Читать книгу "Голубой жасмин - Вайолет Уинспир"

Глаза его горели беспокойным огнем. Высокая фигура отбрасывала длинную тень; он курил одну сигарету за другой.

Это беспокойство Лорна нисколько не связывала со своей персоной. При всем трепетном восторге, с которым она теперь относилась к Касиму, его преданность долгу не могла укрыться от нее. Девушка ни минуты не сомневалась, что он безо всяких сожалений или колебаний отошлет ее — свою домашнюю кошечку-игрушку, свернувшуюся в клубок среди подушек, с шелковистой шерсткой, которую украсил жемчугами и лениво поглаживал, играя в часы досуга.

Касим повернулся к ней неожиданным, сдержанно-резким движением и сузившимися глазами стал долго разглядывать ее. От этой неподвижности его собственное тело, всегда такое энергичное, даже несколько утратило свою привлекательность.

— О чем ты думаешь? — требовательно спросил он. — Сидишь тут так тихо, словно мой завтрашний отъезд тебя нисколько не касается. Наверное, радуешься втайне, что я уезжаю? Не можешь дождаться рассвета, чтоб увидеть, как конь унесет меня прочь?

Потрясенная, оглушенная душевной болью, Лорна оцепенела, не в силах выдавить ни звука из сжавшегося горла, в котором слезы царапались, словно острые льдинки. Нет, Касим не должен знать, как глубоко ее это задевает, как будет ранено ее сердце, когда завтра она увидит его скачущим на Калифе, в плаще, развевающемся за спиной и мерцающем в лучах утренней зари; как навсегда запечатлеется в душе его чеканный силуэт на фоне пустынного восхода.

— Подними ресницы! — Одним шагом он оказался около нее. — Посмотри на меня!

Девушка не решалась и только глубже забилась в подушки. Касим одной рукой схватил ее за шею, а другой стал отгибать голову назад, пытаясь силой заставить ее открыть глаза. Его загорелые пальцы казались еще темнее на фоне ее побледневшего лица.

— Как прикована! — Он схватился за жемчужное ожерелье, словно желая разорвать эти оковы, и неожиданно разразился хриплым, диким смехом. — Ты-то завтра уж точно освободишься, да? А вот мне приходится менять свободу на оковы официального положения!

Взгляд, прикосновения, слова — он словно специально вознамерился побольнее уязвить ее.

— А я думала, ты решишь продать меня какому-нибудь богатому арабу, — произнесла Лорна сдавленным голосом.

Глаза Касима под сведенными в одну линию бровями начали метать молнии. В следующую же секунду девушка оказалась в его объятиях, побежденная, отвечающая на поцелуи с такой неистовостью, что и сама испугалась.

— Надеешься, что я отпущу тебя, да? — Касим прижал ее к подушкам; жадным взором, полным нетерпеливой страсти, он бродил по ее нежному светлому телу, просвечивавшему сквозь розовый шелк; притрагивался к разметавшимся волосам, сияющим в свете ламп. — Твои глаза похожи на жасмин, что растет в дворцовом саду, и ты увидишь, обещаю, его огромные гроздья на стенах и беседках под окнами моих покоев.

Пораженная, Лорна безмолвно взглянула на него и заметила, как бьется жилка у края его губ, только что произнесших слова, в которые она едва осмеливалась верить.

— Ты слышишь меня? — В глазах Касима мелькнуло недовольство. — Я забираю тебя с собой во дворец!

— Во дворец? — переспросила она.

— Отец знает о тебе. И в своем письме велел мне привезти с собой женщину, которую я держу у себя в шатре.

— Ты… — Девушка бессильно обмякла в его руках. — Значит, ты не отправишь меня в Ираа?

— Ты уж прости, детка. — На его губах играла лукавая усмешка. Затем он отпер комод, что-то достал, повернулся к ней и, подняв ее руку, надел на палец кольцо с сияющим, словно звезда, сапфиром. Но Лорна смотрела только на Касима.

— Ты говорила, что тебе достаточно одной звезды? Вот она, — произнес он.

— Это — чтобы твой отец видел, что ты не скупишься на украшения для своей рабыни?

Его белые зубы сверкнули в улыбке, и Лорна почувствовала, что напряжение, весь вечер вибрировавшее в нем, ослабло. Он обнял ее и, склонив голову, нежно поцеловал в сгиб локтя. — Тебе нравится кольцо, девочка моя?

— Очень красивое.

— Но не красивее той, что его носит. — Горячие губы Касима прижались к мочке ее уха. — Растопить тебя, моя Снегурочка? Заставить тебя быть послушной?

— Если я буду тебе послушна, то быстро надоем. Ты сам так говорил.

— Да, это верно. — Он рассмеялся и ласково провел пальцами по завиткам мягких волос на ее шее, отчего девушку снова бросило в пламенную дрожь, которую она пыталась унять.

— Сколько времени мы уже вместе? — шепнул Касим. — Иногда мне кажется, что всего несколько дней.

Он накрыл ее губы своими, и глаза Лорны закрылись. Да, она могла бы, пожалуй, ответить на его вопрос, но сейчас утонула, исчезла, растворилась в том наслаждении, которое для него длилось всего мгновение.

— По-моему, воздух нашей пустыни тебе не повредил, Лорна. Но мне бы совсем не хотелось, чтобы ты хворала Если что-нибудь будет не так, надеюсь, ты скажешь мне?

— Да вы, как будто, проявляете обо мне заботу, принц Касим?

Он не сводил с нее глаз, настороженно-спокойных, как у леопарда.

— Да ведь ты всего-навсего девушка, — заметил Касим. — Естественно, что иногда я о тебе немножко беспокоюсь.

— Только немножко? — Усилием воли она заставляла себя говорить легко и небрежно.

— Я хотел бы всегда видеть тебя сияющей и прекрасной — больная, ты перестанешь меня радовать.

— Какая же ты скотина! — Ногти Лорны впились ему в щеку. — Жестокий похититель невинных девушек!

— Только одной, дорогая.

— А все прочие потянулись за тобой, конечно, как нитка за иголкой, так что тебе и заставлять их не пришлось?

— Так ведь я и тебя теперь не заставляю. — Касим взглядом поглаживал ее лицо, немножко бледное на фоне пурпурного бархата подушек. — По-моему, ты лежишь в моих объятиях совершенно добровольно.

— Просто не хочу получать от тебя лишние синяки. Затем он погладил ее изящную ручку, на которой мягко мерцал браслет рабыни.

— На такую нежную кожу дышать — и то боязно. Такая теплая кожа, а сердце — словно кусок льда.

— А тебе хотелось, чтоб было по-другому? — Лорна смотрела на него сквозь ресницы, а в сердце ее билась жаркая любовь к этому человеку.

Касим рассмеялся, словно мурлыкнул, потом поднял девушку на руки и понес сквозь бисерную занавеску на диван.

— Ты должна поспать, Лорна. Мы уезжаем в Сиди-Кебир рано утром.

Она была безмерно рада уехать с ним и в то же время побаивалась этого. Во дворце ей придется встретиться с его семьей: отцом — эмиром и сестрой Тюркейей. Что они подумают об англичанке, приехавшей в качестве гостьи?

Уложив девушку, Касим отвел волосы с ее по-детски ясных глаз, в которых отражались крохотные огонечки ламп.