Читать книгу "А дело было так... - Михаил Высоцкий"

Идеальный вариант — это замахнуться, ударить, но в последний момент буквально на вершок удар отвести! В обычной жизни такое почти нереально сделать, чтоб волос срезать, а кожу не поцарапать, но сейчас достаточно всего лишь чуть наклонить лезвие. И бей хоть со всей дури — у тролля шкура такая, что меч сам по ней проскользнет, не поцарапает. Главное, чтоб назад не отскочил, а то совсем некрасиво будет — будто хотел я голову отрубить, да не получилось. Но я меч как бы не первый и не второй даже десяток лет от себя не отпускаю, — может, есть лучше мастера этими железками размахивать, но уж ударить как надо, да еще не в пылу сражения, а в спокойной обстановке, смогу! Свист воздуха — и лезвие срезает клочок шерсти с головы тролля.

— Я богатырь, а не палач! Живи, нечисть, но чтоб больше не смел добрых людей тревожить!

— Спасибо тебе, богатырь! Буду я теперь тебе служить!

Ну повозражал для вида. Сначала я, потом остальные — один принц троллю сразу же дружески улыбнулся, остальные долго отнекивались: мол, не хотим с таким чудищем вместе рука об руку идти. Да тролль был непреклонен — хоть бейтесь лбом об стену, но буду вам служить! Пришлось нехотя согласиться — простился тролль со своим мостом, дубину прихватил и с нами рядом побежал.

Тролли большие — никакой конь их в жизни не поднимет. В заморских странах они на слонах катаются, но игрушки это все — тролль на слоне, это гора на горе, все равно что мне на пони залезть. Увезти, может, и увезет, но пешком и быстрее, и удобнее будет, да и животину под другое приспособить можно. Так что они, как правило, пешком и странствуют — ноги длинные, выносливостью не обделены, карьер лошадиный, конечно, не догонят, но неспешным галопом спокойно могут сутками рядом бежать. Не ведая устали. Есть такая диковинка заморская, лошадь с мешком воды на спине — верблюдом зовется, по пескам бродит, караваны водит, плевками да выносливостью славится. Ну так по сравнению с настоящим троллем любой верблюд хиляк — тролли без воды и без еды могут по месяцу жить, бежать неделю без передышки, сражаться столько же, меча не опустив. А уж про Мостового Тролля и речи не идет — мы ведь, пока едем, постоянно через мосты да мостики перебираемся, а ему стоит на один такой ступить — любой, не обязательно свой — и сразу же магическим образом сил наберется.

Даже кормить не надо — тролли камням да деревьям родственны, первые из земли тянут соки, в глубинах вулканов растут, теплом подземным питаются, вторым и вовсе солнышко да дождик подавай.

Конечно, и есть тролли тоже умеют — иные дикие особи даже человеческим мясом не брезгуют, так ведь и среди людей каннибалы встречаются. Я как-то жил в одном племени каннибалов почти три недели, почетным гостем был — они очень хорошие на самом деле люди, только с определенными культурными особенностями. Кого попало не едят, а только специальных жертв, которых до этого годами откармливают — это, между прочим, большой почет, собой желудки всего племени порадовать. Такое еще заслужить надо, и многие матери, когда их новорожденным детям подобный жребий выпадает, сходят с ума от радости! Я к ним в гости с приятелями попал как раз во время ритуального обеда — приятелям плохо стало, а я ничего. После того что в мире повидать довелось, даже не удивился — ну идет человек добровольно в суп, радуется, что им сейчас лакомиться будут. Бывает… В чужой монастырь со своим уставом не ходят, и, когда супом угостили, отказаться не рискнул… А то хозяев не уважишь, так они и тебя по прямому назначению…

