Читать книгу "Расмус-бродяга - Астрид Линдгрен"

– Я не хотел там жить.

Быть может, крестьянина удовлетворило это объяснение, потому что больше он не стал расспрашивать мальчика.

Ухабистая дорога и дальше петляла, им на пути повстречалось ещё несколько ворот, и Расмус с охотой открывал их. Под конец они подкатили к такому крутому пригорку, что Оскар и Расмус не осмелились дольше сидеть в повозке, они спрыгнули и пошли рядом.

– Скоро дойдём до Стенсэтры, – сказал Оскар.

Поднявшись на пригорок, они увидели крестьянскую усадьбу. Красивые красные домики стояли на высоком холме. Освещённые вечерним солнцем, они казались такими приветливыми и гостеприимными.

– Может, спросить, нельзя ли нам здесь заночевать? – шепнул Расмус Оскару.

Но, когда они свернули на дорогу, ведущую к усадьбе, крестьянин сам спросил:

– Не хотите ли зайти перекусить?

– Что скажешь, Расмус, а? – насмешливо спросил Оскар.

– Спасибо, хотим! – выпалил мальчик.

Оскар учил его не отказываться от угощения.

Мол, кто знает, когда придётся есть в следующий раз.

– Мне думается, будет не только угощение, но и наставление, – сказал Оскар крестьянину.

Ответа не последовало.

Немного погодя они уже сидели за большим откидным столом в кухне Стенсэтры и ели пальты[6]со свининой. Хозяин ел вместе с ними, а хозяйка налила Расмусу молока и дала ему ломоть хлеба, щедро намазанный маслом. При этом она засмеялась и сказала:

– Много бродяг сиживали у меня в кухне, но такой маленький в первый раз.

Расмусу она понравилась. У неё были светлые пышные волосы и доброе серьёзное лицо, одним словом – красивая.

Расмус ел и слушал, как Оскар рассказывал про Лифа и Лиандера, про ожерелье фру Хедберг.

– Об этом напишут в газетах не сегодня завтра, – с гордостью добавил Оскар. – Тогда прочитаете про меня и про Расмуса, героя из героев.

Фру Нильссон сидела и смотрела на Расмуса. Под конец она не выдержала и отвернулась.

– Бедняжка, – сказала она. – Так тебе плохо жилось в Вестерхаге?

Расмус уставился на тарелку и не ответил.

– Ну а что это за Вестерхага? – продолжала фру Нильссон. – Мы много раз собирались поехать туда и взять ребёнка на воспитание, да так и не собрались. Хотели поехать прошедшей зимой, но тут у меня рука разболелась.

– Да, всё было как-то недосуг, – согласился хозяин.

Расмус поднял голову и поглядел на фру Нильссон.

– Вы, поди, хотели взять девчонку, – робко сказал он.

Хозяйка улыбнулась:

– Нет, мальчика. Ведь детей у нас нет, а усадьба большая, некому её унаследовать.

– Да, мы собирались взять парнишку, – подтвердил хозяин.

– Кудрявого?

Фру Нильссон посмотрела на него с удивлением и засмеялась:

– Откуда ты знаешь? Я даже представляла себе мальчика с кудрявыми волосами.

Расмус кивнул.

– Понимаю, – пробормотал он со вздохом и стал усердно жевать кусок свинины.

– Хотя и не кудрявые сойдут, – пошутил крестьянин и слегка дёрнул Расмуса за волосы.

– Да при чём тут волосы, хотел бы я знать! – воскликнул Оскар. – Будь я на вашем месте, непременно взял бы Расмуса, геройского парнишку. Само собой, если он захочет.

Фру Нильссон улыбнулась Расмусу:

– А ты хочешь?

У Расмуса ёкнуло в груди. Неужели они в самом деле хотят взять его? Неужто нашлись всё же такие люди, кто захотел его взять.

«А ты хочешь?» – спросила эта красивая женщина будто бы мимоходом. Ещё бы не хотеть! Они оба красивые и добрые, и Нильссон, и его жена. К тому же они богатые. У них в кухне так красиво: медные кастрюли на полках, пёстрые домотканые половики на полу. Дом большой, комнат много. И две работницы. И большая красная пристройка. Уж они точно богатые.

Богатые, добрые, красивые… и хотят взять его!

– Ты можешь побыть у нас несколько дней. Погляди, хорошо ли мы уживёмся, – предложил Нильссон. – Такие дела в одночасье не решаются.

– Хотя я-то хочу, – робко сказал Расмус.

– Да уж лучше парнишки вам не найти, – вмешался Оскар.

Фру Нильссон внимательно посмотрела на мальчика.

– Да, мне думается, я смогу полюбить тебя, – сказала она.

Потом она принесла им кофе на веранду, и Расмус с Оскаром остались одни. И только тут Расмусу пришло в голову, что теперь ему придётся расстаться с Оскаром. Сердце у мальчика словно оборвалось.

– Оскар, – спросил он, – как ты думаешь, остаться мне здесь?

– Ясное дело, оставайся. Лучше места тебе ни в жизнь не найти.

Расмус стоял молча. В глубине души он надеялся, что Оскар скажет что-нибудь другое… Что ему будет плохо без него… Что им вдвоём было хорошо… Но этого Оскар не сказал. Ну понятно, он был Оскару лишь в тягость, одному ему легче бродяжничать…

– Без меня ты можешь идти быстрее, – сказал Расмус, и голос у него немного дрожал. – Ты сможешь за один день пройти много-много миль.

– Понятно, смогу, – согласился Оскар. – Да только все мили одинаковы, какая разница, сколько я их пройду!

Расмус вздохнул:

– Надеюсь, ты теперь без меня не повстречаешь других воров.

– Да нет, не на каждом же шагу они попадаются. К тому же я постараюсь держаться от них подальше.

Расмус ещё помолчал, а потом сказал:

– Так ты теперь останешься один, когда я пойду спать.

Оскар взял руки мальчика в свои:

– Останусь один… Нелегко будет старому Оскару в одиночку. Зато я стану радоваться, что ты лежишь в чистой горнице в Стенсэтре и нынче ночью и будешь спать там все ночи в своей жизни. Что тебе не придётся мыкаться, топая по дорогам.

– А вдруг мы с тобой больше не увидимся, Оскар?

– Как не увидеться, обязательно увидимся, – ответил Оскар, не выпуская рук Расмуса. – В один прекрасный вечер ты будешь сидеть и ужинать с отцом и матерью, и вдруг… Стук в дверь, в дом входит Божья Кукушка и говорит: «Нельзя ли мне заночевать у вас на сеновале?» А ты сидишь, толстый и весёлый, и говоришь: «Ясное дело, Оскар, ночуй у нас». Вот будет здорово-то!

Но Расмусу не показалось, что это здорово. Глаза у него начали подозрительно блестеть. А Оскар продолжал:

– Между прочим, ты увидишь, я стану чаще приходить, чем ты думаешь. Обещаю тебе, что мы будем видеться.