Читать книгу "Погоня за призраком - Элизабет Торнтон"

— Джесон, только попробуй сказать, что у меня больное воображение, — проговорила она сквозь стиснутые зубы. — Попробуй убедить меня в том, что этот дом не принадлежит твоей любовнице.

— У меня нет любовницы, — негромко заметил Джесон.

— Наверное, ты хочешь сказать, сейчас нет! — фыркнула Гвинет. — Могу поспорить, твое одиночество не затянется надолго. И сколько же их уже прошло через эту спальню! А?

Он не ответил, лишь подошел ближе, внимательно рассматривая Гвинет. Под глазами у нее еще были синие круги, на щеке остались царапины, но пятна на горле почти сошли. Джесону очень хотелось подхватить Гвинет на руки, приласкать, успокоить, но по ее глазам он понимал, что делать этого не стоит. По крайней мере сейчас. В ее глазах пылали угольки, и он решил дождаться, когда они потухнут.

Джесон спрятал улыбку и самым невинным тоном, на какой только был способен, произнес:

— Я сказал только то, что сказал, Гвин. А теперь возвращайся в постель; или я загоню тебя силой.

Ноги Гвинет уже дрожали от слабости, и ей ничего не оставалось, как вернуться в постель. Она одарила Джесона надменным взглядом, хотя бы отчасти утолив этим свою гордость, повернулась к кровати и застыла в растерянности. Она не сможет забраться в нее самостоятельно, матрас был слишком высок. Гвинет принялась искать глазами скамеечку, но в этот миг сильные руки Джесона подхватили ее и уложили прямо на середину постели.

Бок пронзила острая боль, и Гвинет невольно вскрикнула.

— Прости, — сказал Джесон совсем не виноватым тоном, — но если бы ты попросила о помощи, оказавшись в затруднительном положении, я оказал бы ее тебе спокойно и безболезненно.

— Хорошо, — ответила Гвинет, натягивая одеяло до самого подбородка. — Сейчас я попрошу тебя о помощи. Я хочу видеть своего сына. Я хочу видеть свою служанку. Я, наконец, хочу уехать из этого… этой… — Она огляделась по сторонам и передернула плечами.

— Так откуда ты хочешь уехать? — спокойно переспросил Джесон.

— Неважно! — отрезала Гвинет. — Мне нужно уехать раньше, чем кто-то узнает о том, что я здесь. Могу представить, что обо мне могут подумать! Это неприличный дом!

Джесон скрестил на груди руки, внимательно посмотрел на Гвинет и спокойно заметил:

— А я никогда и не записывался в монахи. У меня было довольно много женщин. Разве ты ожидала иного?

— Знаешь что, Джесон, — сказала Гвинет, набрав в грудь побольше воздуха, — мы сейчас говорим не о твоей репутации, а о моей.

Она помедлила, собираясь с мыслями. На душе у нее скребли кошки. Предатель, предатель!

— Неужели ты думаешь, что тебя могут принять за мою любовницу? — задумчиво спросил Джесон.

— Если эта спальня — образчик вкуса твоих любовниц, то я на эту роль не гожусь, — сердито прищурилась Гвинет.

Джесон уловил, как в ее глазах вместо раскаленных угольков промелькнула веселая зеленая искорка, и, внимательно осмотрев вслед за Гвинет спальню, сказал:

— Насколько я помню, тебе никогда не нравились женщины, которые приходились мне по вкусу, верно, Гвин? Я говорю о том времени, когда мы с тобой были еще совсем молоды и жили в Хэддоу.

— Мне не нравились женщины, которые были тебе по вкусу? — широко улыбнулась Гвинет. — Но, Джесон, у тебя вообще нет вкуса! Тебя легко может увлечь любое существо, лишь бы оно двигалось и носило юбку! Рядом с тобой ни одна женщина не может чувствовать себя в безопасности, кроме разве что охотниц за мужьями.

— И тебя.

Глаза Гвинет вспыхнули, но в следующее мгновение их прикрыли длинные пушистые ресницы. Джесон взял Гвинет за подбородок и спросил, глядя в ее расстроенное лицо:

— Что с тобой, Гвин?

Она сердито отбросила его ладонь и жалобно сказала:

— У меня огнем печет бок и болит голова, а разговор наш все равно ни к чему не приведет. Я очень, очень благодарна тебе, Джесон, и за себя, и за Марка. Если бы не ты, не представляю, чем бы все это закончилось. Разумеется, я не имею никакого права лезть в твою личную жизнь, но пойми, мне нельзя здесь оставаться. Если родители моих учеников узнают о том, что я переехала в этот дом, их ноги у меня больше не будет. А как же мне тогда зарабатывать на жизнь?

— На жизнь, — повторил Джесон, понемногу начиная раздражаться, и ему захотелось крикнуть: «Почему о том, как заработать на жизнь, ты думаешь, а о том, что тебя едва не придушили, — нет?»

Впрочем, Джесону было бы что сказать, даже если оставить в покое тот трагический вечер. Он внимательно осмотрел весь дом, в котором жили Гвинет с Марком, и понял всю глубину их бедности. До этого Джесона сбивала с толку парадная гостиная, дальше которой его не пускали. Теперь он знал, что Гвинет едва сводит концы с концами и будет впредь делать то же самое, потому что — он готов был в этом поклясться — не позволит себе тронуть ни гроша из тех денег, которые на нее свалились, с тем, чтобы все их оставить Марку. На себя, во всяком случае, она не потратит из них ни пенса. Переубедить ее? Напрасный труд. Ведь она Рэдли, так же, как и Марк. Однако он сам, Джесон, не только Рэдли, но и попечитель Гвинет, и он не позволит ей оставаться на положении бедной родственницы.

Прекрасные глаза Гвинет наполнились слезами. Джесон призвал себя к спокойствию, присел на край постели и взял руки Гвинет в свои ладони.

— Послушай меня, Гвин, — заговорил он. — Ты не можешь вернуться домой. Подумай хорошенько. Тот человек, который на тебя напал, не был обыкновенным вором. Что, если он надумает вернуться? В следующий раз я буду не в силах помочь тебе. Вот почему я привез вас сюда — не для того, чтобы обидеть тебя, а для того, чтобы вы с Марком были в безопасности. В этот дом никто не сунется. Да и искать тебя в нем никто не станет.

Слова Джесона несколько успокоили Гвинет, и тем не менее она спросила:

— А почему тогда ты не отвез нас на Мун-стрит?

— Я думал об этом, но там слишком много слуг и слишком много посетителей. Кроме того, здесь, на Мэрилибон-Филдз, вам придется пробыть совсем недолго, от силы день-два. Как только ты встанешь на ноги, я отвезу вас с Марком в Хэддоу. Там ты и поправишься окончательно.

— Я сомневаюсь насчет Хэддоу, Джесон, — покачала она головой. — Это так далеко… Я растеряю всех своих учеников.

Джесон беззвучно выругался себе под нос и крепче сжал руки Гвинет — так, что та даже поморщилась.

— Ты разве не слышала, что я сказал? Твой дом не собирались грабить. Тому убийце нужна была только ты, Гвинет. Ты, и больше никто.

Лицо Гвинет заметно побледнело.

— Нет, — прошептала она, качая головой. — Тот человек явно ошибся. Теперь он об этом знает. И ему была нужна не я, а портрет. Маленький портрет, которого у меня нет.

— Портрет? Что за портрет? Чей?