Читать книгу "Под знаком розы и креста - Владимир Кузьмин"

– Тоже правильно, – засмеялась маменька. – Но о наших безобразиях лучше поговорить в другой раз. Ты нам про эту гадалку расскажи, чтобы знать, что нам в этот раз увидеть предстоит.

– Это не гадалка, – вдруг обиделась Клара Карловна. – Это высочайшего уровня медиум[43]. И ясновидящая[44]. Это вам не Мишенька, который начитался чужих книжек, пересказывает их, а выдает за собственные откровения. Здесь все очень серьезно.

– Это твое мнение?

– Ну, конечно, мое. А если тебя интересует, есть ли другие люди, что думают так же, то их множество. Даже фотографа специального присылали, чтобы вызванный дух сфотографировать. И ведь получилось!

– Неужто фотопортрет духа получился?[45]– воскликнула я.

– Совершенно верно. Даже признать можно, кто это был при жизни.

Тут тетя Клара принялась рассказывать, кто и как проверял, отчего стол по квартире движется, откуда слышны голоса и все прочие фокусы, что обязательно должны происходить при спиритических сеансах[46]. С ее слов получалось, что все это у знаменитого медиума, вернее медиумши, получалось честно и научно.

Мадам Бурнель встретила нас уже в прихожей. Высокая, худая, волосы, крашенные в черный, оттеняют бледность лица. В руке длинный мундштук с папиросой, от которой тянется ароматный дымок. Дополняют картину платье необычного фасона, более подходящее для вечернего приема, чем для середины дня, из ярко-красной шелковой материи и настоящая живая кроваво-красная роза в волосах.

Хозяйка проводила нас в гостиную и любезно поинтересовалась целью визита в столь необычное время.

– Мадам Бурнель, – ответила знакомая с ней Клара Карловна, – дело в том, что мы пришли к вам не ради ваших необычных и высоко нами ценимых способностей, а для простого разговора.

Мадам вскинула тонкие брови.

– Речь пойдет об одном человеке, который несколько раз посещал ваши спиритические сеансы. Его звали Валентин Пискарев.

Мне показалось, что сообщение о смерти Пискарева явилось неожиданностью для ясновидящей, но я могла и ошибиться, так как она и бровью не повела, лишь подобие тени скользнуло по лицу.

– Я искренне сожалею о его гибели, – сказал мадам Бурнель.

Понятно, раз пришли с вопросами, то человек этот не просто умер, а погиб. Так что догадаться тут нетрудно, но прозвучало это словно прозрение какое.

– Но я в замешательстве, – продолжила ясновидящая. – Не оттого, что не догадываюсь о сути ваших вопросов. А оттого, что ничем не могу вам помочь. Я помню господина Пискарева, но это и все, что могу вам сказать. Бесед мы с ним не вели.

Мне очень захотелось спросить о наших еще не высказанных вопросах, вернее, о догадках по их поводу, но я на всякий случай остереглась.

– Но, вероятно, он беседовал с другими посетителями, и вы хотя бы могли нам назвать их имена, – осторожно начала я.

– Не могла бы. – Губы мадам Бурнель при этих словах тронула виноватая улыбка, словно она за что-то извинялась. – Я никогда не называю имен тех, кто ко мне приходит для общения с потусторонним. Да и большинства имен я не знаю. Лишь некоторых постоянных посетителей.

– Хорошо, – согласилась я. – Но возможно, вы могли бы нам сказать, какие вопросы господин Пискарев задавал духам тех, кого вы призывали. Лишь о его вопросах, ничего иного не упоминая.

– И это невозможно, – еще более виновато ответила медиум. – Во время сеанса я нахожусь в глубоком трансе. Мне необходимо следить, чтобы вызванная субстанция не вышла из-под моей власти, не причинила никому вреда. Одновременно я пропускаю через себя все вопросы и все ответы, передаю их от живых к неживым и в обратном порядке, но делаю это неосознанно.

Мы задумались. Я над тем, как правильнее найти подход к этой весьма умной женщине, несомненно, знающей ответы на прозвучавшие вопросы. И как мне показалось, я нашла верное решение. Но одновременно посчитала, что стоит его придержать при себе и использовать лишь в крайнем случае. Потому что одновременно возникла и мысль о том, что, если тот же вариант предложит сама мадам Бурнель, – это будет вовсе не то же самое, как если его предложу я. И она предложила:

– Знаете что, уважаемые гостьи? А ведь есть способ получить ответы на ваши вопросы – пусть вы посчитали заранее, что не за этим сюда пришли – получить их от самого господина Пискарева.

– То есть вы предлагаете вызвать его дух? – смутилась Клара Карловна.

– Да. И расспросить его о том, что вам необходимо узнать.

– Но они обычно отвечают либо «да», либо «нет», их очень непросто расспрашивать…

– Обычно так и происходит. Но в данном случае смерть наступила недавно, что облегчает дело. К тому же помимо вас, заинтересованных в одном и том же, никого иного не будет, а значит, никто не станет отвлекать дух посторонними мыслями и вопросами. Так что есть все шансы разговорить его.

– Мы согласны, – ответила я так уверенно, что маменьке и тете Кларе ничего иного как подтвердить и дать свое согласие не осталось.

– Вам это будет стоить двадцать пять рублей, – сказала нам мадам Бурнель и вновь виновато улыбнулась. – Уж прошу прощения, но это моя работа и мой хлеб.

– Мы вас понимаем и полагаем эту сумму приемлемой, – вновь я приняла решение за всех.

– Тогда вам придется обождать десять или пятнадцать минут. Мне необходимо настроиться.

Мы остались в гостиной одни.

– Ух! Даже дрожь начинает пробирать, как вспомню, что видела за вот этими дверями! – сказала тетя Клара, указывая на широкую двустворчатую дверь.

– Тебя, и вдруг дрожь пробирает, – саркастически произнесла маменька. – Что же там такого происходило?

– А вот не стану рассказывать!

– Тетя Клара, вы часто здесь бывали? – спросила я, чтобы не дать разгореться перепалке.

– Нет, всего трижды.

– А каких духов тогда вызывали?