Читать книгу "Ключ. Возвращение странницы - Патриция Вентворт"

– Миссис Моттрам? Господи помилуй! – Мисс Сильвер кашлянула. – Она страшная болтушка. Боюсь, она всему Борну расскажет, какая вы умница…

Мисс Сильвер, некоторое время вязавшая молча, произнесла:

– Благодарность – несомненная добродетель, но временами она причиняет неудобства. На какой поезд вы рассчитываете сесть, мисс Мид?

Глава 24

К половине девятого, в тот же вечер, возникло ощущение, что мисс Сильвер живет в домике священника уже много лет. Она понравилась Мейбл, которая считала гостей в военное время излишеством, она научила мисс Софи новому вязальному узору и убедила Гарта, что способна держаться осмотрительно и тактично. Какое впечатление она произвела на последнего члена маленького кружка, было трудно сказать. Мисс Браун хоть и вышла к ужину и время от времени принимала участие в разговоре, выглядела очень подавленно и отвечала механически, так что ее присутствие совсем не ощущалось. Она удалилась, как только все встали из-за стола. Гарт, вышедший в коридор последним, увидел, как она медленно поднималась по лестнице, держась обеими руками за перила и глядя в одну точку, как лунатик.

Он достиг гостиной, где мисс Софи как раз рассказывала мисс Сильвер, что племянник при появлении на свет весил десять с половиной фунтов. Лишь когда кофе принесли, выпили и убрали, тетушка оторвалась от повествования о детских годах Гарта. Мисс Фелл была в своем репертуаре. Истории она подкрепляла документальными свидетельствами. Из рук в руки переходили фотографии Гарта в рубашечке, Гарта в купальном костюме, Гарта au naturel[5]. Он спасся, укрывшись за «Таймс», и возблагодарил Бога за то, что здесь нет Дженис.

Однако когда Мейбл унесла поднос и закрыла дверь, фотографии вернулись обратно в ящик и разговор почти сразу пошел о деле. Но, несомненно, с согласия обеих леди – если мисс Сильвер желала слушать, то мисс Софи ничуть не менее желала говорить.

Гарт отложил газету и прислушался. Оказалось, что мисс Сильвер внимательно ознакомилась со свидетельствами, полученными в ходе дознания. Она то и дело ссылалась на них, обращаясь к Гарту и к мисс Софи за подробностями, касавшимися голоса, манеры, интонаций свидетелей. Он обратил внимание, что женщина обладает проницательным и ясным умом. Чопорные манеры старой девы, служившие прикрытием, поначалу забавляли Гарта, но вскоре сарказм сменился чем-то похожим на робость. Он чувствовал себя так, как будто открыл сумочку старой дамы и обнаружил внутри бомбу.

Тетя Софи, напротив, была абсолютно счастлива. Уже много лет ей не доставалось такой внимательной слушательницы. Она не умолкая говорила обо всем и обо всех – о Майкле Харше, о Мэдоках, о соседях, чьи дома выходили на луг, о деревне, о Пинкоттах, о священнике, о церковном стороже, о церкви и об органе, о бедной дорогой Медоре и о том, какой ужасный шок она пережила, об общей телефонной линии и о том, как это страшно неудобно…

– …да-да, очень неудобно. Вдруг бы я захотела сказать по телефону что-нибудь такое, что не нужно знать остальным? Мэри Энн Донкастер – младшая из двух мисс Донкастер, которые живут в Пенникотте, совсем не ходит, бедняжка, – так вот, часами сидит и слушает, если больше нечем заняться. И другие наверняка тоже, хотя и не скажу, кто именно. Но, боюсь, единственный человек в Борне, который говорит по телефону о чем-то интересном, это миссис Моттрам. Она вдова, очень хорошенькая, и, разумеется, ей звонят молодые люди. В основном друзья ее мужа, но, конечно, Мэри Энн и Люси Эллен извлекают максимум…

Мисс Сильвер кашлянула и заметила, что сплетни обычно злы и, как правило, ложны. Она подобрала клубок шерсти, свалившийся с колен на пол, и заговорила о вечере вторника, когда мистер Харш встретил свою смерть.

– Вы сидели здесь при открытом окне, мисс Фелл?

Мисс Софи кивнула. Она радовалась, чувствуя себя важной персоной. Будь она кошкой, мурлыкала бы.

– Да, за занавеской. Стоял такой теплый вечер.

– Вы слышали орган?

– О да. Мистер Харш играл «Соло для трубы» Перселла; правда, сейчас говорят, что это сочинил вовсе не Перселл, а кто-то другой – кажется, Кларк. Очень красиво.

– Который был час?

– Не помню точно, но, наверное, раньше половины десятого, потому что Медора еще не ушла из гостиной. Примерно в половине десятого она отправилась наверх.

– Вы отчетливо слышали музыку?

– Да, вполне.

Мисс Сильвер перестала вязать на мгновение и подалась вперед.

– А когда вы перестали ее слышать?

Голубые глаза тети Софи округлились от удивления. Локоны, похожие на сосиски, задрожали, подбородки тоже.

– Не знаю… а разве я перестала?

Мисс Сильвер улыбнулась и продолжила вязать.

– Думаю, да. До половины десятого мисс Браун находилась с вами в гостиной. Вероятнее всего, вы беседовали.

– Да.

– Но при этом отчетливо слышали музыку – вы даже узнали «Соло для трубы». Без четверти десяти вы открыли стеклянную дверь и спустились по ступенькам в сад, потому что – я цитирую ваши показания – «захотели понюхать ночные цветы и послушать, по-прежнему ли мистер Харш играет на органе».

Мисс Софи вновь кивнула.

– Да, я так и сделала.

Спицы щелкали.

– Не припомните ли вы, когда затихла музыка? Вы слышали что-нибудь после того, как закончилось «Соло для трубы»?

– Да, слышала. Не знаю, что это было такое. Я решила, что мистер Харш импровизирует.

– Мисс Браун уже покинула комнату?

Мисс Софи ненадолго задумалась.

– Да-да, несомненно, потому что, помнится, я пожалела, что она не слышит. Но вдруг музыка прекратилась.

– За сколько времени до того, как вы вышли в сад?

Мисс Софи помедлила.

– Не знаю. Наверное, минут за десять, потому что я немного подождала, потом отложила пасьянс, нашла письмо от моей кузины Софи Феррарс, которое сунули не в тот ящик по ошибке, перечитала его и решила ответить на следующий день, только так и не ответила из-за ужасного несчастья с мистером Харшем. Да, наверное, прошло десять минут. А потом я решила выйти в сад и понюхать ночные цветы, а заодно узнать, играет ли еще мистер Харш.

– Вы слышали орган, когда открыли стеклянную дверь?

Мисс Софи покачала головой. Кудряшки – и подбородки – снова задрожали.

– Нет. Только этот ужасный выстрел.

– Значит, между тем временем, когда орган замолк, и той минутой, когда вы услышали выстрел, прошло примерно десять минут.

– Да, – подтвердила мисс Софи.

Гарт впервые заговорил:

– Десять минут, в течение которых он, возможно, принял решение покончить с собой?