Читать книгу "Лесной рыцарь - Дженнифер Блейк"

Он выбрался из постели, собрал в охапку одежду и вышел, тихонько прикрыв за собой дверь.

Элиз слышала, как он ушел, и почему-то ей захотелось плакать. Поняв, что не сможет больше уснуть, она встала, надела желтое в белую полоску платье с косынкой, кружевной передник и маленький чепчик. В столовой она узнала, что Рено и Пьер уехали покататься верхом, а остальные еще не вставали. Она выпила чашку шоколада, а булочку раскрошила на тарелке. Появился Генри. Он был несколько подавлен, но Элиз обрадовался. Она завела с ним разговор о достоинствах жизни купца и сумела даже заставить его раз или два улыбнуться, но чувствовалось, что делал он это через силу.

— Что ты будешь делать, когда мы прибудем в форт Сан-Жан-Баптист? — спросила она.

— Не знаю, — вздохнул Генри. — В этом-то и дело. У меня же ничего нет — ни семьи, ни даже профессии: ведь я совсем недолго пробыл в учениках бондаря.

— Какая-нибудь работа для тебя найдется. Может быть, кто-то возьмет тебя в ученики.

— Может быть. Правда, я не представляю, какому ремеслу хотел бы выучиться. А некоторые так просто ненавистны мне.

— Например?

— Ну, например, дубление кож. Воняет, — простодушно сказал Генри.

— Да, это очень неприятно, — согласилась Элиз. — Ну а как насчет сапожника или булочника?

Он покачал головой:

— Мне нравится работать на свежем воздухе, это-то я уже знаю. Если бы я смог добраться до Нового Орлеана, возможностей было бы больше.

— Вероятно, ты сможешь это сделать потом, — улыбнулась Элиз, стараясь подбодрить его. — Я думаю, ждать нам осталось уже недолго.

Элиз не сомневалась, что Пьер и был тем самым другом, которого ждал Рено, и что теперь они смогут продолжить путешествие. Отправившись навестить мадам Дусе, она обнаружила, что ее занимают те же мысли.

— Не знаю, смогу ли я отправиться дальше вместе со всеми, — объявила пожилая женщина.

Сегодня голос ее звучал уже увереннее, но лицо было все еще бледным, отекшим. Она была не одна — с ней рядом сидела Маделейн. Между экономкой и мадам Дусе завязалась крепкая дружба. Причина, возможно, заключалась в том, что Маделейн разглядела в мадам Дусе более слабый характер, не способный ни в чем соперничать с ней. А может быть, — нужно отдать должное этой женщине, — она привязалась к мадам Дусе потому, что та нуждалась в поддержке, но стеснялась показать это.

— Не поедете дальше? — закрывая за собой дверь, спросила Элиз. — Что вы имеете в виду?

— Мне так хочется отправиться к моей бедной дочери! Она ведь обезумеет от горя. Она очень любила своего сына, и то, что он так страшно умер… Я боюсь за нее!

Элиз в недоумении наблюдала, как пожилая женщина прикладывает к глазам носовой платок, утирая слезы.

— Я ничего не понимаю. Стало известно что-нибудь еще?

— О, Элиз, дорогая, ночью до меня дошло, что убитый ребенок — это мой бесценный, дорогой внучек. Возраст совпадает, и он был такой красивый… Я знаю, именно его выбрала женщина-Солнце в приятели своему сыну. Разве могло быть иначе?

— Но ведь точно вы не знаете, никто ничего подобного не говорил.

— Иногда нет необходимости говорить о таких вещах. Я чувствую это здесь, в своем сердце. — Она прижала руку к груди, потом склонила голову и снова вытерла слезы.

Элиз обменялась взглядом с экономкой, та тихонько покачала головой. Потом она присела на кровать рядом с пожилой женщиной и взяла ее за руку.

— Даже если все действительно так, вы ничем уже не поможете внуку. Вы должны ехать дальше. Самое лучшее, что вы могли бы сделать для своей дочери, это добраться до властей и уговорить их отправиться на спасение всех женщин. Впрочем, они в любом случае отправятся, я уверена, но нужно их поторопить.

Мадам Дусе захлопала глазами, вытерла нос и посмотрела на Элиз.

— Вы такая разумная, моя дорогая, такая сильная. В вас это всегда чувствовалось, но никогда так сильно, как сейчас. Как, должно быть, хорошо всегда знать, что нужно делать, не ведать страха! Я так никогда не могла…

Немного отодвинувшись, Элиз пристально посмотрела на нее, но сарказма в глазах не обнаружила. Она через силу улыбнулась мадам Дусе. Знала бы эта женщина, какой отчаянный страх она испытывает, находясь рядом с мужчиной!

— Не все на самом деле так, как кажется. Но речь не обо мне. Вам нужно подумать, кто из знакомых в Новом Орлеане может помочь вашей дочери и внуку.

— Элиз, неужели вы не слушали? Он мертв, мой красивый мальчик! Я надеюсь, он не знал, что должно было произойти. Надеюсь, он держался храбро и не плакал. Мальчик мой, мой милый, и моя бедная, несчастная дочь…

Подошла Маделейн. В руках она держала смоченную лавандовой водой салфетку. Осознав, что напрасно пытается спорить с убитой горем женщиной, Элиз поручила ее заботам экономки и ушла.

Глава 8

Днем Элиз неожиданно вспомнила, что скоро Рождество. За последние недели так много всего произошло, что она утратила нить естественного течения времени. Тем более что погода стояла теплая, и даже ночью не нужно было разводить огонь в камине. И вот совсем скоро Рождество! Своим удивительным открытием Элиз поделилась с мадам Дусе и Маделейн, когда они беседовали в гостиной после обеда.

— Да, — задумчиво сказала Маделейн. — Я очень довольна, что Рено здесь. Так бывает не всегда. Правда, в прошлом году он прибыл прямо в канун Рождества и привез с собой священника иезуитов, который направлялся с миссией к каддо. Святой отец отслужил для нас прекрасную мессу.

— А потом, — прерывающимся голосом заговорила мадам Дусе, — будет Новый год и Крещение…

Новый год был самый праздничный день календаря. В новогоднюю ночь пировали, веселились, провозглашали тосты, а в первый день нового года обменивались подарками. И, конечно, особенно много подарков получали дети. Молодые люди наносили визиты всем знакомым девушкам, дарили им цветы и конфеты, и их обязательно приглашали отведать пунша из стоявшей наготове дымящейся чаши. Нередко пользующийся вниманием молодой человек возвращался домой уже затемно, спотыкаясь и распевая песни по дороге. В Крещение навещали друзей и родственников, дороги были запружены повозками и всадниками. И все в этот день много и вкусно ели.

Маделейн ласково погладила руку пожилой женщины.

— Не надо об этом думать, моя дорогая.

— Как я могу не думать об этом? В прошлом году мы были так счастливы! Я сделала для своего внучка маленькую лошадку с гривой из шерстяных ниток. Он с ней всегда спал. Моя дочь, ее муж и мой дорогой, бедный Дусе были все вместе, а я со своими служанками приготовила такой обед, какого вы никогда не пробовали.

Чтобы отвлечь ее от этих тяжелых мыслей, Элиз сказала:

— Интересно, где в этом году мы будем на Новый год и Крещение или даже на Рождество?