Читать книгу "Наблюдатель - Шарлотта Линк"

вскинуть голову.

Похоже, кто-то топтался на крыльце перед дверью на кухню. Первой мыслью Энн было, что это мистер Палм что-то у нее забыл и решил вернуться. Но почему бы ему просто не позвонить в парадную дверь?

Энн оглянулась на окно. Но комната была ярко освещена, а снаружи царила кромешная темнота, так что Энн не могла ничего видеть, кроме своей кухни, свечей, чайника и женщины с широко распахнутыми глазами, в которой с трудом узнала себя. Ну почему она не закрыла ставни, когда агент по недвижимости еще был здесь? Почему не упаковала вещи и не устроилась на ночлег у подруги или где-нибудь в гостинице?

Энн встала и затаила дыхание. Теперь она ничего не слышала, кроме обычных ночных звуков. «Наверное, показалось, – подумала она. – Нервы совсем сдали».

И лучше все-таки закрыть ставни, тогда Энн сможет чувствовать себя в безопасности. Взломать их не так просто, и это невозможно сделать бесшумно. Плохо только, что Энн придется отпереть дверь террасы и выйти, чтобы высвободить створки ставень из кронштейнов на стене, закрыть ими окна и запереть на ключ.

«Ну же, – уговаривала она себя. – Не будь старой истеричкой. То, что ты слышала, тебе почудилось. Там никого нет. Не сходи с ума, ты не можешь такого себе позволить. Просто выйди и закрой чертовы ставни».

«Дело не только в этом звуке, – возражал другой внутренний голос. – Была машина посреди ночи, несколько раз. И твои нервы и воображение тут точно ни при чем».

Этот внутренний голос Энн решила проигнорировать. Так или иначе, ставни нужно закрыть, а там сколько угодно можно фантазировать и предаваться ужасным воспоминаниям.

Она решительно рванула дверь. Снегопад усилился. На сухой траве в саду уже лежало легкое белое покрывало. Ступеньки террасы тоже присыпало. Энн вгляделась, медленно соображая. Следы. Толстая подошва. Кто-то топтался здесь в теплых зимних ботинках, и это была не она, когда провожала Люка Палма. Они с агентом спускались в сад, но с парадной лестницы. И снегопад тогда только начинался. Кто-то побывал здесь совсем недавно, в последние десять минут.

От стены дома оторвалась тень. Энн заметила ее краем глаза. Почти как в замедленной съемке, обернулась. Разглядела объемный пуховик и надвинутую на лоб вязаную шапку. «Что он здесь делает? – спросила себя Энн. – Зачем ему понадобилось стоять на моем крыльце?»

У этого человека не могло быть иных целей, кроме тех, о которых она боялась думать.

В этот момент Энн поняла, что ей ни в коем случае не следовало выходить из дома.

Суббота, 12 декабря, 19.05

1

Милли и Гэвин внизу только что посмотрели новости. Милли уже оделась – пальто, сапоги. У нее ночное дежурство в доме престарелых, и через полчаса уходить. Неудивительно, что она не в настроении. Милли всегда раздражительна перед выходом на работу, тем более в выходной день.

Неудивительно, что за ужином я снова сыграл роль громоотвода. Когда я наложил себе вторую порцию жаркого, Милли спросила, не хочу ли я что-нибудь внести в общую кассу. Мелочь, которую она от меня получила на прошлой неделе, давно израсходована. Настороженное выражение лица Милли не предвещало ничего хорошего. В конце концов, сказала она, я получаю пособие.

– Ты ведь регулярно рассылаешь резюме, не так ли? – спросила она. – Ты пытаешься устроиться на работу, значит, получаешь пособие.

– Конечно, – солгал я и покраснел.

Со мной такое происходит постоянно. Не думаю, что это так уж заметно со стороны.

Милли что-то заподозрила. Она, конечно, стерва, но не дура. И ей интересно знать, чем я занимаюсь во время ежедневных отлучек из дома. В то, что я хожу от двери к двери и прошу работу, она, конечно, не верит. В такой ситуации хорошо бы несколько дней посидеть дома и побездельничать – именно так Милли воображает себе жизнь безработного. Но я не выдержу, сойду с ума. С деньгами туго. Я ничего себе не покупаю, зато регулярно вношу суммы на еду, отопление, электричество, и мои сбережения тают с каждым днем.

Вчера мы опять встречались с Бартеком в «Доме на полдороги». Он жаловался на свою девушку, которая предъявляет повышенные претензии и вообще дорого ему обходится, но все-таки одолжил мне пятьдесят фунтов. Их-то я и вытащил из кармана за ужином и широким жестом положил перед Милли:

– Хватит на первое время?

Она озадаченно кивнула. Тем самым я не развеял ее подозрений, но повода для нападения у нее больше не было.

Гэвин, как всегда, молчал. Смотрел в тарелку и надеялся, что все разрешится мирно.

Сегодня в обед я видел Джиллиан, Тома и Бекки. Они как будто собирались на прогулку. Я стоял чуть ли не под их дверью, так что пришлось поздороваться. Это могло навести на подозрения, но, надеюсь, я недолго занимал их мысли. Может, они даже поверили, что я просто проходил мимо.

Так или иначе, они как будто не придали этой встрече большого значения. Тем не менее впредь я решил быть осмотрительнее. Короткие декабрьские дни склоняют людей к беспечности, потому что каждый чувствует себя надежно скрытым покровом сумерек. Но это обман. В сумерках человек еще заметнее. И потом, дневной свет ведь тоже никто не отменял, хотя сейчас он и не такой яркий, как летом.

На первый взгляд Уорды производили все то же впечатление безупречной во всех отношениях семьи. В пуховиках, сапогах и ярких шапках, они как будто радовались предстоящей прогулке. Но, присмотревшись внимательнее, я понял, что это не совсем так. Томас Уорд выглядел очень плохо. Лицо серое, вид измученный, и в то же время весь будто вибрирует от нездорового возбуждения… Это не могло кончиться ничем хорошим.

С Бекки тоже не все благополучно. Что-то как будто подтачивало ее радость изнутри. Вряд ли за этим стояла настоящая взрослая драма, но и к подростковым проблемам не стоит относиться легкомысленно, я слишком хорошо знаю это по себе.

Больше всех меня обеспокоила Джиллиан. Хотя она и выглядела гораздо лучше мужа – в том смысле, что никаких опасений насчет ее здоровья у меня не возникло. И все-таки за этим чувствовалось нечто более серьезное, чем просто плохое настроение, как у Бекки. Джиллиан была… чем-то обеспокоена, что ли. Или нет, «обеспокоена», пожалуй, слишком мягко сказано для такой напряженности на грани взрыва. У Джиллиан будто что-то разорвалось внутри, нарушились какие-то связи. И я спрашивал себя, в чем причина внутреннего конфликта.

Она улыбнулась мне – коротко, как случайному прохожему. Джиллиан ведь толком меня не знает