Читать книгу "Волшебный свет - Диана Стоун"

— Не больше, чем я тебя. — Он усмехнулся. — Знаешь, когда мы состаримся и у нас будут внуки, мы будем рассказывать им о том, как луна рассказала нам о нашей любви. Как благодаря ей мы поняли, что предназначены друг для друга.

— Да, мне нравится твоя идея, Марк. — Она заглянула ему в глаза. — Это так здорово, что мы любим друг друга. Но, думаешь, этого достаточно? Боюсь, что не всегда все у нас будет гладко.

— Разумеется, не всегда, и это нормально. Если двое любят друг друга, это не значит, что между ними никогда не бывает никаких споров и разногласий. Это вполне естественно. У всякой пары бывают камни преткновения, которые они должны суметь обойти, и мы сумеем. Во всяком случае, могу тебе обещать, что я со своей стороны буду стараться.

— Правда? Значит ли это, что ты готов пересмотреть свое мнение о моей работе? С самой первой нашей встречи я поняла, что ты не испытываешь должного уважения к тому, чем я занимаюсь, считаешь это пустой тратой времени, глупостью.

— Я этого никогда не думал и не говорил, не преувеличивай, Терри. Да, вначале я считал все эти разговоры о методах борьбы со стрессом ерундой, но, прошу, дай мне время. Я вижу, как важна для тебя работа, а твои занятия с теми, кто побывал в горячих точках… В общем, это произвело на меня впечатление. Но, прошу, не дави на меня, хорошо? И вообще, нужно ли нам говорить об этом именно сейчас? Это волшебная ночь, подаренная нам волшебной луной. Мы любим друг друга, и все у нас прекрасно. — Он поцеловал ее. — Спокойной ночи, любимая. Приятных снов.

— Спокойной ночи, милый. Ты прав, это особенная ночь, а все остальное может подождать.

— Вот и хорошо. — Он еще раз поцеловал ее и притянул ближе к своему большому теплому телу.

Через несколько минут ровное дыхание Марка поведало Терезе, что он уснул. Она лежала, глядя в темноту, понимая, что сон не придет к ней сразу — слишком волнующим был этот вечер.

Я должна быть терпеливой, твердила себе Тереза. Марк понемногу начинает понимать и принимать мою профессию и со временем станет относиться к ней с должным уважением и пониманием. Время — вот все, что для этого нужно. Время и терпение.

Тереза зевнула и, свернувшись калачиком, уютно пристроилась под боком у любимого, чувствуя тепло и силу его большого тела. Господи, как же она любит этого мужчину и как это замечательно — знать, что она тоже любима.

— Спасибо тебе, волшебный свет, — прошептала она и погрузилась в сон.

9

В понедельник, к середине дня, у Терезы ужасно разболелась голова. В висках пульсировало, и даже слегка подташнивало от боли. Она проглотила две таблетки аспирина, откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.

Такая сильная головная боль, подумала она, первый признак того, что у нее стрессовое состояние. Она все-таки позволила стрессу взять над собой верх.

Чтобы расслабиться, Тереза сделала несколько дыхательных упражнений и представила себя на пустынном пляже, где океанские волны мягко плещутся о берег, нежно лаская ступни. Но в голове продолжало пульсировать, боль никак не желала отступать.

Она злилась на себя не только за то, что позволила стрессу завладеть ее организмом, но и потому, что знала: причина этого стресса — Марк.

Временами ей казалось, что на свете существуют две совершенно разные Терезы Осборн. Одна — та, что млеет от счастья, потому что впервые в жизни любит и любима. И эта Тереза Осборн все воскресенье провела в объятиях любимого. Они безоглядно любили друг друга, отгородившись от всего остального мира и впустив лишь волшебный лунный свет в свой маленький рай.

