Читать книгу "Секретный проект - Комбат Найтов"

Из Москвы в Хабаровск я летела 3 суток. Это были трое суток сплошных воспоминаний и тревоги!

Я еще не знала, что все, или почти все, Андрюшины опасности уже позади, но я очень хотела увидеть его и убедиться, что он живой!!!

Я с самого начала не верила в то, что его нет. Какое-то шестое чувство подсказывало, что с ним всё в порядке. Да и Митя вёл себя спокойно, и Тлетль не проявлял никаких беспокойств.

В эти 5 дней, с момента как пришел Павел и звонком из Хабаровска, в доме постоянно были люди: постоянные визиты и соболезнования меня совсем измотали. Люди жестокие, они не понимают КАК мне тяжело. Все настолько "увлеклись", что совсем забыли, что я – кормящая мать, у меня грудной ребенок. Я так перепсиховала, что молоко перегорело и пропало. Спасибо Клавдии Петровне, что она нашла кормилицу. Так у Мити появилась вторая, молочная, мама. Мама Маша. Да, как только доберусь в Хабаровск – надо будет позвонить и узнать – как там они. Павел наотрез отказался отпускать меня с ребенком. Он, конечно, прав. Но я так хотела показать Андрею сына! А он мне отрезал, что с двумя я одна не справлюсь. Да и Маша кормит Митю. Ей выпишут дополнительный отпуск на эти дни…

Я летела, а слезы лились и лились, и остановить их было невозможно. Передо мной пронеслась вся наша совместная жизнь – все 11 месяцев… Да, в прошлом октябре Андрей сделал мне предложение, я согласилась. Ах, каким же терпеливым, ласковым и нежным был он. Он старался меня беречь. А эти незабываемые 3 дня на "Куин Мэри"! А Ялта! Лучшего свадебного путешествия не придумать! А как мы гуляли по набережным Ялты! А как стояли на палубе "Куин Мэри"! Какие сказочные ночи нам пришлось пережить! А Мексика! А Нью-Йорк! И ведь всё время он проявлял заботу обо мне. А как было забавно за ним наблюдать, когда я сообщила, что нас будет трое… (Рита улыбнулась) И этот безобразник не захотел говорить мне, что едет на войну только для моего спокойствия! А эти еженедельные телеграммы: "Всё в порядке тчк скучаю тчк люблю тчк скоро буду дома тчк твой Андрей"? Только для того, чтобы я не волновалась. Когда я у Павла спросила, как они могли мне столько времени врать, он ответил: "А что прикажешь делать? Тебя беременную туда везти? Что бы это дало? Чтобы ты потеряла ребенка?" Как обычно – железная логика. У него всегда так. Но как я рада, что все ошиблись и Андрей жив! Клавдия Петровна мне перед вылетом сказала: "Есть примета: если человека заранее "похоронили", то жить он будет долго и счастливо." Как я на это надеюсь! Вот опять посадка… Но на ту, в Туле, совсем не похожа… И слава богу! Пилоты говорят, что через 8 часов будем в Хабаровске…

Вхожу в палату, а он лежит и улыбается! Убила бы, подлеца! У него сломана рука, прострелена грудь, ножевое ранение: задета плевра. Начинавшуюся гангрену на месте перелома удалось локализовать. Проревела всю ночь, его перевели в отдельную палату, пришлось воспользоваться его мандатом замнаркома. Через десять дней его признали транспортабельным, и мы вылетели в Москву, экипажи менялись сразу при посадке, поэтому летели очень быстро, через 40 часов Андрей был в Центральном госпитале РККА. Николай Нилович лично делал повторную операцию на левой руке. Выйдя из операционной, он подозвал меня и сказал: "Голубушка, не волнуйтесь! Страшного ничего нет, но движения левого мизинца надо будет восстанавливать. У него компрессионный перелом двух костей пясти. Один из нервов повреждён. Видимо, обо что-то стукнулся! А предплечье хорошо восстановили в Хабаровске. Организм молодой! Всё будет хорошо." В этот день я заново родилась! Всё! К чёрту все другие занятия. Главное – это Андрюшка и Митька! И никуда больше их не отпущу! Через несколько секунд я поняла, что эти ребята, скорее всего, меня спрашивать ни о чём не будут и разревелась от безысходности!

