Читать книгу "Жизнь в мелкий цветочек - Марта Кетро"

Нет покоя просвещенному человеку, не спит в нём жирный бонвиван с лоснящимися губами, жаждущий пристроить язык ко всякой складочке мира. Скорей переметить все столбы, накричать во все колодцы: «Я умней, Я не согласен, Я оценил, Я уверен, Я!» От возбуждения аж трясёт — но для приличия посчитаем это «ощущением пульса времени». Ведь это и есть «жить», правда? Всё видеть, всё называть, как Адам, на всё реагировать. Чем больше меня и моего отклика, тем я живей и, может быть, бессмертней.

Отчего же так гадко, отчего наступает самоотравление — собой, когда любое слово — лишнее? Казалось мне, мудрость говорящего в том, чтобы поточней сформулировать, а сейчас думаю — чтобы заткнуться. Честность сжимается до звука, потом до дрожи, а потом и до молчания.

Жаль только, что молчания этого — на минуту.

… и Семь Кошачьих Вероломств

Вероломство первое. Нассать рядом с ботинками. Внутрь — это смерть, а рядом можно. А уж куда оно потекло, это нас не касается, все претензии к неровному полу.

Вероломство второе. Нассать на штору. Шторы большииие, снимать, стирать, гладить, сушить, вешать дооолго, за это время можно цветы обожрать.

Вероломство третье. Нассать на обои. Что угодно можно отмыть, но обои так просто не переклеят.

Вероломство четвёртое. Нассать в труднодоступном месте. Простенько и со вкусом.

Вероломство пятое. Сгрызть штекеры, какие найдёшь: аудио, компьютерные, телефонные. Пустячок, а менять хлопотно.

Вероломство шестое. Уронить со стола что плохо лежит. Виноваты те, кто на край кладет.

Вероломство седьмое, самое страшное. Обидеться, когда накажут, не жрать три дня.

Коту исполнилось одиннадцать лет. В последнее время я редко про него писала. Дело в том, что зимой по наитию купила ему лечебный корм, и кот перестал блевать после еды и писать по углам, растолстел и залоснился. Мне тогда стало очень стыдно: животинка не просто гадил, а подавал сигналы, что плохо ему, а я не понимала, списывала на какие-то человеческие глупости. Лечить надо было, а не байки про котика-подлеца травить.

Потом-то чего о нём было говорить, раз не гадил.

К сожалению, Гамлет хочет в книжку не меньше русских писателей, потому что некоторое время назад снова начал пакостить. Уступая шантажу, пишу:

Каждый раз, когда у нас происходит пик супружеского взаимопонимания, кот демонстративно делает лужу в коридоре. Поэтому кто-то, может, сразу после идёт курить, а я — за тазиком и тряпкой.

Дима подходит полюбопытствовать и неожиданно умиляется:

— Надо же, какую большую лужу он сегодня сделал! Сколько же терпел-то?

— Видимо, аккурат с прошлого раза. Котик как бы говорит нам, что мы должны делать это чаще! А то он лопнет.

Надеюсь, в этот-то раз я правильно поняла его сигналы.

Утро у меня начинается с предвкушения. Открываю глаза с чувством, будто нечто прекрасное меня сегодня ждёт… ах, да.

Тут надо коротко отступить: я решила развлечься диетой. В ней только сырые овощи и нежирный творожок, а из всех радостей жизни — ежедневное яичко.

И утром я встаю и варю его. Охлаждаю, быстро чищу и быстро-быстро тащу в комнату. Потом надо забраться под одеяло, укрыться с головой и съесть яйцо совсем уж быстро-быстро-быстро. Потому что в это время сверху по мне скачет кот, пытаясь отнять добычу. Яйца он любит до утраты человеческого облика — почти как я. Обычно я с ним делюсь, но не в такие дни, когда других наслаждений не остаётся, — мне и самой мало. Можно, конечно, сварить отдельное яичко, но целого ему много, и есть риск, что я потеряю разум, доем за ним остаток и вывалюсь из режима.

И так каждое утро. Нехорошо, конечно. Но мне потом очень стыдно, и, съев, я всякий раз извиняюсь.

— Прости, — говорю, — животное, но я гораздо крупнее, а справедливости, ты же знаешь, не существует.

Сгущёнка — сильный психоделик.

Проснулась недавно, взвесилась, а там уже пятьдесят. Ура, думаю. Нашла в холодильнике банку, сделала две дырки и высосала сгущёнку, ну а что.

Потом, конечно, пить захотела, а чай кончился. Пошла в ванную, которая и туалет, заварку вытряхнуть.

И тут.

Вот ничего особенного: в коридоре за дверью упала бамбуковая подставка для вышивания, в высшей степени антикварная вещица, в сложенном виде метр двадцать где-то. Дверь, естественно, стала закрываться.

Но я вдруг думаю: а что, если бы эта штука сдвинула шпингалет и заперла меня? Что бы я стала делать?

(Тем временем отнесла чайник, запихнула подставку на место.) Ясное дело, пришлось бы выбираться через окошко, отделяющее ванную от кухни, с той стороны холодильник, слезать было бы удобно. А залезать?

Короче, подтянуться на руках с бортика ванны я не смогла.

Поэтому сбегала в коридор, взяла табуретку, поставила на дно ванны и снова попробовала.

В принципе нормально.

Кошки пришли посмотреть, как я вишу, с разных сторон. Кот смотрел на пятки, дрыгающиеся в складках длинной зелёной юбки, кошка — на красное личико в кудрях.

А мне только последний рывок сделать, холодильник — вот он, и тут меня пронзает мысль о тщете всего сущего. Ведь если бы меня заперли, я бы не смогла сбегать за табуреткой! Значит, придётся качать руки.

Слезла обратно, грудная клетка немного побаливала.

Кошки отчётливо пожали плечами и разошлись.

В моей жизни появился соседский котик. Он блондин с голубыми глазами и, конечно, глух, как пень. К тому же ему четырнадцать лет, и нос расцарапан, потому что часто промахивается, охотясь с холодильника. И я ужасно рада, что такое сокровище живёт в двух шагах, и можно каждый день приходить, чесать ему шейку и между ушами, насыпать какую-то мерзость в мисочку и чистить лоток, пока хозяин где-то скачет. Кот, кстати, тоже скачет, очень высоко, несмотря на возраст. Напрасно я боялась, что он случайно сдохнет у меня на руках от старости. Особенно испугалась в первый визит, когда открыла дверь, а навстречу никто не бросился с воплями. Только через пару страшных минут сообразила, что глухой кот меня, естественно, не слышит, а воздух я сотрясаю гораздо меньше, чем его двухметровый хозяин. Включила свет, и он прилетел как моль.

Одна беда, кот, видать, приучен к грубым ласкам крупного мужчины — зубами прихватить, по морде огрести и всякое такое, и я его решительно не удовлетворяю. Скучает, плохо ест, подставляет шейку (раз уж больше я ни на что не способна), но иногда всё-таки не выдерживает, кусается, а потом подпрыгивает передо мной на полметра белым чёртом, как бы говоря: «Накажи меня! скорей! скорей!» А я, как дура, пожимаю плечами и ухожу. Вот папка приедет и поколотит тебя, маленький извращенец, а я не по этим делам. Кот его очень ждёт и каждый день гадит у ботинка, чтобы, если вдруг сегодня вернётся, наверняка получить своё.