Читать книгу "Как же трудно быть богом. - Виктор Андреевич Петров"

class="p1">Брат с улюлюканьем, словно адский гонщик заскочил на гончую и начал бить её каким-то странным светящимся кинжалом. Филипп тоже из последних сил подскочил, схватил гончую за хвост и начал тормозить её, сковывая движения.

Гончая рывком челюстей подцепила Филиппа за загривок, и отбросила в сторону, как щенка. Его массивная туша подлетела и с противным хрустом ударилась об острые булыжники забора, затем скатилась на землю и неподвижно затихла.

Брат продолжил рычать и колоть тварь прямо в шею. Это продолжалось целую минуту, она уже перестала считать сколько ударов достигли цели. Анжелика сжала кулачки и скрипела зубами. Она молилась за брата всем богам.

В конце концов гончая зашаталась и упала. Её ноги начали дрыгаться в судорогах . Спустя ещё минуту она затихла.

Брат поднялся прошептал «всё хорошо», сделал шаг в сторону Филиппа и завалился на бок.

Девушка посмотрела на брата, затем на свою собаку. Глубоко вздохнула. А затем бросилась к брату, попутно снимая рубашку. Она не могла сидеть сложа руки, особенно в такой ситуации. Прямо сейчас она видела, насколько пострадали её родные. И она знала, что нужно делать.

Жаль, что старика в доме не оказалось. Он и раньше часто пропадал.

Анжелика быстро осмотрела и ощупала брата. Никаких открытых ран и кровотечения она не заметила. За исключением странного красного шрама, проходящую через всю его левую руку.

Было такое ощущение что он свежий, даже кровь вокруг него не обсохла, однако ткань срослась, словно старший мастер лекарь успел поработать над раной. В иных случаях, она не могла так быстро зарасти, даже под действием зелий или целительных артефактов.

Девушка послушала дыхание, проверила пульс, и пришла к заключению что скорее всего у брата перегрузка, истощение резервов. От такого частенько падали в обморок на занятиях в академии. Такая перегрузка может привести к плачевным последствиям. Однако непосредственной угрозы жизни она не представляет.

Услышь она раньше, что ее брат сможет завалить адскую гончую, отделавшись всего лишь магическим истощением, она бы посчитала таких рассказчиков выдумщиками, а саму историю детской сказочкой для трехлеток.

Поняв, что состояние брата стабильно, девушка бросилась к валявшегося около стены Филиппу. Этот огромный странный пёс, последнее время вырос ещё больше и стал заметно страшнее на вид, она с гордостью смотрела на него и подмечала как он развивается.

"Совсем взрослый стал". Думала она, когда трепала его за ухом сегодня вечером.

В его глазах она впервые за очень долгое время увидела те самые огоньки, совсем как тогда, когда он защищал её в лесу. Его глаза за предыдущие годы, после смерти отца стали совсем пустыми и безжизненными. И в последние дни было приятно смотреть как в них разгорается огонь. Словно бы пёс наконец обрёл смысл жизни, словно бы он в кои-то веки нашёл то самое приключение, в котором так хотел оказаться.

Но пришла эта чертова тварь! Прямо сейчас Филя, напоминал изломанный диван, дорогой обитый премиальной шерстью предмет мебели, что скинули с городского балкона во время праздника... Она тогда смотрела на этот диван и думала, «Какое же расточительство»

В глубине души помимо беспокойства за друга, она с удивлением отмечала похожую мысль. «Какое же расточительство.» Когда полный сил и здоровья островок жизни и счастья, становится изломанным окровавленным куском шерсти, костей и мяса.

Когда она увидела, как медленно поднимается грудь питомца, в такт дыханию, то вздохнула с облегчением.

По крайней мере он еще жив.

После беглого осмотра она поняла, что самая страшная рана зияла на груди, из нее неё толчками выходила алая кровь. Собака лежала в луже собственной крови, там была практически целая ванная.

Как этот пёс может быть всё еще жив, потеряв такое количество крови она не понимала, но это вселяло надежду, что ему можно было помочь. Разум твердил что его уже не спасти, мысли бегали одна к другой подгоняемые адреналином.

Но тем не менее чётко вбитые инструкции от преподавателей академии прочно сидели в голове и это давало ей сил.

Есть чёткий план и если ему следовать всё будет хорошо!

Она разорвала пижаму на части и что есть сил начала заматывать рану на груди пса. Грудь Фили стала такой массивной, что рубашки хватило едва ли на два оборота узкой лентой.

Девушка скрипнула зубами, и стянула с себя штаны. Штанов тоже хватило ещё на два оборота. Но по крайней мере рана была практически перекрыта, но слово «практически» также как и слово «почти» в таких случаях не самый лучший помощник.

Кровь продолжала вытекать, тонкими струйками.

-Твою ж с*** мать- выругалась девушка.

Её взгляд переместился на брата. Она подскочила к нему и сняла рубашку, а также штаны.

Всё это пошло в дело.

Наконец измазанная в крови, девушка стояла в одном бюстгальтере и трусиках. Волосы её слиплись, а глаза горели огнем. Впрочем, Анжелику мало волновал её внешний вид. Ей удалось остановить кровь!

Она глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. Удовлетворение от хорошо проделанной работы, лишь на десяток ударов сердца спасло её от саднящего чувства беспокойства в груди. Всего лишь заглушило его на пару глубоких вдохов.

Адреналин начал отпускать, и она с ужасом осознала всю тяжесть ситуации, в которую они попали.

У них во дворе валяется труп Адской Гончей, за вызов которой и более влиятельные рода платили головой. Их казнили, без суда и следствия. Даже в этой глухомани.

Что самое досадное, её брат и Филя прямо сейчас находится при смерти, им срочно нужна помощь. Но звать лекаря слишком опасно, стоит ему увидеть эту тварь, он сразу доложит вышестоящей инстанции.

Лекарь — это адепты жизни и света, они с особенной фанатичностью противостоят тёмным искусствам. Стоит пригласить хоть одного в имение, и всему придет конец.

У рода Темниковых и так за последнее время репутация была ни к чёрту. Все относились к ним как к мертвецам, которые почему-то всё еще умудряются ходить по земле и которых всё никак не раздавят. Так что любой человек, который увидит, что у них сейчас происходит, может прямым этапом отправить их всех на эшафот.

Самое весёлое, что и спросить-то не у кого, она не знала никого, кроме Старика-Геннадия с кем можно было посоветоваться. У неё не было настолько доверенных друзей, разве что преподавательница Артефакторики, ну и в ней она не была столь уверена, чтобы ставить свою и жизни родных на кон.

Из