Читать книгу "Пальцы китайским веером - Дарья Донцова"

«Граф» опять кивнул:

– Нельзя жилью пустовать, оно должно доход приносить.

– Не перебивай, – велела Вера, – нить потеряю. Арендаторы раз в месяц расплачиваются, значит, надо с ними встречаться. Это не всегда удобно – то они заняты, то мы. И еще нужно показания электросчетчика проверить, посмотреть, не сломали ли там чего. А то знаете, как к съемному жилью относятся – чужая квартира, не своя, зачем ее беречь? Люди разные, некоторые съехать норовят и не заплатить, другие соседей зальют и бежать. Короче, глаз да глаз требуется. Вот я и договорилась с Акулиной. Она деньги у жильцов забирает и в мою однушку заходит для проверки.

– Какое редкое имя! – восхитилась я.

– Вообще-то все Звонареву Улей кличут. Она из религиозной семьи, назвали ее по святцам. Очень хорошая женщина, честная, раньше работала в детском приюте, при монастыре. Мама у нее сильно болела, не знаю чем, но в их квартиру «Скорая» часто каталась, затем перестала. Уля к себе соседей не приглашала, да никто к ней и не рвался, запах очень тяжелый в двушке стоял. Однажды я у Звонаревой спросила: «Лучше Анне Игнатьевне стало? Медиков не видно». Уля головой помотала: «Совсем маме плохо. «Скорая» наш адрес наизусть выучила и не хочет машину посылать. Говорят: «Чем мы поможем? Вам наркотики выписывают, вот и принимайте их, а к нам не приставайте. Пока будем безнадежной больной заниматься, кто-нибудь из тех, кого спасти можно, умрет». Вот какие сволочи! Не имеют же права человеку отказать! Уля очень тихая, только вздыхала: «На все божья воля». А следовало скандал закатить…

– Вы договорились с Акулиной, – остановила я Веру, которую унесло в сторону от основной темы, – и что?

Собеседница поморщилась.

– На Новодонскую мне заходить неохота. Там все те же живут, и как увидят, начинают с вопросами-советами лезть: «Как дела? Чего ребеночка не рожаешь? Давай поторопись, а то состаришься и не забеременеешь». Прямо тошно от их тупости! Если я с мужем не первый год вместе и детей не завела, значит, они нам не нужны. Точка.

– Лучше вдвоем, – слишком быстро произнес Юрий, – мы хотим исключительно для себя жить. И квартирные условия не располагают к расширению семьи.

– С Улей мы в кафе встречаемся, – продолжала Вера. – Как-то раз я на пятнадцать минут раньше подъехала, глядь, а она уже на месте. Да не одна, а с каким-то мужчиной. Подхожу к столику и вижу, дядька ей пузырек дает. И строго так предупреждает: «Никому ни слова, если кто узнает, что я лекарство взял, неприятностей не оберусь. Оно строгой учетности, на особом хранении». Тут Улька меня увидела, глаза округлила и прямо закричала: «Здравствуй, Вера!» Мужчина обернулся – я чуть не упала! Ну и ну. Юра Бибиков, не мой, а тот, кто им прикидывался, Николай Лавров.

Улька живо склянку спрятала, Регинкин хахаль встал и был таков. Меня любопытство разобрало, сама собой с языка фраза сорвалась: «Не знала, что ты с мужем Регины встречаешься!» Мне же нельзя признаваться, что я правду знаю. Уля лепечет: «Не общаюсь с Бибиковыми совсем. Как они уехали, так из вида их потеряла. Маму надо в больницу на консультацию отвезти, лежачую больную такси не берет, позвонила Юрию, Христа ради помощи попросила». А сама красная-красная. Другая баба соврет и не моргнет, для Акулины же солгать грех. Видно, как ее корежит, но брешет. Хотела я ей хвост прижать, спросить, откуда же тогда она взяла его телефонный номерок, но не стала. Не мое, в конце концов, дело. Понимаете?

– Нет, – ответила я. – Почему меня должна заинтересовать встреча Николая с вашей бывшей соседкой?

Вера поджала губы.

– Куда торопитесь? Сейчас поясню. На следующий день мне Уля звякнула и говорит: «Верочка, вчера я тебе деньги от жильцов передала. Сделай милость, одолжи их мне до Нового года. Обещаю, не подведу, отдам вовремя». Я удивилась: Акулина одна в доме на Новодонской никогда с протянутой рукой по соседям не ходила. Ну, естественно, я поинтересовалась, что случилось. Она заплакала: «Мама ночью умерла. Накоплений нет. Весь доход на врачей уходил». И тут у меня в мозгах молнией сверкнуло – таблетки! Какие лекарства на особом учете? Яд. Николай Акулине для Анны Игнатьевны отраву достал. Не могла дочь больше на мучения больной смотреть, попросила у Лаврова помощи. Выходит, она правду про него знала, что тот в больнице работает. Вот откуда у Коли с Региной деньги! Доктор медикаментами торгует, совсем без страха и совести. Такой мальчика-инвалида спокойно в могилу отправит и дальше счастливо заживет.

– Ну, придумала! – неодобрительно произнес Бибиков. – Я еще тогда сказал, когда впервые твой рассказ услышал, неправда это!

– Новости послушай, – уперлась жена, – или газеты почитай. Везде постоянно рассказывают, какие доктора мерзавцы, за деньги что угодно сделают. А уж наркотиками или отравой торговать для них милое дело.

Мне стало обидно за врачей.

– Не надо повторять гадости. Моя подруга Оксана со студенческих лет стоит у операционного стола, и ни она, ни ее коллеги никогда не совершали противозаконных поступков. Конечно, в семье не без урода, встречаются нечистые на руку, подлые врачи, но основная масса медицинских работников честные, порядочные люди.

– Может, твоя знакомая из таких, а вот Николай из другого отряда, – осталась при своем мнении Вера. – Про то, что он сына-инвалида убил, Наталья прямо заявила. И Улиной матери яд достал.

– Не могла Акулина родного человека жизни лишить, – перебил разошедшуюся супругу Юрий. – Ты же говорила, она верующая, при церкви работает, значит, заповеди соблюдает. Сама-то их помнишь? Не убий!

Я вздрогнула.

– Вера, правильно ли я поняла, что Акулина работала в приюте при каком-то монастыре?

– А, когда это было, – отмахнулась жена Бибикова. – Приют сгорел сто лет назад, Уля прибилась к храму, что в районе станции метро «Сокол». Теперь в центре для бомжей работает. Мы пару раз с ней для передачи денег неподалеку от ночлежки встречались, на площади, где у автобусов конечная остановка. Про приют ничего не знаю, кроме того, что он далеко находился. Уля из дома в пять утра выходила, чтобы не опоздать к началу работы. Летом еще ничего, а зимой – брр… Темно, холодно!

– Акулина по-прежнему живет на Новодонской улице? – уточнила я.

– Куда ей деться? – вопросом на вопрос ответила супруга Юрия. – Кто бедным родился, тому в нищете и помирать.

– Дайте мне телефон Ули, – попросила я.

Бибикова обрадовалась новой возможности получить деньги.

– За особую плату!

– Тогда не надо, – разозлилась я. – Слава богу, человечество изобрело Интернет. У госпожи Звонаревой редкое имя, адрес ее мне известен, открою ноутбук и вмиг все выясню.

– Да ладно, не пыли, – расхохоталась Вера, – хрен с тобой, скажу так.

Глава 18

Покинув алчное семейство, я села в машину, набрала телефон Маневина и без какого-либо предисловия спросила:

– Ты говорил, что дружишь с каким-то священником?