Читать книгу "Долго и счастливо? - Delicious"

еще много-много всяких разностей…

========== Часть 18 ==========

Наше возвращение домой совпадает с закатом, и выбравшись из такси, мы с Чарли замираем рядом с горой пакетов и, выдыхая пар, издали глядим на фабрику. Не знаю, как Шарлотте, но мне кажется, что я вижу ее впервые.

Мое восприятие, бывает, вытворяет такие штуки. Иногда, идя по давно проложенному маршруту, я начинаю испытывать острое ощущение новизны, словно много лет жила за границей и только вернулась к родным местам и заново реставрирую память о забытых декорациях прошлого. Все кажется тем же, но вместе с тем неуловимо другим, будто смотришь через отражение в луже. Или вот, буквально сегодня я обратила внимание на то, какая необычная ручка у моей расчески: из трех разных пород деревьев. Хотя эту расческу я купила, когда еще училась в университете, и она каждый день была у меня перед глазами.

И сейчас я смотрю на фабрику и не узнаю ее. Неужели дым, выходящий из ее труб, всегда был такого странного цвета? Как это я могла не замечать раньше? Он сизоватый, почти голубой, и сейчас так совпадает по цвету с облаками, что кажется, будто кроме шоколада, на фабрике производят небо. Где-то внутри непременно есть Облачный цех, и там маленькие жители Лумпаландии проектируют туманы и взвешивают тучи, раскрашивают звезды и пишут ноты к грому, мастерят облака и бросают в кипящие котлы полевые цветы, выжимая из них драгоценные капли эссенции, которая еще до зари укроет землю ковром утренней росы.

— Красивый сейчас закат, да, миссис Вонка? — врывается в мои мечты громкий голос Чарли. — Небо такое розовое и мыльное, будто кто-то раскрошил пастельные мелки и затер спонжем.

— Ты права, милая. Очень похоже.

— Ну, пойдемте уже внутрь. Мистер Вонка обещал показать, как делается шоколад. Вот вы знаете, как он делается?

— В общих чертах.

— Хотите с нами? Я спрошу у мистера Вонки, можно ли вам присоединиться, — деловито осведомляется она.

— Спасибо за заботу, Чарли. — я прячу улыбку. — Это очень мило с твоей стороны.

Мы поднимаемся ко мне, оставляем покупки в прихожей и идем мыть руки.

— Сегодня вечером все примеришь, — говорю я.

— Да, конечно. Посмотрим, — отмахивается Чарли. — Где сейчас мистер Вонка?

— Не знаю, милая. Сейчас у кого-нибудь спросим.

Разумеется, никаких телефонов в цехах Вонка не признает (за исключением разве что Телефонного цеха, но это отдельная история). К счастью, за информацией нам даже не приходится спускаться в Шоколадный цех: умпа-лумп в серебристом пиджаке а-ля «диско» уже поджидает нас около двери. Он нагло улыбается, а, когда я интересуюсь, где находится Вонка, гаденько хихикает.

— В чем дело? — сухо спрашиваю я.

— Ни в чем, мисс Элизабет, — улыбка все еще не сходит с его лица. И почему некоторые из умпа-лумпов взяли за правило называть меня не иначе как «мисс Элизабет»?

Нетерпеливая Шарлотта пролезает вперед:

— Ну, так вы знаете, где мистер Вонка или нет?!

— В Говорящем Кабинете. Он страшно занят, мисс Элизабет. Как никогда еще не был в жизни, — умпа-лумп чешет нос, а его глаза так и светятся ехидством и торжеством.

— Что еще за Говорящий Кабинет? — спрашивает Шарлотта.

— Это комната для переговоров, — объясняю я. — Именно здесь были обговорены все условия сотрудничества мистера Вонки и умпа-лумпов, и их контракт окончательно вступил в силу. После этого, насколько я знаю, Кабинет не использовался.

Умпа-лумп согласно кивает, подтверждая мои слова, и глядя на свои отполированные ногти, будто бы невзначай добавляет:

— Что поделать? Перемены неизбежны. Нас всех ждут очень большие перемены, — он переводит многозначительный взгляд на меня, и сердце екает. Все эти намеки могут означать только одно: он знает, что я беременна! Но как? Откуда? Неужели и Вонка знает? Получается, что в Кабинете он сейчас ждет меня? Для чего, для «обсуждения условий»?

Меня бросает в холодный пот. Дышать становится трудно.

— Миссис Вонка, ну чего вы стоите? — тормошит мою руку Чарли. — Пойдемте уже в этот кабинет. Он далеко?

— Нет, милая.

Однако до кабинета мы так и не доходим, потому что еще в коридоре встречаем Вонку. Он идет навстречу, небрежно помахивая тросточкой, и идет не один. По левую руку от него и чуть впереди идет женщина, которую я раньше никогда не видела. Первое, на что я обращаю внимание, — это ее ноги. Они чуть кривоватые и ужасно тощие и длинные, так что в сочетании с высокой шпилькой вызывают у меня ассоциации с задними лапками кузнечика. Она смотрит прямо перед собой в одну точку, точно проходит фейс-контроль, а я в это время по мере приближения осматриваю ее с ног до головы. Ее наряд кажется мне слишком подиумным, но он совершенно точно понравился бы Мэтти: это черная кожаная куртка, пышная юбка-солнце в крупную шахматную клетку, черные плотные колготки и полусапожки в тон. В руках у дамы — чемоданчик-дипломат. Когда она становится совсем близко, я вижу, что несмотря на слой штукатурки на лице, ей точно еще нет и тридцати. И она красива.

«Она как из журнала» — громко шепчет Чарли, с восторгом взирая на прекрасную незнакомку.

Та вопросительно смотрит на меня, еще более вопросительно — на Чарли, а я в таком же замешательстве гляжу на нее. Синхронно мы переводим взгляд на Вонку, ожидая, что он нас представит друг другу. Но тишину первой нарушает Шарлотта:

— Вы такая красивая! А вы кто? — непосредственно говорит она.

— Grazie, детка, — улыбается дама, продемонстрировав ряд ровных белоснежных зубов. Такую же голливудскую улыбку сделали в клинике и моей маме, и выглядит она совершенно искусственной. — Меня зовут Франческа. Франческа Скварчалупи. Ты наверняка слышала об удивительном желе Salto?

— Неа, — пожимает плечами Шарлотта.

— Это пока что, — не теряется Франческа. — Скоро о нем заговорит весь город, а потом — и весь мир.

— Возможно, вы просто неверно поставили вопрос, мисс Скварчалупи, — менторским тоном замечает Вонка, вытащив из кармана жилета часы на цепочке, и, щелчком откинув крышку, смотрит на циферблат. — Милая девочка, ты наверняка слышала о довольно посредственном желе Salto?

— Неа.

— Вот, мисс Скварчалупи, — говорит Вонка. — Теперь я, конечно, мог бы более емким словом охарактеризовать вашу…гм-м… продукцию, но этикет диктует мне воздержаться.

— Как странно, что после столь сокрушительных фактов, вы не теряете скепсиса. Я уже упоминала, что моей технологией заинтересовались даже производители аттракционов и игровых площадок. Газеты пишут, что она не знает ни подобных, ни равных. В Италии и Южной Европе уровень продаж зашкаливает, мы с трудом поставили процесс на конвейер. А скоро волна популярности достигнет и Англии. Впрочем, все это