Читать книгу "Подставное лицо - Алексей Макеев"

– "Папа" – это Гришкаев? Понятно… Видимо, из-за махинаций с нефтью. Насколько я знаю, он в несколько раз занижает показатели добычи и на этом делает сумасшедшие бабки.

– Да где там в несколько раз! – завозился соглядатай. – Ну, если только наполовину. Он-то и в депутаты пер, чтобы в случае чего его судом не достали.

– Понятно. А ДТП, в котором пострадали наши коллеги, – тоже ваших рук дело? Машина – «десятка», белая. Минувшей ночью на Ленинградке ее подрезали. В ней были двое, молодые мужчина и женщина.

– Про ДТП не слышал, но говорили про какую-то машину, в которой нужно найти дискету со сливом на «папу». Вроде бы искали, но не нашли.

– А кто и что мог на него слить?

– Мог бывший начальник службы безопасности. Он год назад уволился – я тогда у них еще не работал, его не знаю. Но слышал, что с «папой» у них вражда нешуточная. Вроде из-за женщины. Он на какую-то сотрудницу запал, даже собирался на ней жениться. Ну а «папа» принудительно сделал ее своей любовницей, да еще так, чтобы шеф безопасности все узнал в деталях. У того, понятно, самолюбие заиграло, он разругался с «папой» вдрызг и тут же ушел. А слить можно очень многое. Там за что ни возьмись…

– Ну и ну! Да неужели эта мумия еще и за женщинами ухаживает?

– "Папа"?! Да Казанове до него, как до Луны раком! Это просто мало кто о нем знает, а на деле он из жохов – жох! Баб меняет, как перчатки.

– Хорошо. Я ценю твою откровенность и думаю, что наше плодотворное сотрудничество будет продолжено. В конце концов это тебе же на пользу. Ваш «папа» под «колпаком», и его перемещение из виллы в СИЗО – дело времени. А то, что вслед за олигархом трясут в первую очередь его службу безопасности и охрану, сам хорошо знаешь. Так что зарабатывай, парень, очки на будущее – зачтется. Ладно, я тебя сейчас развязываю, отдаю тебе твой пугач, правда, без патронов, и дежурь на здоровье. Но теперь ты будешь работать уже не на «папу», а на меня. И первое, что я хотел бы иметь, – ежедневную информацию обо всех перемещениях и встречах Гришкаева. Приветствуется и любая другая информация, сам понимаешь, какого характера.

Гуров развязал шпику руки, и тот, растирая затекшие кисти, поднялся на ноги.

– Не доверяете?.. – кисло усмехнулся соглядатай, получив удостоверение и пистолет без обоймы.

– А доверие, милейший, надо заслужить. – Гуров достал из кармана какой-то предмет. – Просто так никто никому не доверяет. Вот, кстати, послушай. Я записал наш разговор на свой сотовый, чтобы ты в случае чего не наделал глупостей. – Он нажал кнопку, и в вечерней тишине зазвучал только что состоявшийся диалог. – Все, о чем мы сейчас говорили, и все полученное от тебя в дальнейшем останется в тайне. Конфиденциальность гарантирую. Связь поддерживаем так: обычную информацию в письменном виде кидаешь в мой почтовый ящик, если что срочное – звонишь по сотовому.

– Есть… – вздохнул недавний шпик, обреченно разведя руками.

Сбрасывая в прихожей туфли, Гуров услышал звонок телефона.

– Лева, привет! – Голос Марии, даже преодолев половину земного шара, сохранил свое волнующее обаяние. – У нас раннее утро. Сегодня я впервые по-настоящему выспалась. Как ты? Что новенького?

– Да я ничего. – Гуров постарался придать голосу безмятежность и умиротворение. – У меня, счастье мое, все в порядке. А новенького… Да как и обычно – ловим и ловим, а они все не кончаются…

– Что, серьезные проблемы? – В голосе Марии зазвучала тревога. – Левка, ты мне только не ври! Я ж тебя на любом расстоянии насквозь вижу. Как ни притворяйся – меня не проведешь. Что там у тебя?

– Господи, да ничего особенного! – Гуров рассмеялся вполне естественно, но, как видно, Марию этот смех не убедил. – Обычная работа. Это ж когда у нас было, чтобы и гладко, и без проблем? Честное пионерское!

