Читать книгу "Компромат на президента - Сергей Зверев"

– Я не о том. Ступаю по ковру и испытываю такое чувство, словно я иду по траве босиком.

– Тебя никто не заставлял снимать ботинки.

– Мы снова на «ты», – восхитился Хайновский, без приглашения усаживаясь в кресло.

Женщина села напротив него – на подлокотник соседнего кресла, будто давала понять, что долго говорить с бывшим любовником не собирается.

– Увидел тебя на корабле, вспомнил о прошлом и решил, что ничего лучшего в моей жизни не было.

«Врешь», – говорили глаза Лады.

– Расстались мы не очень хорошо, – вздохнул Михаил Изидорович.

– Тогда ты называл это «расстаться, как интеллигентные люди». Отбрось любезности, ты приехал не комплименты мне говорить.

– Ты зря держишь на меня обиду.

– Я благодарна тебе за многое, ты научил меня лучше разбираться в людях. На своем примере.

– Мы друзья? – прищурился Хайновский.

– Нет, эту стадию отношений мы давно миновали.

– Но мы и не враги. К врагам в гости я не хожу, хотя они иногда наведываются на мои праздники незваными.

– Достойный ответ.

– Начистоту так начистоту. На теплоходе ты была с мужчиной. Это меня и разозлило.

– Ревнуешь? У меня к тебе претензии посерьезней – ты спокойно мог убить меня.

Хайновский улыбнулся так самодовольно, что сомнений не оставалось, он и в мыслях не допускает, будто кто-то может быть лучше его.

– Кто он?

– Один из твоих гостей, тебе лучше знать, кого приглашаешь.

– В том-то и дело, дорогая, никто его не звал, и ты единственная, с кем он общался.

– Куда смотрела твоя охрана?

– Что ты можешь сказать о нем? О чем он тебя просил?

Лада колебалась, то ли сразу выгнать Хайновского, то ли отделаться парой обтекаемых фраз. Ей захотелось позлить олигарха.

– Танцевали вместе, он, кстати, очень хорошо танцует, лучше тебя.

Хайновский кивнул.

– Я и не претендую.

– Он моложе, сильнее, лучше сложен.

– Ты что, Лада, не понимаешь, тебя использовали, как последнюю…

– Последнюю кого? – переспросила женщина. – Ты хотел сказать «шлюху, проститутку»?

– Зачем ты так. Тебя использовали, чтобы подобраться ко мне, а ты подыграла. Кто он?

– Понятия не имею.

– Где его можно найти?

– Вопрос не по адресу.

– Ты не из тех женщин, которые станут разговаривать с мужчиной, не узнав его имени.

– Назваться можно кем угодно. Он назвался мистером Икс, и меня это устроило.

Олигарх верил в волшебную силу денег.

– Я не имею права требовать от тебя объяснений. Ты свободная женщина, можешь поступать, как хочешь, но если твой мистер Икс появится вновь, а в этом я не сомневаюсь, постарайся задержать его и сообщи мне. Вот деньги. Только не отказывайся сразу, подумай.

– Ты мерзкий тип.

– Что поделаешь, если в бизнесе везет только работящим мерзавцам.

Лада не притронулась к деньгам. Пять тысяч долларов лежали на журнальном столике.

– Этого хватит на хороший отдых, а ты сейчас нуждаешься в деньгах. Я знаю. – Хайновский подсунул под резинку, которой были перетянуты банкноты, визитную карточку. – Я часто меняю номера мобильных телефонов. Позвони, буду рад услышать твой голос.

– Забери.

Хайновский еще раз подумал о волшебной силе денег. Он медленно отвел от них руку, поднялся и послал Ладе воздушный поцелуй.

– Если ты хотела выбросить их в окно или швырнуть мне в лицо, то считай, уже сделала это. Ты и так испепеляешь меня взглядом. Мне, в самом деле, стыдно за прошлое. Я не сумел отплатить тебе добром за добро. – Михаил Изидорович приложил руку к сердцу, сунул ноги в ботинки и быстро покинул квартиру.

Лада с отвращением посмотрела на влажный след ноги, оставленный Хайновским в коридоре, брезгливо поджала губы и поняла, в какой именно момент ее любовь к Хайновскому закончилась. Это произошло до того, как они переругались после поездки на корабле, до того, как прогремел взрыв в загородном доме, еще до того, как они сказали друг другу, что расстаются.

Они сидели в ресторане в отдельном кабинете. Белоснежная скатерть, безукоризненно вышколенная обслуга, стильная посуда. Хайновский что-то рассказывал о себе и Цирюльнике, о своей прошлой жизни, о том, как зарабатывал деньги в советские времена, сочиняя диссертации всем, желающим за это заплатить. И непонятно с чего вдруг она сказала:

– Михаил, я до сих пор не могу решить, люблю тебя или нет?

Он засмеялся и ответил:

– Есть верный способ проверить.

– Какой? – спросила женщина.

– Если ты сможешь, не испытывая брезгливости, постирать мои белье и носки руками, значит, любишь.

Даже сейчас от этого воспоминания Ладу передернуло. Было в той фразе что-то патологическое и в то же время правдивое. Правда далеко не всегда чиста и красива. Наверное, точно так же хирург смотрит на людей. Нормальный мужчина видит в женском теле источник красоты и удовольствия, а хирург видит глубже. За округлыми линиями живота ему мерещатся извилины кишок. Хирург знает больше и видит больше, но этим он и ущербен. Есть вещи, о которых лучше не думать, которых лучше не знать.

«Деньги, – усмехнулась женщина, – глупо их выбрасывать в мусоропровод или в окно, Михаил прав, но и притронуться к ним рука не поднимается».

Лада прикрыла их газетой – пусть лежат до лучших или худших времен.

Лада была из разряда самодостаточных женщин. Она бы удавилась с тоски, доведись ей постоянно находиться на содержании у богатого мужчины. На жизнь она зарабатывала сама. Конечно, не столько, чтобы удовлетворить все свои прихоти, но достаточно, чтобы не умереть с голода и не ходить в дешевых шмотках.

Короткий визит Хайновского растравил ей душу не тем, что захотелось вернуться в прошлое. Ей казалось, будто она вела себя сейчас неправильно, чего-то недоговорила.

Лежа в постели, женщина в мыслях возвращалась к разговору, спорила с Михаилом, пыталась объяснить вещи, недоступные его пониманию, и знала, что никогда не решится заговорить с ним об этих вещах.

«И я, и он произносили слова „дружба, любовь, милая, дорогой…“. Вначале казалось, что мы вкладываем в них одинаковый смысл, но оказалось, каждый обманывает другого. – И тут же Ладе вспомнился мужчина, подошедший к ней на корабле. – Мы говорили совсем мало, но иногда вообще не надо слов, чтобы понять, близок тебе по духу человек или нет, ты как-то сразу чувствуешь, что он не сделает тебе ничего плохого. Почему-то мне кажется, мы еще обязательно увидимся», – подумала Лада и улыбнулась, остро ощутив, что лежит одна на широкой двуспальной кровати. Она с грустью закрыла глаза и погрузилась в сон.