Читать книгу "Лорд Малквист и мистер Мун - Том Стоппард"

У стены рядом с туалетным зеркалом стоял стул с прямой спинкой. Мун сел на него, обвил ногами гнутые ножки и сложил руки на коленях.

— Вы считаете, Малквист заслуживает «Жизнеописания»?

Он не понял.

— Жизнеописания?

— Мунов «Малквист». В этом есть классическая нотка. «Бессвязные странствия девятого графа». Смахивает на стиль докторишки, вы так не считаете?

— Докторишки? — ошеломленно, но охотно спросил Мун.

— Вы его читали?

— Нет, — отважился Мун.

Она рассмеялась над этим с неожиданным восторгом, и он улыбнулся, внося свою лепту.

— Боси!

Он улыбнулся.

— Вы много босуэльничаете? Он улыбнулся.

— Ммм?

— Что? О…

— Я спросила, много ли вы босуэльничаете? На ругих.

— Ну, — сказал Мун, — не совсем… Видите ли, эту мысль мне подал дядя моей жены. Он напечатал мне карточки, у меня есть карточки. И медная табличка. Но мы так толком и не начали, потому что он… понимаете, семья упекла его в богадельню… Он слишком серьезно все воспринимал, но был очень лавным.

— Мозги набекрень?

— Он был очень славным.

— Дядя Сэмюэль?

— Джексон. Дядя Джексон. — Он вспомнил дядю Джексона. — Ученый.

Он беспокойно задумался, сколько сейчас времени.

Леди Малквист задумчиво отпила из бутылки, поймала его взгляд и обхватила себя руками.

— Что бы вы хотели сделать больше всего? — спросила она с серьезным интересом, который он узнал по детским играм в какое-твое-любимое-блюдо.

— Ну, — ответил он, эта игра ему нравилась, — думаю, я хотел бы вернуться в деревню, где жил в детстве.

— Ловить жуков.

— Топтать дикие цветы.

— Лазить по деревьям.

— Строить шалаши.

— Но ведь не всегда было лето.

— Нет.

«Летом я обычно бродил по лесам, и все листья висели на месте, и это было здорово, и осенью тоже, шурша палой листвой, но однажды, когда я лежал на спине под деревом и смотрел на лист, как раз когда я на него смотрел, он слетел с дерева, беззвучно, неожиданно, просто слетел и упал на меня. Желтый. Лист каштана. Мне нравится, когда ты улавливаешь мгновение в непрерывности вещей, потому что когда ты своими глазами видишь слетающий вот так лист, то понимаешь, что такое лето и осень».

Он почувствовал, что ее рука убирает волосы с его лба.

— Что это, Боси?

— Преподобный Годольфус Феннер. — Он хихикнул. — Порезался.

— А нога?

Он опустил глаза и недоуменно посмотрел на свою голую щиколотку и хвосты платка.

— Ничего страшного.

Она участливо посмотрела на него:

— Боси, вы совсем за собой не следите. — Она отпила из бутылки. — Много вы зарабатываете босуэльничаньем?

— Ну, пока что ничего.

— А чем вы еще занимаетесь?

— Пишу книгу, — ответил Мун.

— Боси, вы писатель, что ли?

— Да.

— И что же это за книга?

— Вроде истории.

— Чего?

— Мира.

— История мира?

— Да, — сказал Мун.

— Ну и ну, Боси. И далеко вы забрались?

— Пока что я делаю заметки, — сказал Мун. — Готовлю материал. Каждый день хожу в библиотеку. То есть ходил, но… вы понимаете.

— Вы очень интересуетесь историей?

«Так ли это?… Думаю, да».

— Видите ли, это не совсем история, это ее закономерности, я их выявляю, понимаете. Я пытаюсь собрать все, что заставило стать вещи такими, какие они есть сегодня, чтобы выяснить, есть ли закономерность. Я беру по одной расе зараз: греки, египтяне, римляне, саксы, кельты, восточные расы — все, — и прослеживаю их от начала до наших дней. Понимаете, все это проделали другие историки, насколько я понимаю, это просто исследование, но я его упорядочиваю.

— Упорядочиваете?

— В последовательности, категории… науки, войны, законы, коммерция…

— Боси, но разве это все не перемешано?

— Да, именно… когда я все соберу, то смогу представить в виде огромной схемы, во всю стену, с разными расами и так далее, и можно будет увидеть, где вещи пересекаются и где они сходятся, и одно можно будет связать с другим, и эта огромная карта станет основой моей книги — как схема всего, что идет в счет, и можно будет открыть великий замысел, выяснить, есть ли он или же все случайно… если это о чем-нибудь вам говорит.

Она осторожно взглянула на него:

— Зачем?

— Я просто хочу знать.

— Я хочу сказать, имеет ли это значение?

— Да. — («Ой ли?») — Ну, то есть случайно ли это все или неизбежно.

— А какая разница?

— Что?

— Случайно ли это все или неизбежно.

Мун пожалел, что подверг себя допросу. Он промямлил:

— Ну ведь хочется же знать, что стоит за большинством происшествий.

— Но ведь это единственное, что происходит.

Он почти согласился, но все же стоял на своем:

— Но если все случайно, то какой в этом смысл?

— А какой в этом смысл, если все неизбежно?

«Вот тут она меня поймала».

— Боси, смысл вовсе не обязательно должен быть. — Она взяла бутылку и заглянула в нее. — Вовсе не обязательно. Придумывайте свой. Входит Бог.

Например.

Она отпила из бутылки, поставила ее и взяла пустую граненую прыскалку для духов. Отвернула верхнюю часть с резиновой грушей и вылила во флягу остатки виски. Швырнула пустую бутылку под кровать, где та загремела о другие бутылки, пока одна из них не разбилась.

— Неприкосновенный запас, — пояснила она, взяла флягу, сжала грушу, впрыснула виски в горло, повернулась к Муну и улыбнулась. Но пузырь ее веселья тут же лопнул перед ним, и она опять отвернулась к зеркалу, охваченная воспоминаниями. — Последнее, что я помню, — глубокая-глубокая печаль, да, в «Рице», хороший паб, куда я иногда… я была с какими-то людьми, и они меня бросили.

Мун поднялся и встал позади нее, мучась от любви.

— Мы вас видели.

— В «Рице»?

— Снаружи… Вы вышли и упали в парке. Там был Ролло.

— Ролло? Нет.

— Он вас нашел.

— Ролло не пускают в «Риц» после того ужасного случая с пажом. Бедный паж…