Читать книгу "Путь наемника - Элизабет Зухер Мун"

Подождав, пока девочка уйдет, киакдан сказал:

— Севри тут поговаривала о том, чтобы вступить в братство Геда. Она говорит, что хочет быть похожей на тебя. Пакс вздрогнула.

— Вот еще не хватало! И вообще, мне кажется, что она…

— Она гораздо крепче духом, чем ты думаешь. Она стала бы отличным воином, в чем-то, быть может, действительно похожим на тебя. Хотя, на мой взгляд, ей не стоит становиться профессиональным солдатом. Впрочем, если в этот город придет беда, она сможет достойно защищать родные стены.

Когда они, поужинав, вышли с постоялого двора, было уже темно. Однако улицы городка по-прежнему кишели народом. Пакс объелась, и ее клонило в сон. Обильная еда наложилась на усталость после долгого перехода, и теперь ей хотелось только одного — добраться до постели, до любого тюфяка или хоть охапки соломы. Но когда они вернулись к дому киакдана, тот, к ее удивлению, развел в очаге огонь и пододвинул табурет поближе, явно настраиваясь на долгий разговор.

— Спасибо за подарок, — сказал киакдан. — Я заглянул в чащу и увидел семя ариссы. В моей роще нет этого дерева, и я очень рад, что появилась возможность вырастить его здесь. Ты видела, как цветут ариссы?

— Да, — зевая, ответила Пакс. — Похоже на… на… больше такие огненные вспышки.

— Расскажи мне о тех лесах, где ты провела эти последние месяцы.

Пакс хотелось спать, она зевала, но, не в силах отказать киакдану, начала рассказывать, как проходила ее служба, стала вспоминать деревья, цветы, лианы, птиц и зверей, виденных ею в Лионии. Киакдан то и дело перебивал ее уточняющими вопросами. Затем он спросил о камнезмее.

— Понимаете, я что-то… что-то почувствовала. Мне стало плохо, словно болезнь навалилась какая-то. — Пакс вновь ощутила нечто вроде недомогания, рассказывая о пережитом кошмаре. — Это было во мне, ну прямо в голове. Сначала я даже упала, как будто меня придавило это ощущение.

— А потом?

— Потом я преодолела страх и боль. Даже более того — сосредоточилась и смогла определить направление, откуда это исходило. Впрочем, только приблизительно.

Пакс описала, как они с рейнджерами искали камнезмея и как шел бой, когда он обрушился на них. Спать ей уже не хотелось. Киакдан, сидя у огня, внимательно выслушал ее рассказ, а затем, когда она закончила, обернулся и сказал:

— Признайся, Паксенаррион, ты до сих пор не оставила мечту стать паладином?

Пакс на мгновение задумалась.

— Я… я даже как-то забыла об этом. Старалась не думать. Это было не совсем верно, особенно если учесть, что рейнджеры прямо-таки потребовали от нее признаться в зачатках особого дара и попытаться использовать его для благого дела. Никаким намекам и предчувствиям она бы не поверила, но нельзя было отрицать того факта, что Ансули был исцелен ее усилиями и мольбами. Тогда Пакс снова вспомнила о своей мечте и о той боли, которую она испытала, когда мечта разрушилась. Но разрушилась ли она на самом деле? Да, когда-то мечте пришел конец, но затем она снова стала расти, как прорастает весенний росток на дереве, казалось бы, умершем по осени. Но была ли это та же самая мечта?

— Ты сказала, что вновь почувствовала себя воином. Ответь мне: каким воином ты видишь себя? Воином, сражающимся за что, за кого и против чего?

— Я… — Тут Пакс задумалась. — А что, отвечать обязательно? Впрочем, ладно. Я чувствую себя воином — воином, сражающимся на стороне добра.

— По-прежнему?

— Да.

— И это означает для тебя быть паладином или рыцарем Геда, Фалька, Камвина или кого-то еще?

— Для меня это означает… только то, что я сказала. Сражаться, но лишь за то, что я считаю добром.

— За то, что ты считаешь добром? Не по приказу других? Пакс серьезно задумалась.

— Нет, вы знаете, наверное, нет. Не по приказу, а по собственному решению. Но если боги… Я имею в виду — если боги направят меня…

— Понятно. То есть — не люди?

— Нет. Не люди, а высшие силы, — твердо сказала Пакс. Произнося эти слова, она почти физически ощутила, как отсекает себя от всех знакомых ей воинских братств, ибо ее слова означали преодоление уз присяги любому командиру, господину, даже королю. А как она могла считать себя членом братства последователей Геда, если не собиралась исполнять приказы Верховного Маршала? Пакс даже вздрогнула. Неужели она именно это имела в виду? Поразмыслив, она вынуждена была признать, что именно эту мысль она и выразила в своих словах. Колдун с довольным видом вновь обернулся к огню.

— Скажи, Пакс, тебе эльфы рассказывали, откуда берутся паладины?

— Нет, — ответила она. Кое о чем ее товарищи, конечно, проговаривались во время вечерних бесед у костра, но никаких прямых ответов на свои вопросы ей получить не удалось. В конце концов она прекратила эти попытки.

— Ну, значит, придется тебя просветить. Когда-то давно сами боги выбрали паладинов. Их отметили и избрали среди смертных, желавших сражаться и рисковать ради добра. Дар богов, которым наделены паладины, выражается в том, что они обладают некоторыми особыми способностями. Великие герои, чьи культы возникли по всему миру — некоторых из них теперь называют святыми, — были отмечены и избраны примерно так же. По крайней мере, так принято считать. Но со временем люди, поклоняющиеся тому или иному герою, те самые служители культов, сами начали отбирать кандидатов и готовить их, развивая их силы и способности. Получилось к, что эти люди, служители, оказались посредниками между богами и паладинами и стали навязывать им свою волю. Хотя, как ты понимаешь, поначалу предполагалось, что паладины будут получать указания напрямую от высших сил.

Пакс тем временем подумала об Амберрионе. Неужели сам Гед действительно приказал ему увезти ее в Колобию? Или все-таки это было распоряжение Верховного Маршала?

— Я вовсе не собираюсь обвинять в чем-либо служителей Геда, — спокойно, совершенно ровным голосом произнес киакдан. — Хотя мои слова кто-то может истолковать именно так. Братство Геда немало сделало для наших королевств, и воспитанные им рыцари по крайней мере не забывают, что такое забота о беззащитных. Но то, что было милостью богов, — как цветы, вольно растущие в лесах и полях, — стало каноном, которым распоряжаются служители Геда. Это уже похоже на цветы, растущие в горшках, расставленных вдоль дорожки. Любой цветок по-своему прекрасен, где бы он ни рос, но… — Колдун замолчал и посмотрел на Пакс. — Понимаешь, Паксенаррион, — продолжил он через некоторое время, — не мне об этом судить, но вполне возможно, что время от времени боги даруют особые способности избранным смертным, независимо от принадлежности к какому-либо культу. Если, как ты только что заявила, ты не хочешь больше зависеть от других людей в понимании того, что есть добро и зло, и учитывая, что у тебя есть некоторые таланты — в существовании которых мы уже имели возможность убедиться, — свойственные обычно только посвященным паладинам…