Читать книгу "Обратная сторона радуги - Мария Евдаева"

– У меня тоже есть маленький секрет – я пауков боюсь… А кто может стать героем твоей программы, ну, если он вдруг не Виктор Гюго?

– Человек, скажем так, со свежим взглядом на привычные вещи. К примеру, посмотрев на каплю воды, пронзенную солнечным лучом под одним углом, один цвет и увидишь. А чтобы увидеть всю радугу, каплю надо рассмотреть под семью углами. Я ищу тех, кто видит радугу, а не выхватывает выгодные ему цвета. Или не видит, а просто чувствует. Моим первым героем был молодой парень, студент, будущий переводчик. Абсолютно слепой. Он даже натолкнул меня на эпиграф к передаче – это фраза еще одного незрячего мыслителя – «Как много надо знать, чтоб научиться сомневаться»

– Как же этот парень учился?

– Обыкновенно, с помощью азбуки Брайля.

Он вообще был очень начитанный и считал, что не отвлекаясь на кино, автомобили и прочие глупости, может позволить себе такую роскошь, как чтение.

– Я не об этом. Как он посещал занятия?

– Да превосходно. Он чувствовал окружающий мир на каком-то астральном уровне. Однажды однокурсница пришла в новом платье, а он: «Ты сегодня отлично выглядишь!» Девушка растрогалась, стала рассказывать об этом знакомым, среди которых оказался и наш вездесущий продюсер. А мы в то время искали новые идеи. Парень оказался отличной находкой, подкупал своей жизнерадостностью, на этом фоне угрюмые псевдострадальцы выглядят особенно отвратно.

– Угрюмые псевдострадальцы выглядят отвратно на любом фоне.

– Именно поэтому вы никогда не теряли присутствие духа.

– Я не имел возможности получить образование. У меня не было ни хорошей работы, ни собственного жилья. Я был бы круглым дураком, самовольно лишившись своей последней ценности.

– Отсутствие официального образования вы все же сполна компенсировали прочитанными книгами. Легко быть автодидактом?

– Не могу ответить легко ли, потому что никогда не был никем другим. Но поскольку в семь лет неожиданно ослеп и восемь лет провел в кромешной тьме, в школу я ходить не мог. И когда зрение так же внезапно вернулось, я начал читать все подряд, опасаясь, что могу снова потерять его в любую минуту так и не успев познать мир в полной мере.

– Любовь к книгам не убили ни тяжелая работа, которой вы очень рано начали заниматься, ни бедность. Это правда, что где бы вы не оказывались, всегда первым делом записывались в библиотеку?

– Правда. После смерти отца я понял, что отныне должен сам о себе заботиться, и отправился в Калифорнию. Я посчитал, что это лучший край для бедняка. Я устраивался на подвернувшиеся сельскохозяйственные работы, много скитался и так же много читал.

– В годы великой депрессии на сезонные работы в Калифорнию отправлялись целые семьи разорившихся фермеров. Наблюдая за этим, вы заинтересовались природой массовых движений?

– Да. И вскоре убедился в их удивительном сходстве. Даже при полярно противоположных культивируемых идеях.

– Поэтому классификацию общественных движений в своем главном философском труде «Истинно верующий» вы очень метко сравнили с биологическими таксонами?

– Помидор и черный паслён – белладонна относятся к одной семье Solonaceae, и хотя помидор съедобен, а черный паслён ядовит, оба они имеют много общих морфологических, анатомических и физиологических свойств.

Потрясающая модернизация Японии в накаленной атмосфере групповой сознательности и гибель Российской империи в 1917 году – тоже в сущности одного поля ягоды.

– То есть ислам, буддизм, коммунизм, фашизм и иже с ними в действительности имеют одинаковый корень?

– И этим корнем является жажда перемен.

– Однако перемен жаждут не все. Люди, нашедшие свое место под солнцем и твердо стоящие на ногах, очень не любят что-то менять.

– Согласен, не любят, поэтому в игре истории обычно участвуют лучшие и худшие, те, которые сумели подарить надежду, зажечь энтузиазмом массы, и те, кто за надеждой потянулся. Неудачник, обнаруживший, что появился шанс себя зарекомендовать, будет бесконечно предан новой идее, то есть будет настоящим «Истинно верующим».

– Значит, для начала принципиально нового течения в коллективе должно скопиться достаточное количество «Истинно верующих»?

– Как правило, это сигнал о разложении существующего режима. Массовые движения всегда носили цикличный характер. За изобилием «Истинно верующих» появляется лидер. Как правило, это человек, презирающий действительность, как таковую, он не способен к практическим действиям в настоящем, зато красноречиво описывает иллюзорное будущее. Именно такое, какого не достаёт «Истинно верующему».

– Что помогает не попасть под его влияние?

– Здоровое равнодушие. Противоположность религиозного фанатика – это не убежденный атеист, который сам является фанатиком, а благодушный циник, безразличный к тому, есть Бог или нет.

– А антоним понятия «Истинно верующий» – это, надо понимать, скептик?

– Умение сомневаться – вот черта, отличающая здравомыслящих людей.

– Спасибо вам, мистер Эрик Хоффер. Вы преподали замечательный урок сомнения, как своему поколению, так и потомкам.

Впервые за несколько месяцев я крепко и сладко заснула. И меня уже не разбудила тупая ноющая боль.

Я проспала? Отлично, имею право.

Что-то вчера случилось хорошее, как будто мне, наконец, вырвали очень больной зуб. Ах да, это Клаус.

Большинство окружавших меня мужчин, особенно молодых, считали главным достоинством голоса его громкость и старались друг друга переорать. Спокойный, мягкий и вместе с тем уверенный голос Клауса выгодно выделяется в такой среде, вот бы пустить его в эфир. Эта мысль уже крепко осела в подсознании, но тема мне все еще казалась слишком провокационной. Огромная глыба постепенно превращалась в статую, и эта статуя вопреки ожиданиям оказывалась не принципиальным злодеем, а одураченным мальчишкой, нашедшим в себе силы на последний отчаянный бунт. Как к нему отнесутся? Даже на уроке сомнения такая история оказывалась задачей повышенной сложности.

Но омрачать приподнятое настроение мне сегодня не хотелось, и я снова мысленно вернулась к нашей вечерней прогулке и к тому, что Клаус, подаривший мне искренние, не дежурные слова, не лукавил, он действительно считал, что мы стали друзьями, и это было приятно. Да нет же, это было замечательно…

– И все-таки я простудился, – немного виновато сказал по телефону Клаус.

– Проклятье!

Болтать по пустякам с привлекательным мужчиной, который за время разговора ни разу не посмотрел на часы, оказалось так здорово, что я совершенно упустила из виду то, что холодным ноябрьским вечером он промок до нитки.

– Пустяки, отлежусь и через пару дней буду как новенький.

– Так не годится. Вчера ты отказался от ужина, и я не настаивала, но позволь хотя бы завтрак тебе приготовить?