши ребята?» – то население их принимало за советских разведчиков. И указывали, у кого они ночуют, куда они приходят, когда уходят на задания, и прочее, и прочее. Таким образом, мартыновцы, Решетников, Герасимов знали обстановку досконально».

Действовали провокаторы нагло и уверенно. Появляясь в какой-нибудь деревне, где могли находиться партизаны, они выдавали себя за народных мстителей. Вид людей в гражданском, чей командир неизменно ходил в форме капитана Красной армии, действовал безотказно. С ними выходили на связь партизаны, и тогда начиналось самое главное, ради чего немцы кормили этих подонков.

Рассказывает Михаил Пушняков: «Зимой 1943 года в одну деревню из Себежа выехал отряд Мартыновского, вернее, один взвод под командованием Павла Герасимова, для поиска и борьбы с партизанами. И в этой самой деревне они встретили группу партизан в количестве шести человек. Внезапно группа была обстреляна этим карательным отрядом под руководством Герасимова. Все шестеро были уничтожены, среди них одна женщина. Женщина была в сапогах. Герасимов сапоги с убитой снял, сначала носил сам, а через некоторое время передал своей сожительнице, Мюллер, которая и носила всегда эти сапоги».

Ни о какой дружбе между Решетниковым и Мартыновским речь не шла, это было беспрестанное соперничество, хотя они и действовали вместе. Нравы, царившие в отряде, были весьма своеобразными. О том, что это были за типы, говорит всего один факт: в расстрелах участвовала лично любовница Решетникова, некая Маруся. Когда же потом Игорю приглянулась другая девушка, он недолго думая решил все проблемы, застрелив старую любовницу.

Со временем отношения между командиром и его заместителем окончательно испортились. В результате уже в Германии Мартыновский был убит Решетниковым. Насколько сейчас известно, мотивом убийства было ограбление Мартыновского, поскольку тот возил с собой награбленные драгоценности. Во время попойки Решетников застрелил Мартыновского, его жену и тещу. Правда, немцам сказал, что сделал это из-за того, что Мартыновский собрался бежать из отряда.

Немецкий офицер связи сообщил Скорцени об инциденте. Того заинтересовал лишь вопрос, кем заменить Мартыновского. Кандидатура Решетникова Скорцени вполне устроила, и на утреннем построении было объявлено о новом назначении.

Вообще говоря, немецкая верхушка не скрывала своего презрительного отношения к тем, кого посылала на смерть. Со славянами все было ясно и без объяснений. Но и с теми, кого официально считали арийцами, особо не церемонились. В частности, Гиммлер открыто называл литовцев и эстонцев низшей расой, о латышах отзывался несколько мягче, но и к ним выказывал пренебрежение. Ближе к концу войны позиция нацистов к иным народам смягчилась. Остро нуждаясь в пополнении вооруженных сил, немцы засунули расистские бредни в дальний ящик. Незаметно были признаны арийским народом даже славяне белорусы. Впрочем, в германских войсках специального назначения во главу угла всегда ставилась исключительно профессиональная подготовка.

Рассказывает Олег Матвеев: «Агентура специального назначения, которая готовилась в составе «Ваффен-СС Ягдфербанд», проходила специальную подготовку, как правило, в спецшколе под городом Трутнов, что в Чехии, в так называемых Черных горах, в бывшем доме отдыха для офицеров люфтваффе. Там под руководством некоего Гиля, офицера СС, функционировала специальная школа, где из числа в основном русских коллаборационистов готовились кадры для проведения диверсионной деятельности за линией фронта».

Здесь диверсанты тренировались, отдыхали, отсюда команды террористов, куда входили разведчики и подрывники, направлялись для ведения контрпартизанской деятельности в Хорватию, Венгрию, Югославию. Спецназу Ваффен-СС работы хватало всегда. Готовились они и для засылки в глубокий советский тыл, для чего особенно тщательно изучали парашютное дело.

Говорит Олег Матвеев: «В кадровый аппарат «Ваффен-СС Ягдфербанд» из числа русских коллаборационистов включались не просто люди – это были, как правило, бывшие советские военнопленные, уже изменившие Родине, которые согласились на сотрудничество с немецкими спецслужбами, которые уже имели определенные заслуги перед абвером или управлением имперской безопасности. Многие из них имели по две-три ходки за линию фронта с выполнением определенных задач, большинство запятнало себя кровью во время службы в каких-то охранных полицейских батальонах, во время проведения карательных акций».

Самая успешная операция русских диверсантов Скорцени состоялась в Венгрии – одной из наиболее последовательных союзниц Германии. В середине 1944 года венгерский диктатор адмирал фон Хорти решил выйти из союза с Германией. Для Германии это было неприемлемо. Венгерские дивизии довольно успешно сдерживали наступление Красной армии, и прекращение их сопротивления означало бы для обороны Германии создание бреши, которую невозможно закрыть.

Как стало известно, фон Хорти тайком от рейха решил подписать сепаратный мир с Россией. Гитлер вызвал Скорцени и приказал позаботиться о ситуации. После успеха операции Скорцени с Муссолини Гитлер верил, что тот сумеет справиться и с этой задачей. Отто действительно сумел разрешить проблему: он узнал, что фон Хорти находится под большим влиянием своего сына Николаса, а тот через югослава Тито ведет переговоры с СССР.