Читать книгу "Чёрная Карета - Эндрю Питерсон"

тяжело вздохнул и повесил голову, когда его силой поднимали на ноги.

Но больше всего Джаннера встревожил Тинк. Младший брат смотрел на Клакстона как-то странно – на его лице был не страх или тревога, а… восхищение? Обожание? Даже когда береговики заставили Тинка встать, он не сводил глаз с рослого бородатого бандита.

Только что Подо зачаровал береговиков своей историей – а в следующее мгновение всех пленников вновь окружили и схватили. Без оружия, без денег, которыми они могли бы подкупить разбойников… Джаннер подумал, что им пришёл конец. Драться со всеми этими чумазыми мужчинами, женщинами и детьми было немыслимо. Неужели Подо не приберёг про запас ещё какую-нибудь хитрость? Сокровища Анниеры вот-вот должны были оказаться в клетке, а их опекуны – упокоиться в холодных чёрных недрах великой реки Блап!

24

Руки быстры, а ноги ещё быстрее

Среди лязга ножей и злобного хохота гнилозубых мужчин и женщин вдруг раздался чудесный звук. Джаннер помнил его с рождения. Этот звук неизменно вызывал улыбку на лице, а в животе от него разливалось тепло.

Подо смеялся.

Его смех напоминал шум деревьев на ветру и клокотание воды под мельничным колесом. Джаннер тоже расслабился и рассмеялся. Лили хихикнула.

Ния гневно взглянула на отца:

– Что тут смешного?

Подо с трудом совладал с собой:

– Я просто хотел сказать спасибо. Вы так любезны и гостеприимны.

Все – и береговики, и Игиби – страшно удивились.

– Чего ты болтаешь, старик? – спросил Клакстон.

Подо отдышался, взглянул на Клакстона и изогнул кустистую седую бровь:

– Я сказал, что хочу вас поблагодарить. Ваша щедрость просто удивительна. Так предусмотрительно с вашей стороны набить мне брюхо, чтобы я поскорей погрузился на дно. Я и не знал, что береговики проявляют такое сострадание к будущим жертвам.

Подо подмигнул Джаннеру, сунул руку за пазуху и достал железную чашку. Он покрутил её на пальце; береговики следили за ней не отрывая глаз, и это показалось Джаннеру невероятно смешным. Он фыркнул и зажал себе рот.

– Это моя чашка, – произнёс какой-то старик в задних рядах.

– Да? – Подо убрал её за пазуху и достал блестящий кинжал.

Клакстон тут же отобрал его.

– Чьё это оружие, простофили? – поинтересовался Подо.

Женщина с повязкой на глазу подняла руку, и Клакстон швырнул нож к её ногам.

Подо, сверкая глазами, вновь полез за пазуху и извлёк пригоршню монет, две серёжки с зелёными камешками, нож побольше, браслет из ракушек и игрушечную лодку. Один из маленьких береговиков подскочил и вырвал игрушку из рук Подо. И так далее, и тому подобное. Когда Джаннер уже думал, что в одежде Подо больше не осталось тайников, чтобы спрятать краденое, старик доставал очередное ожерелье, коробок спичек или железный наконечник стрелы.

При появлении каждого нового предмета береговики ахали, охали и смотрели на Подо с возрастающим уважением. Даже Клакстон немного смягчился: он стоял со скрещёнными на груди руками, и они с Подо по-прежнему не сводили друг с друга глаз.

– Всё? – поинтересовался он.

Подо демонстративно похлопал себя по карманам и кивнул:

– Так точно. Всё.

– Ты тут устроил целое представление, Подо Рулевой. Теперь мне ясно, какие дурни живут на берегу, – он гневно взглянул на своих пристыженных соратников. – Признаю, я готов поверить, что ты штурмовал Западную Цитадель. И даже в то, что ты видел Железного Кулака собственной персоной.

Джаннер улыбнулся. Подо утёр-таки нос Клакстону и доказал, что достоин если и не дружбы береговиков, то их уважения.

– Но никто не сумел бы залезть в карман к Железному Кулаку – королю береговиков, – провозгласил Клакстон, и его голос разнёсся над стойбищем, – и никто не залезет в карман ко мне! Пусть твоим последним вдохом будет глоток речной воды, и пусть мой клан помнит, что надо смотреть в оба, когда в лагере появляются чужаки. Посадите детей в клетку, а взрослых бросьте в реку.

Кровь сбежала с лица Джаннера.

Однако береговики медлили. Хоть они и были убийцами и ворами, но вовсе не желали топить такого человека, как Подо Рулевой, который казался им настоящим береговиком.

– Давайте утопим только женщину и толстяка, а одноногий пусть живёт, – предложила Марали.

Береговики закивали.

Клакстон стиснул зубы и уставился на девочку так, словно хотел её ударить, но в конце концов совладал с собой, сделал глубокий вдох и произнёс:

– Может, это и неплохая мысль, но послушайте, что я скажу. Может, старик и умеет рассказывать байки, но, по-моему, он слишком мягок. Гляньте, как он обращается с детишками и с женщиной. Обчищать карманы несложно, однако в душе у него маловато мрака для того, чтоб стать одним из нас. Здесь, на берегу, братья и сёстры, мы живём во мраке! Мы бродим по лесам, убиваем Клыков и фермеров, крадём, грабим и никому не позволяем нас учить! Нам нет проку от лживого старика и его спутников! – Клакстон знал, как пробудить недобрые чувства в душах береговиков. Те вновь загремели оружием и зашипели. – Детей мы оставим, – продолжал Клакстон, – но эти трое годятся только на корм рыбам. Я глава клана, и таково моё решение.

Все береговики как один бросились на старого пирата. Подо дрался отчаянно, но врагов было слишком много, и он исчез под грудой мелькающих кулаков и лягающихся ног. Старика крепко связали. Пряди седых волос облепили дрожащее от ярости потное лицо Подо. Даже не верилось, что всего несколько мгновений назад его гулкий смех сотрясал воздух.

Береговики связали утративших дар речи Нию и Оскара, и Клакстон кивнул Марали. Та с громким криком зашагала прочь от костра, и береговики толчками погнали старших за ней к реке. Джаннер, Тинк и Лили потрясённо смотрели им вслед.

– Подождите! – взмолился Джаннер. – Не надо! Мы просто хотели пройти через лес! Это нечестно!

И тут же из глаз у него посыпались искры. Мальчик скорчился на земле, смаргивая слёзы.

– Молчи, парень, не то врежу ещё раз, – пригрозил Клакстон.

Джаннер отчаянно пытался придумать хоть что-нибудь. Как помешать береговикам? Ему страстно хотелось, чтобы Пит, как раньше, примчался к ним на выручку. И чтобы Малыш был жив.

Лёжа на земле, Джаннер видел подол платья Лили, освещённый оранжевым пламенем костра. Видел кожаный башмачок на здоровой ноге сестры и свёрнутую набок хромую ногу – мысок башмака на ней протёрся насквозь, потому что постоянно волочился по земле. Рядом виднелись ноги Тинка… и Джаннер вдруг замер. Правая нога Тинка время от времени словно сама собой описывала круг на земле. Брат всегда это проделывал перед тем, как броситься бежать.

Тинк собрался бежать.

Конечно, он бегал быстро –