Глава 23

Лежу в госпитале и перебираю в памяти последние дни. Японцы, потерпев поражение на земле, бросили все силы на прикрытие отхода своих войск к Хайлару. Они подняли всю оставшуюся авиацию. РЛС засекли их, как только они поднялись с аэродромов. Смушкевич бросил им навстречу 205 истребителей, 8 полков из 6 дивизий. Больше ничего не оставалось. Моя эскадрилья сбила 14 самолётов. Как только плюхнулись на аэродром, Яков Владимирович позвонил мне: "Андреев! Бери свой 185-й и посмотри, что у япошек в тылу делается!" На ходу доедаю обед, несусь к "мордатым", так техники наши И-185-е прозвали. На них летаем только мы с Владимиром Константиновичем, он, втайне от врачей, тоже летает, но палочку за бронеспинку прячет. Взлетел, набрал 6 тысяч, иду к Хайлару. Считаю технику, сразу отдаю данные Владимиру Константиновичу. Дошёл до города, Владимир Константинович сказал: "Посмотри за ним! Не подтягивают ли японцы войска". И тут началось! Скорость у меня большая, но мотор не высотный. Японцы подняли все "И-97", которые у них оставались. Я повернул назад, Коккинаки приказал, а они встречали меня и шли в лобовую, начиная вести огонь издали: лишь бы зацепить. И старались столкнуться со мной. В общем, изображали московское метро в часы пик! Четверых я сбил! У меня, всё-таки, три пушки и два УБК. До линии фронта оставалось ещё 40–50 км, когда мне в плечо попала пуля. Пока я соображал, что происходит, И-97 вышел точно в лоб, я успел чуть поднырнуть, но он срубил мне антенну и киль, и перерубил управление рулями глубины. Пришлось выпрыгивать с парашютом. Я знал, что японцы расстреливают парашютистов, поэтому затянул прыжок до предела, раскрылся и сильно ударился о землю.

Я следил за его полётами всё время. Андрей действовал грамотно и целенаправленно. Пару раз ему приходилось помогать, но это из-за отсутствия опыта командования и нарушений правил радиосвязи. Остальное было "чисто". В предпоследнем вылете он на И-16-28 мастерски расправился с двумя бомбёрами. А в последнем вылете мы столкнулись с совершенно незнакомой тактикой: видимо, японцам была поставлена задача: сбить, во что бы то ни стало. Любой ценой! Иначе, как можно понять начало стрельбы с дистанции почти километр длинными очередями. Лишь бы попасть. А бронестекла нет! Двигатель, конечно, защищает, но он не вечный! Андрей вывалился из машины на высоте 3 км и долго падал, но был в сознании и считал секунды. Я бы раскрылся чуть раньше, но он посчитал "И-97", заходящий в атаку, опасным, поэтому поздновато раскрылся. При ударе он потерял сознание, но я видел рядом сбитый "И-97". Поэтому, я снял трубку и позвонил соседу: "Сергей! Чем занят? Люда где? На даче? Слушай, ты мне нужен, подскочи ко мне, быстренько!" "Здорово, генерал! Чё звал?" Сергей – капитан 2 ранга, спецназовец с большим боевым опытом. Костолом и душегуб. Мы с ним полные тёзки. Только фамилии разные.

— Вот, Серёга! Новая игруха, симулятор, дали протестировать. Хочу пройти уровень, но вляпался, переиграть не могу! Сохранения нет, придётся всё начинать сначала, а это – время! Даю вводную: 1939 год, пустыня Гоби, идут боевые действия на Халхин-Голе. Мой "герой" – лётчик РККА, майор, зовут Андрей. Только что, ранен в грудь и сбит. При приземлении потерял сознание. Самолёт разбит, упал довольно далеко, рядом сбитый им японец. Задача: выйти в расположение своих войск и попасть в госпиталь. Вот карта!

— И чем только генералы на пенсии не забавляются! За это хоть платят? Как управляется? Ни хрена себе! А беговая дорожка зачем?