– Ладно, скоро буду дома. Разберемся, – великодушно пообещала Мария.

Еще немного поговорив о погоде в Москве и Буэнос-Айресе, наговорив друг другу массу любезностей (что лишний раз подтвердило правило – разлука обостряет чувства), они пожелали на прощание доброго дня и спокойной ночи…

Открыв глаза, Гуров долго вспоминал, что же ему приснилось. Наконец с большим облегчением он вспомнил, что во сне он летал легко и свободно, как птица. Он отталкивался от вершины высокой горы и парил в небе, а потом спускался на другую вершину и вновь отталкивался… "Странно, – размышлял Гуров, причесываясь перед зеркалом, – говорят, что если летаешь во сне, значит, растешь. Куда ж еще расти-то?!" Когда он уже заканчивал завтрак – традиционные холостяцкие пельмени, – неожиданно зазвонил телефон.

– Кому это приспичило – ни свет ни заря? – недовольно проворчал Гуров, откладывая вилку. – Скоро буду обходиться без будильника – звонари разбудят.

"Ранней пташкой" оказался следователь прокуратуры. Стараясь придать своему невзрачному тенорку оттенок значительности и властности, он объявил, что ждет Гурова к себе в самое ближайшее время в связи с "вновь обнаружившимися обстоятельствами". Уловив в голосе следователя плохо скрытое ликование ("Ну, я тебе теперь устрою!"), Гуров решил позвонить Петру. Тот оказался на своем рабочем месте.

– Петр, ты что, в кабинете уже и ночуешь? – сочувственно поинтересовался Гуров. – А у меня к тебе дело. Только что звонил мой «ангел-хранитель» из городской прокуратуры. У меня такое ощущение, что он все же попытается выполнить свою угрозу насчет Лефортова. Похоже, ставки в игре начали резко возрастать. А повод у него, кстати, хоть и хлипкий, но реальный. Я тебе об этом вчера рассказывал.

– Да, Лева, с тобой скучать не приходится, – грустно заключил Орлов, протяжно и громко вздохнув. – Я никак не пойму: почему ты, как магнит, буквально притягиваешь к себе всевозможные неприятности? Ладно, я буду на связи. Если что – сразу же звони. Как, говоришь, фамилия следователя? Слепцов? Ну добро, созвонимся.

Когда Гуров вошел в кабинет следователя, тот, едва не выскочив из-за стола, разразился длинной, высокопарной тирадой:

– Гражданин Гуров, вы представляете серьезную опасность как для отдельных граждан, так и для общества в целом. Безжалостно расстреляв невинного человека, вы совершенно не раскаялись в содеянном и продолжаете творить зло на улицах столицы. Вчера вечером вы нанесли тяжелейшую травму молодому человеку и угрожали убить его ножом. Как это следует понимать?

– Вопрос задан риторически? А то, может быть, вы уже знаете на него и ответ? Или вас и в самом деле интересуют обстоятельства вчерашнего происшествия на бульваре? – Гуров с иронией смотрел на следователя, и тот, чувствуя эту убийственную иронию, едва не скрежетал зубами от раздражения и злости.

– Да, я хотел бы узнать, почему вы нанесли увечье человеку и за что хотели его убить? Что это – мания? Думаю, тут не лишней была бы психиатрическая экспертиза. Объясните, что происходит?

– Что происходит? – Гуров коротко рассмеялся. – Происходит препаскудное изнасилование истины продажными адвокатами и предвзятыми следователями. Кстати, в причинах этой предвзятости стоило бы разобраться особо. Я же по вашему лицу вижу, что давать вам какие-либо объяснения – все равно что объяснять глухому нотную грамоту. Вы же ни за что не поверите, что этот ваш "молодой человек" вместе с еще двумя подобными ему отморозками зверски избивал ногами случайного прохожего, который прогуливался по аллее со своей девушкой. Вам невозможно доказать, что это у "молодого человека" в руке был нож. Вы ни за что не согласитесь с тем, что эти трое подонков стали причиной драки, приставая к девушке, за которую и вступился ее друг. У вас ведь другая версия, не правда ли?