Но была и другая Тереза, и та не была полностью удовлетворена и счастлива. Она испытывала непреодолимое желание усадить Марка и серьезно поговорить наконец о его отношении к психологии вообще и к ее работе в частности. Несколько раз Тереза пыталась поднимать этот вопрос, но всякий раз он либо закрывал ей рот пылким поцелуем, заставлявшим все мысли покинуть голову, либо переводил все в шутку, не желая говорить на эту тему. После очередной попытки она пришла к выводу, что Марк не готов обсуждать с ней этот вопрос. Она улыбалась, старалась успокоить себя, но в глубине ее души зрела обида, и вот эта обида вылилась сегодня в головную боль.

Вечером, решила Тереза, они с Марком непременно это обсудят. Она больше не может ждать. Это угнетает ее, не дает покоя, мешает в полной мере наслаждаться счастьем с Марком.

Тереза поднялась и медленно прошла к аквариуму. Несколько минут она наблюдала за плавным, успокаивающим движением рыбок и покачиванием водорослей, пока Лайма не сообщила ей, что пришел очередной пациент.

По-видимому, таблетки подействовали, потому что головная боль стала меньше. С усталым вздохом Тереза заставила себя улыбнуться навстречу входящему посетителю.

Марк оторвал глаза от стола, где были разложены чертежи крыла новой модели самолета, над которой в данный период работало его конструкторское бюро.

Плотный мужчина лет сорока, небольшого роста, вошел к нему в кабинет.

— Привет, Реджи, проходи, — приветствовал его Марк. — С чем пожаловал? Что-нибудь интересное?

— Добрый день, Марк, — с сердечной улыбкой отозвался Реджи. — Я тут набросал кое-что, вот погляди. — Он развернул на столе принесенные им чертежи и стал пояснять, в чем смысл его изобретения.

Марк внимательно слушал и смотрел.

— Что ж, очень даже неплохая идея, Реджи. Над ней еще, конечно, придется поработать, но в целом мне нравится.

Реджи просиял.

— Я знаю, ты захочешь перепроверить вычисления, поэтому я…

— В этом нет необходимости, — прервал его Марк. — Насколько я знаю, ты никогда не ошибался ни в одной цифре, так что нет причин полагать, что на этот раз ты допустил ошибку.

Реджи не скрывал своего удивления.

— Но ты же всегда…

— Это называется доверием, Реджи. В нашем бюро работают замечательные инженеры, блестящие специалисты, прекрасно знающие свое дело, так что нет смысла проверять их работу. Знаю, в прошлом я старался все сам проверять и перепроверять, но теперь решил, что был не прав. Мне ведь еще не поздно исправиться — а, Реджи? — Он улыбнулся своему подчиненному. — К тому же это даст мне возможность не сидеть до полуночи над чертежами, а больше отдыхать, чтобы снять стресс.

— Разрази меня гром, — рассмеялся Реджи, — ты говоришь прямо как моя жена! Она замучила меня своими разглагольствованиями на тему стресса. Каждый день у нее то релаксация, то медитация, то еще какая-то дребедень по снятию напряжения. А это ее цитирование своего психолога просто до белого каления меня доводит, ей-богу.

Марк усмехнулся.

— Неужели все так безнадежно?

Реджи покачал головой.

— Тебе смешно, а моя Гвенди вчера заявила за ужином, что она не только жена и мать, но и в первую очередь женщина и личность. На это я возразил ей, что никогда не думал, будто она русская борзая, а она разобиделась и сказала, что я бесчувственный болван и никогда ее не понимал. — Реджи достал из кармана пиджака носовой платок и вытер вспотевший лоб. — Нет, я, конечно, люблю ее, но, скажи на милость, что ей от меня нужно? А все этот ее треклятый психолог со своими заумными идеями, которые вбивает ей в голову. Раньше она состояла в обществе по спасению выдр, и все было замечательно. Но кто-то из ее подруг расхвалил ей этого умника, и она вбила себе в голову, что без визитов к психологу больше и дня прожить не сможет. — Реджи в сердцах хлопнул себя ладонью по ноге. — Нет, ну кто-то же должен найти управу на этих пройдох психоаналитиков, которые забивают головы наших женщин всякой чепухой, а?! Ну скажи, Марк!