Читать книгу "Аптекарь, его сестра и ее любовник - Сандра Браун"

— Я буду рядом для моральной поддержки, — заявил Уэс и залез в «Бронко».

Моральная поддержка могла понадобиться Датчу только в том случае, если бы эта попытка добраться до Лилли окончилась провалом. Похоже, Уэс не сомневался в провале. Не сомневался и Булл. Не сомневался и Хокинс. Датч улавливал недоверие во всем, что они говорили, ясно различал жалость в их взглядах.

«Должно быть, они видят во мне одержимого», — подумал он. Одержимость — неподходящее состояние духа для шефа полиции. Одержимый, безусловно, не внушает доверия окружающим. Единственное, что он мог внушить Кэлу Хокинсу, это страх.

Когда они были примерно в пятидесяти ярдах от поворота на горное шоссе, Датч сказал:

— Если увижу, что ты саботируешь, брошу тебя в тюрьму.

— За что?

— За то, что разозлил меня.

— Не имеешь права.

— А вот попробуй проверить — и увидишь. Выжми из этого драндулета все, что он может дать, ясно?

— Да, но…

— Никаких «но».

Хокинс облизнул губы и крепче стиснул баранку.

— Ни черта не вижу, — пробормотал он и сбросил скорость перед поворотом.

Это был трудный и опасный поворот, а за ним начинался крутой подъем. Хокинс должен был поворачивать медленно, чтобы не оказаться на обочине, но в то же время сохранить достаточное ускорение, чтобы одолеть подъем.

Датч включил двустороннюю рацию.

— Осади назад, Булл. Держи дистанцию.

— Не волнуйся, приятель, — раздался в переговорном устройстве голос Уэса. — Я только что отдал ему тот же самый приказ.

— Тихо и плавно, — бормотал Хокинс, обращаясь то ли к себе, то ли к грузовику.

— Не слишком тихо, — вмешался Датч. — Ты должен взять этот подъем.

— Только я умею водить этот грузовик.

— Вот и веди. Но ты должен чертовски постараться вести его правильно. — Сам того не замечая, Датч затаил дыхание.

Хокинс осторожно взял поворот. Все прошло благополучно.

Датч выдохнул.

— А теперь жми на газ.

— Не учи меня делать мою работу, — огрызнулся Хокинс. — Черт, вот тьма египетская!

Вдоль федерального шоссе, переходившего в Главную улицу Клири, по всему городу тянулись фонари от одного края до другого, но сразу за его пределами освещение обрывалось и наступала непроглядная тьма. Фары грузовика выхватывали из мрака лишь безумную пляску замерзших капель на ветру.

Эта призрачная пляска напугала Хокинса. Он отпустил акселератор.

— Нет! — Датч ездил по федеральному шоссе тысячи раз и знал, что на этом участке нужен разгон, иначе подъев не одолеть. — Жми на газ!

— Я ничего не вижу, — прохрипел Хокинс.

Он перевел грузовик на нейтральную скорость и отер пот рукавом. Он сильно потел, несмотря на холод, и этот пот пах примерно так же, как и вызвавшая его сивуха.

— Жми на газ, — сквозь зубы повторил Датч.

— Погоди минутку. Дай глазам привыкнуть. Когда вся эта дрянь перед носом мельтешит, у меня голова кругом идет.

— Никакой минутки. Давай сейчас же.

Хокинс хмуро покосился на него.

— Тебе что, на тот свет невтерпеж?

— Нет, это, похоже, тебе на тот свет невтерпеж. Потому что я тебя пристрелю, если этот грузовик не сдвинется с места через пять секунд.

— Шеф полиции не имеет права так угрожать частным лицам.

— Раз.

— Эй, что там у вас? — пробился в рации искаженный помехами голос Уэса.

— Два. — Датч нажал кнопку приема-передачи и заговорил в рацию: — Кэл раздумывает, как лучше взять подъем. — Он отключился. — Три.

— Датч, ты уверен, что стоит продолжать? — В голосе Уэса слышалось беспокойство. — Может, передумаешь?

— Четыре.

— Булл еле держит «Бронко» на дороге, и это на песке! Мы ничего не видим перед капотом и…

— Пять. — Датч вытащил пистолет из кобуры.

— Черт! — Кэл перевел рычаг на первую скорость.

— Все в порядке, Уэс, — сказал Датч в рацию, мысленно гордясь тем, что считал своим самообладанием. — Мы едем.

Кэл отпустил рычаг и нажал на акселератор. Грузовик прокатился на несколько футов вперед.

— Поддай газу, а то он не возьмет эту горку, — напомнил Датч.

— Не забывай, у нас тяжелый груз.

— Вот его и надо скомпенсировать.

Хокинс кивнул и перевел машину на вторую скорость, но стоило ему это сделать, как задние колеса начали прокручиваться вхолостую, не находя сцепления с дорогой.

— Ничего не выйдет.

— Не отпускай.

— Ничего не…

— Не отпускай! Давай еще раз! Жми на газ!

Хокинс помянул Иисуса, Марию и Иосифа, после чего исполнил приказ Датча. Колеса нашли дорогу, и грузовик двинулся вперед.

— Видишь? — В голосе Датча прозвучало больше облегчения, чем он сам готов был выказать.

— Да, но нам еще надо взять черт знает сколько поворотов.

— Ты сможешь это сделать.

— Я могу доставить нас обоих прямо в пекло. Я же ни черта не вижу. Как бы мне не навернуться к чертям собачьим под откос со всем этим песком.

Датч его не слушал. Под одеждой он потел даже больше, чем Хокинс. Он сосредоточился на свете фар, который обрывался прямо перед капотом. Мысленно он признавал, что Хокинс прав: вести грузовик таких размеров по обледенелой горной дороге при ограниченной видимости было опасно. Ледяной дождь уже успел покрыть только что разбросанный песок. Датч заметил, что Булл провел «Бронко» не дальше поворота. Двое внутри — его лучший друг и один из его подчиненных — в эту минуту, вероятно, обсуждали его слепое безумие. Впрочем, сейчас ему все равно, что они о нем думают.

Со стоном и скрипом старый грузовик поднимался в гору под уклоном в двадцать градусов. Подъем проходил медленно, но Датч твердил себе, что каждый дюйм приближает его к Лилли. И к Бену Тирни.

Ну почему из всех мужчин, с кем она могла застрять в горах в непогоду, там оказался он? Мысль о том, что Лилли была в коттедже наедине с мужчиной, сама по себе могла свести Датча с ума. Но она была там с тем самым парнем, на которого загляделась вчера на улице.

Датчу уже доводилось видеть, и не раз, как другие женщины — в возрасте от семи до семидесяти — заглядываются на Тирни, как заходятся от восторга, обсуждая его атлетическое сложение и безупречные черты лица. И, можно держать пари на что угодно, мерзавец прекрасно знал, какое волнение он вызывает у дам.