Читать книгу "Плененная горцем - Джулианна Маклин"

Слуга не ответил, и Ричард продолжал откровенно излагать свою точку зрения:

— Я знаю, что граф — цивилизованный человек. Если верить слухам, он настоящий джентльмен. Но как насчет простого народа за стенами замка? Окружают ли меня просвещенные люди, или это место кишит якобитами, которые, подобно Мяснику, жаждут английской крови? Следует ли мне спать вполглаза?

Слуга подошел к халату Ричарда, разложенному на огромной кровати с пологом.

— Я обещаю вам, полковник Беннетт, что в стенах этого замка вам ничто не угрожает. И вы можете запереться на ночь изнутри.

Ричард подошел к слуге, державшему наготове халат.

— Запереться изнутри, говоришь? Значит, не так уж здесь и безопасно?

Слуга нервно откашлялся.

— Я не хотел бы, чтобы с вами что-нибудь случилось, полковник. Я уверен, что его светлость очень хочет встретиться с вами и обсудить то, что сделал Мясник. Он будет готов оказать вам любую посильную помощь.

Ричард сбросил на пол льняное покрывало и сунул руки в просторные рукава халата.

— Ну, еще бы. Ни для кого не секрет, что граф помогает королю. Во всяком случае, когда усматривает в этом прямую выгоду для себя.

Слуга наклонился, поднял расшитое покрывало и аккуратно свернул его.

— Мой хозяин не хотел бы, чтобы пострадала невинная женщина. Утром он будет в вашем распоряжении.

— Что ж, я очень на это надеюсь, — произнес Ричард, завязывая пояс халата. — Весенние переговоры с герцогом Уинслоу принесли ему изрядный доход, и сейчас на кону стоит жизнь дочери этого джентльмена. Хотелось бы надеяться, что граф будет испытывать в этом отношении некоторую… признательность.

— Признательность… — почти испуганно повторил слуга. — Конечно, полковник Беннетт. Граф понимает, что такое обязательство и долг. И он желает мира.

— Ну, еще бы.

Ричард был совершенно измучен и понимал, что нуждается в хорошем отдыхе. Предвкушая крепкий освежающий сон, он взобрался на кровать с мягкой пуховой периной и опустил голову на подушку.

— А пока, — снова обратился он к слуге, — принеси мне знаменитого монкриффского виски. Я слышал, что он лучший в Шотландии.

— Да, полковник. Я немедленно распоряжусь, чтобы вам принесли бутылочку.

— Не забудь.

— Как ты собираешься встретиться с Ричардом, когда мы доберемся до замка? — спросила Амелия.

Они с Дунканом ехали по тенистому лесу, звеневшему от пения зябликов, овсянок и славок; в кронах деревьев слышалось трепетание их крыльев. Легкий ветерок вздыхал среди платанов, ласково струясь по их мощным стволам. Амелия понимала, что она наслаждается красотой и покоем леса гораздо больше, чем приличествовало похищенной мятежником английской леди, да и этот лес не был райским местечком: они ехали по дороге, которая вела их на войну, объявленную Дунканом ее жениху, и эта война обещала быть жестокой и кровавой.

— Ни для кого не секрет, что граф Монкрифф не поддерживает восстание якобитов, — продолжала Амелия, — и что он присягнул на верность королю. Наверняка он располагает армией, способной отразить такую угрозу, как ты.

— Да, — кивнул Дункан, — но разве ты не слышала, что сказал отец Бет? Отец графа перевернулся бы в могиле, если бы узнал, во что превратился его сын. Этот гордый шотландский лорд был несгибаемым якобитом. Он отважно сражался при Шерифмуре и погиб там вместе с множеством других истинных шотландцев, служивших под его началом. Поэтому замок Монкрифф разделен, и все, что нам необходимо сделать, — это въехать в его ворота с секирами и клейморами наизготове. В считанные минуты на нашу сторону перейдет не менее двухсот человек из армии графа. Не обманывай себя: твой жених не найдет там защиты, ибо замок кишит якобитами, которые с удовольствием преподнесут нам его на серебряном блюде. Вообще-то я не удивлюсь, если к моменту нашего приезда он уже будет мертв. Но меня это чрезвычайно расстроило бы, мягко говоря.

— Потому что ты хочешь убить его сам?

— Да.

Амелия поежилась.

— Что ж, я очень огорчена тем, что ты мне сообщил. Когда отец был весной в замке Монкрифф, у него сложилось впечатление о графе и членах его клана как о цивилизованных людях. Он был уверен, что они желают мира.

— Желать-то они желают, но к каким методам они прибегают для достижения этой цели — вот в чем вопрос. Некоторые добиваются этого в сражениях. Другие просто болтают языками и продают свои подписи. Но этот разговор меня утомил. Давай поговорим о чем-нибудь другом.

Его резкий тон задел девушку, но она попыталась ответить как можно более бесстрастно:

— О чем ты хотел бы поговорить? Только давай не будем обсуждать то, что произошло в доме Крейга и Бет.

— Почему? Тебя так сильно взволновал вид моего обнаженного тела?

Ей становилось все труднее сохранять напускное спокойствие, возможно, потому что с того момента, как она села на лошадь, ей не удавалось думать о чем-либо, кроме его обнаженного тела. Воспоминания о стоящем в ванне мужчине все утро задевали какие-то непонятные струны ее души, и как бы она ни старалась, у нее не получалось подавить возбуждение, в которое они приводили ее тело.

— Я сказала тебе, что обсуждать это не желаю. Это неподобающий для леди разговор.

— Тогда зачем ты его завела? — Он помолчал. — Мне кажется странным, что вы, английские дамы, всегда ведете себя в соответствии с представлениями о том, что есть подобающим, а что нет. Разве вам не хочется жить искренне, не пряча и не хороня свои желания?

— Ты считаешь, что я желаю тебя, Дункан?

Он легонько потерся носом о волосы у нее на затылке, отчего, к немалой досаде Амелии, ее спина немедленно покрылась гусиной кожей.

— Дело не в этом, — ответил он, — ты и сама знаешь, хотя я действительно уверен в том, что ты находишь меня привлекательным. Да иначе и быть не может.

Он был поистине неподражаем.

— Но если поведение твоего жениха, — продолжал он, — в твоем присутствии всегда было подобающим, если он всегда следил за своими манерами, как ты можешь быть уверена в том, что знаешь, какой он на самом деле?

Она на секунду над этим задумалась.

— Я уже допустила то, что не знаю его. Да, это вполне возможно.

— Вот видишь! Если человек не говорит того, что думает, или не показывает своих истинных чувств…

— Но это именно то, о чем я говорю, Дункан. В Англии приветствуется сдержанность и самообладание. И там я чувствую себя в безопасности, потому что меня окружают люди, которые ведут себя подобающим образом, строго придерживаясь свода общественных правил, а не такие, кто, подобно тебе, руководствуется своими низменными порывами.

— Ты предпочитаешь мужчин, которые следуют правилам, — уточнил он, — наподобие тех солдат у озера?