Хорошо, что тролли не такие. А Тын, как нашего тролля звали, и вовсе лапочка, самый культурный из тех, кого я знаю. Бежит — не рычит, сядет — молчит, звуки непотребные не издает, сторонних путников клыками не пугает. Они, правда, и сами с дороги отходят, только нас завидят вдали, — ну так и правильно. Когда два богатыря (настоящий и фальшивый), принц, гном и эльф скачут, а рядом тролль трусцой — от греха подальше лучше пропустить, а то затопчут — не заметят. Богатырям положено, когда они в «квесте», как иноземцы проклятые наши подвиги богатырские кличут, под ноги не смотрят, сколько смердов под ногами коня богатырского сгинет — столько и будет. Подвиг все равно важнее, ни один баян в жизни о таких бытовых мелочах баять не будет. Это все равно что описывать, как богатырь ходит в туалет — по секрету скажу, что точно так же, как и все остальные люди. А один мой приятель, Фух-богатырь, всю жизнь энурезом страдал — так он так в истории и остался, «богатырь, что из кустов на врагов внезапно выпрыгивает». Даже имя себе на этом сделал. Выскакивал обычно на врагов довольный такой и кричал облегченно: «Фух!..» А они и решили, что это он так представляется…

А самая большая польза от Тына в том, что при нем ни Алендасу свои гнусные интерпретации моих подвигов рассказывать как-то не хочется, ни Тронгвальду петь, даже Лютик плакать побаивается. Рядом с троллем разговоры как-то сами собой замолкают — я уже давно эту особенность заметил. И когда учился в Рокшерской Монастырской Академии, вовсю использовал — когда хотел в тишине позаниматься, подсаживался к троллю, и никто уже не отвлекал… Впрочем, о том, что я вместе с троллем в самом закрытом учебном заведении мира учился, куда только по личному дозволению отца-настоятеля попасть можно, лучше не упоминать. Во-первых, могут выводы сделать нехорошие, будто я с Тыном и раньше был знаком. Ну а во-вторых, все равно не поверят. Умные богатыри еще в истории водились, тот же Агамир Звездный, до того как идти вампиров ловить, тридцать три года алхимиком числился. Собственно говоря, он только тогда против вампиров пошел, когда особо действенный состав разработал — одной щепотки достаточно, чтоб все болото взорвать.

Эх, жалко, что третий подвиг Агамира Звездного стал последним: теоретик, в полевых условиях дозу неверно рассчитал и взлетел на воздух со всем горным массивом, немало демонов тьмы за собой унеся. А то мне его порошочек иногда очень бы пригодился… Ну да бог с Агамиром, не о нем речь. Если умные богатыри, которые два плюс два сложить умеют, еще встречаются иногда, то умный тролль, которого сам отец-настоятель Рокшерского Монастыря в академики посвящал, тролль, который не только читать-писать умеет, но и собственную философскую школу имеет, тролль, у которого драконы не стыдятся совета просить, — такое чудо ни один баян в свой репертуар не возьмет. Сказки сказками, да меру надо знать — что я одним взмахом меча тысячу врагов поверг, это пожалуйста, я ведь богатырь, и меч соответствует, а что тролль-философ под мостом живет — не поверят. Я и сам долго не верил, пока однажды не выдал мне Тын свою концепцию бессознательного… Что-то про «Великую Волю», «Мировой Дух» и «Постижение Истины Через Поступок». Говорят, революция в философии, хотя я по жизни к другим революциям привык. Чтоб королям головы рубили, а недовольных на костер — а как философские концепции революционизировать, до сих пор в толк взять не могу…

Ночевать нам, к сожалению, в трактирах больше не довелось — ни один трезвомыслящий хозяин такую гоп-компанию к себе на порог не пустит, а так как отказывать героям у нас не принято, то, как правило, когда мы приезжали в очередное селение, таверна как раз становилась на ремонт. Такое вот осеннее осложнение ремонтной болезни. Ну да ничего, еще не холодно: у костра посидеть да свежее мясцо поесть — только в радость! Главное я еще на первом привале сделал — когда с Тыном за дровами пошли, объяснил ему ситуацию.