Читать книгу "Не уходи, любимый… - Пола Хейтон"

Флора выговорила сквозь зубы:

— Сейчас ты схлопочешь от меня, мистер Даймон!

— Прекрасно, — с готовностью согласился он и схватил ее крепко сжатый кулачок. — Но только позволь показать тебе, как лучше это сделать. Большинство женщин отдают предпочтение старой доброй затрещине, хотя хороший удар в челюсть вдвойне убедителен и не грозит опасностью вывихнуть руку. Но все же… — Он заглянул в ее сверкающие глаза, и уголки его губ дрогнули. — Я предпочел бы поцелуй. — Григ притянул ее к себе и прошептал, целуя в душистые волосы. — Потому что, честное слово, я скучал по тебе, и мне жаль, что не приезжал так долго…

— Ты сердит на меня?

— Нет, нисколько, — прошептал он ей на ухо, опуская голову на ее плечо. — Все осталось по-прежнему, любимая.

Флора почувствовала, что счастлива.

— Как странно… — начала она много позднее, когда они лежали в объятиях друг друга под тонкой простыней, но не закончила фразы.

— Продолжай, — попросил он.

— Нет… мне неловко.

— Но, теперь ты должна сказать, — улыбнулся он. — Иначе я начну воображать себе невесть что.

— Дело в том, — нехотя начала Флора, невольно откидывая назад упавшую ему на лоб прядь густых темных волос, — что я испытываю сейчас необыкновенное спокойствие.

Он поцеловал ее ладонь и рассмеялся:

— Это может показаться странным, но уверяю тебя — слышать это мне чрезвычайно лестно.

— Вот уж не верится, — также весело проговорила Флора.

— Значит, ты не настолько хорошо знаешь меня, как тебе кажется.

Она надолго затихла, упиваясь его близостью и необыкновенным безмятежным мирным покоем, который словно бальзам пролился на ее изболевшуюся душу, вовсе не тревожась о том, что такое состояние может оказаться недолговременным.

— Как ты думаешь, сколько дней мы проживем тихо-мирно?

— Что ты имеешь в виду — наши отношения или детей?

— И то и другое. — Она быстро взглянула на него.

Григ коснулся поцелуем ее щеки.

— Я остаюсь, с тобой на выходные. А что касается детей — самое большее еще около часа нас не тронут. Но тебе совсем не обязательно вставать.

— Нет, все-таки придется. Подумать только, все выходные мы будем вместе! — добавила она, покусывая губу.

— Но есть и неприятная новость. В понедельник я должен лететь в Штаты недели на две.

Флора помолчала, затем придвинулась ближе к мужу.

— Это ничего, — ее губы сложились в озорную улыбку. — Я постараюсь использовать выходные дни на всю катушку.

— Умница. — И он снова поцеловал ее.

И Флора и дети были рады приезду Грига, но больше всех, кажется, радовалась Мадж.

Погода держалась превосходная, они плавали, катались верхом. Правда, Мадж в их затеях не участвовала, она была в своей стихии, готовя все новые и новые кулинарные шедевры.

В воскресенье она собрала в корзинку для пикников самые отборные лакомства, и все отправились в колледж навестить Джонатана. В учебном заведении как раз был день открытых дверей и спортивный праздник.

Мальчик казался вполне довольным жизнью. Он неплохо проскакал на своей Злючке и даже получил приз.

Для Флоры посещение интерната было радостным, но в то же время необычным переживанием — впервые ее представляли не кому-нибудь, а директору интерната как миссис Григ Даймон. Впервые она появилась в этом качестве на публике.

Вечером, когда они с Григом собирались ложиться спать в зеленой спальне, она сказала ему:

— Несмотря на твои опасения, ни один представитель прессы не сделал попыток поохотиться за мной. Чему я очень рада.

— Ты кстати заговорила о журналистах. — Он приподнял бровь. — Я как раз сам собирался поговорить с тобой об этом.

— Я слушаю.

— Наш брак не может долго оставаться тайной, и я подумал, что неплохо будет после моего возвращения дать одно-единственное интервью — очень краткое, но достаточно содержательное, чтобы нас оставили в покое и не ломали головы над всякого рода измышлениями.

Флора насторожилась. Она сидела в кровати, откинувшись спиной на подушки, подогнув колени, и смотрела, как Григ ходит в халате по спальне, готовясь ко сну. На Флоре была шелковая вышитая рубашка, тщательно причесанные волосы красиво блестели, надетое на палец чудесное бриллиантовое кольцо сверкало и переливалось при ярком свете настольной лампы.

— Прямо здесь? — спросила она.

— Это мы обговорим позднее. И я не собираюсь упоминать про твою прошлую жизнь.

Флора повертела кольцо вокруг пальца:

— Но они и сами могут все разузнать обо мне.

— О твоем бывшем муже? Может быть, но ведь они станут действовать в моих интересах.

— Понимаю.

— Не смотри так озабоченно, я уверяю тебя, это самый лучший вариант. Я, кстати, уже принял меры для твоей охраны.

Ресницы Флоры дрогнули:

— Должно быть, эта охрана уж слишком ненавязчивая.

— Так и есть. Тебе ни разу не пришло в голову, — он весело усмехнулся, — что твой новый садовник…

— Неужели?

— Теперь ты знаешь. Вы с ним, кажется, неплохо поладили?

— Да, вполне, — медленно произнесла она, представив немногословного сорокалетнего человека с обветренным лицом, которого она успела оценить по достоинству. — Но почему же ты не сказал мне?

— Не хотел, чтобы ты вечно чувствовала себя под колпаком и воспротивилась его присутствию. Теперь ты знаешь, что он здесь для того, чтобы оберегать спокойствие — твое и детей, а также дом. Да, кстати. — Он порылся в чемодане и достал какой-то небольшой сверток. — Совсем забыл отдать тебе.

Флора, которая уже давно начала хмуриться, так же хмуро взглянула на сверток, брошенный мужем ей на колени, но не стала его разворачивать, а медленно спросила:

— Наверное, твой садовник специалист высокого класса?

— Так и есть. Мы служили вместе, и однажды мне довелось выручить его из беды. С тех пор он считает, что обязан мне. После демобилизации он не имел постоянного места работы. Он одинок, семьи у него нет. О чем ты думаешь? — Интонация его голоса заметно изменилась.

Флора решала, сказать ему или не стоит, что ей не нравится то, что он все скрывает от нее и относится как к ребенку. Но в конце концов предпочла промолчать. Вместо упреков она улыбнулась:

— Думаю, что ты управляешь нашей с тобой жизнью весьма компетентно.

Она осторожно надорвала красивую оберточную бумагу и невольно ахнула. В пакете лежала фотография в красивой серебряной рамочке, сделанная в день их свадьбы.