Читать книгу "День Диссонанса - Алан Дин Фостер"

К полудню Джон-Том уже не считал плен лучшей альтернативой прыжку за борт, к плотоядным рыбам этих широт. Его надежда корчилась в смертных судорогах. Он начисто позабыл о болезни Клотагорба, о необходимости вернуться с лекарством, забыл обо всем, кроме самой неотложной задачи: выжить.

Только к вечеру они отдраили последний квадратный фут главной палубы и были переведены на полуют. Рулевой – старый седой кабан – не обращал на них внимания. Корробок не появлялся, и за это Джон-Том был ему искренне благодарен.

Слева от капитанского насеста был сооружен грубый временный навес. В его жиденькой тени, сгорбившись и вытянув ноги, сидела девушка лет шестнадцати, может быть, чуть старше. Вероятно, когда-то она была миловидна, но сейчас ее длинные белокурые локоны больше напоминали морские водоросли, налипшие на череп с блекло-голубыми глазами. Рост ее не превышал пяти футов. И она была совершенно нагой, если не считать тяжелого стального обруча на шее, от которого к палубе тянулась цепь, дававшая узнице свободу передвижений в радиусе десяти футов, и ни дюймом больше; этой длины как раз хватало для того, чтобы девушка могла добираться до борта и справлять естественные надобности на глазах у всего экипажа. Джон-Тому не составило никакого труда разглядеть ожоги и ссадины, покрывавшие почти все ее тело.

Когда к ней приблизились товарищи по несчастью, она не вымолвила ни слова. Только сидела и смотрела.

Тыльной стороной ладони Джон-Том смахнул пот с губ. Кроме пленников и старого рулевого, на полуюте никого не было, и юноша рискнул прошептать:

– Девушка, кто ты?

Никакого ответа. Только холодный и пристальный взгляд голубых глаз.

– Как тебя зовут?

– Не лезь к ней, приятель, – тихо посоветовал Мадж. – Разве не видишь? От нее почти ничего не осталось. Свихнулась, бедняжка, или уже близка к этому. А может, ей оттяпали язык, чтоб не кричала.

– Ничего подобного, – возразил рулевой, бдительно следя за курсом галеры. – Это Глупость, капитанова куколка. Несколько месяцев назад он снял ее с тонущего корабля. С той поры от нее никакого проку, одни хлопоты. Строптивая, неблагодарная. Сколько ни бился с ней капитан, она как была, так и осталась обузой. Невдомек мне, на что она Корробоку. Скинул бы за борт, вот и вся недолга. Глупостью было ее спасать, глупостью – держать на борту, вот мы и дали ей это прозвище.

– А какое ее настоящее имя?

Под навесом раздался тонкий, едва слышный голос:

– Нет у меня имени. Глупость вполне годится.

– Ты можешь говорить? Тебя еще не сломили?

Она с горечью посмотрела на Джон-Тома.

– Да что ты вообще понимаешь? Я за тобой следила. – У нее скривились губы. – Видела, как брали твое судно и тащили тебя на борт. Ты уже еле дышишь. Тигрицу пока не тронут. Старикашка и двух недель не протянет. Выдр проживет чуть подольше, если возьмется за ум. Ну, а ты, – презрительно глядя на Джон-Тома, продолжала она, – скоро ляпнешь что-нибудь невпопад и лишишься языка. Или с тобой случится кое-что похуже.

– А с тобой что случилось? – Джон-Том сдерживал голос и жестикуляцию, боясь привлечь внимание Сашима или еще кого-нибудь из подручных капитана.

– Послушай, какое тебе дело?

– Есть дело. И тебе должно быть до нас дело, потому что мы хотим бежать с этого корабля.

Если рулевой и подслушивал, он ничем себя не выдал. Девушка визгливо рассмеялась.

– Почему ты решил, что я спятила? – Она посмотрела на Розарык. – Этот парень сам того, правда?

Розарык не ответила, лишь ожесточеннее стала тереть палубу.

– И ты убежишь с нами, – продолжал Джон-Том. – Я не могу оставить тебя здесь.

– Отчего же? Я тебя не знаю, ты – меня. Ты мне не хозяин. – Она сплюнула на палубу. – Пустой разговор, никуда вы не денетесь…

– Что с тобой случилось? – мягко и настойчиво повторил он.

Видимо, его слова все-таки чуточку разморозили девичье сердце. Глупость отвернулась.

– Плыла с родными из Йорсты к островам Дурла на торговом пакетботе и сдуру напоролась на этих ублюдков. Отца убили вместе со всеми самцами, а после прикончили мамашу. Сестренка была слишком маленькая, и пираты решили, что проку в ней нет, а потому бросили за борт. Короче говоря, всех убили, кроме меня. Почему-то я приглянулась этому жуткому чучелу, которое пираты называют своим капитаном, не к ночи он будь помянут. Может, он надеется продать меня в рабство. – Глупость пожала плечами. – Но я стараюсь, чтобы со мной у них были одни хлопоты. За это команда и наградила меня кличкой.

– Последнее время хлопот с тобой поменьше, – многозначительно пробормотал рулевой.

– А ты не пыталась бежать? – спросил юноша.

– Куда отсюда убежишь? Да, пыталась. Уж лучше утонуть или достаться акулам, чем жить в этом аду. Потому-то меня и посадили на цепь. Я всего один раз попробовала… Знаешь, побои – вовсе не самое страшное… Да ты и сам скоро в этом убедишься.

Опасливо косясь на рулевого, Джон-Том едва слышно прошептал:

– И не собираюсь. Мы удерем отсюда. Хочешь с нами?

– Нет. – Девушка посмотрела ему в глаза. – Нет уж, уволь. С меня хватит.

– Потому-то я и хочу забрать тебя.

Она отвернулась.

– Я что-нибудь не то сказал?

– Кореш, прикуси язык. – Мадж легонько толкнул его в бок. – Тута капитан, чтоб ему сгнить в собственном дерьме.

– Ну, как идем, Пьюлевайн? – осведомился Корробок у рулевого.

– Точнехонько по курсу, капитан.

Снова сосредоточившись на чистке палубы, Джон-Том услышал приближающийся стук капитанской деревяшки.

– А чем занимаются в это чудесное утро наши молодцы-уборщики? Надо полагать, в работе они достойны тех отчаянных рубак, которых мы едва уговорили погостить на нашей лохани?

– Нет, капитан. – Рулевой позволил себе утробный смешок. – Сразу видать, работнички из них неважнецкие. Да и чего еще можно было ожидать от таких тюфяков?

– Это славно. – Корробок обошел вокруг Джон-Тома и остановился между ним и навесом Глупости. Затем повернулся к человеку здоровым глазом.

– Хар, ну а теперь, стало быть, каждый из нас знает свое местечко в мироздании?

– Да, капитан, – с готовностью подтвердил Джон-Том.

– Хар, вот это подходящий ответ. Следи за своим тоном, дружок, и ты еще поживешь и послужишь. – Корробок бросил взгляд под навес, и Джон-Том похолодел при виде выражения лица девушки. Глупость попятилась в тень.

– Что, полюбезничал с малышкой?

Отрицать было сложно, поскольку беседа целиком прошла на глазах у рулевого.

– Одно-два словечка, господин. Совершенно безобидных.

– Хар, ну, еще бы. Малютка – смышленая особь, но, боюсь, у нее не слишком товарный вид. Следствие строптивости.