Читать книгу "Контртеррор - Игорь Валериев"

– Я не знаю, что думает Государь, но я считаю, что да! Ужесточение наказаний, особенно введение конфискации имущества, позволит снизить количество революционеров и тех, кто экономически поддерживает их, – я посмотрел на тестя, который недоверчиво покачал головой и продолжил:

– Я понимаю, что таких фанатиков-революционеров, как тот, что убил Дарью, и при его захвате покончивший жизнь самоубийством, или тот же Карпович, убивший недавно министра просвещения Благолепова, ужесточение норм права не остановит. Они готовы к смерти, и готовы пожертвовать своей жизнью. Но таких – единицы!

– Но они есть и будут, Тимофей. И ты сам говоришь, что их не остановить.

– Аркадий Семёнович, Карпович получил двадцать лет каторги, потому что его судили общеуголовным судом, где смертная казнь отсутствует. В связи с коронацией Николая Второго, по амнистии ему уже скостили половину срока. То есть через десять лет этот Карпович, а может и раньше, амнистии у нас часто бывают, выйдет на свободу. Думаете, он перевоспитается и забудет о терроре? – волнуясь, я опять сбился на вы с тестем.

Протолкнуть аналог пятьдесят восьмой статьи из будущего-прошлого было моей идеей. И в этом вопросе я сразу нашёл поддержку у Победоносцева и его окружения.

– Я не знаю, Тимофей. Может быть, и перевоспитается. Нельзя лишать человека шанса, – задумчиво произнёс генерал.

– А про его последнее слово не читали. Нашлись газетки, которые, не смотря на закрытый суд, смогли достать стенограмму суда и напечатать?

– Нет, не читал.

– Дословно не вспомню, но звучало примерно так: «Я был уверен, что буду судим военным судом и приговорен к смертной казни. Так я думал, и это не особенно устрашило меня. Но меня судят, оказывается, общеуголовным судом, и смертной казни нет в его распоряжении. Готового к смерти, меня, естественно, каторга не устрашит и уж, конечно, не исправит». И вот такой зверь выйдет через десять лет на свободу?! – я раздражённо махнул рукой.

– Может быть, Тимофей, ты и прав, – задумчиво произнёс Беневский и начал чистить трубку.

«Может и прав, а может и нет», – подумал я, вспоминая, как пытался вспомнить пятьдесят восьмую статью со всеми её параграфами, когда-то прочитанную в Инете. И как потом пытался изобразить их на бумаге, формулируя такие понятия, как «революционная деятельность», «измена», «террористический акт», «государственная тайна», «шпионаж», «саботаж», «хищения имперской собственности» и так далее.

Тот же Карпович, если этот указ императора будет принят, получил бы вышку и конфискацию всего имущества семьи. Не хрена было воспитывать такого урода.

А взять понятие – «революционный саботаж»?! Это есть сознательное неисполнение кем-либо определённых обязанностей или умышленно небрежное их исполнение со специальной целью ослабления власти правительства и деятельности государственного аппарата. Наказание – лишение свободы на срок не ниже одного года, с конфискацией всего или части имущества, с повышением, при особо отягчающих обстоятельствах, вплоть до расстрела с конфискацией всего имущества.

Песня! Статья для всех промышленников, снабжающих деньгами революционеров, которых требовалось предостеречь от глупостей. Да и чиновники хорошо под эту статью попадают. Сорвали поставки вооружения – саботажники, приняли бракованные изделия – изменники. Все просто, очевидно и доходчиво. Оставалось только сделать так, чтобы этот закон приняли, а потом заставить его работать. А дальше посмотрим на этих провокаторов.

Глава 8. Резидент

Как я и предполагал, отгулять весь отпуск, мне было не суждено. На восьмой день нашего с Машей медового месяца из Гатчины прибыл фельдъегерь с приказом Николая немедленно прибыть во дворец. Немедленно подкреплялось тем, что фельдъегерь прибыл с заводным конём. Видимо, действительно, случилось что-то неординарное.

Быстро переодевшись в форму Аналитического центра, чмокнул в носик Машеньку и, попрощавшись с тестем и тёщей, вскочил на коня. Вместе с фельдъегерем намётом вылетели из усадьбы и направились по дороге в Гатчину. По пути на станции фельдъегерьской почты сменили лошадей, в результате чего двадцать вёрст до дворца преодолели за два часа.

Приведя себя в надлежащий вид после такой скачки, в сопровождении лакея прибыл в кабинет Его императорского величества, где кроме Николая находились Ширинкин и Кошко.

– Разрешите войти, Ваше императорское величество, – дождавшись кивка императора, зашёл в кабинет. – По Вашему приказанию прибыл.

– Извините, Тимофей Васильевич, что прервал ваш медовый месяц, но без Вас не обойтись. Присаживайтесь, господин полковник, – Николай показал рядом с собой на свободное кресло, а потом обратился к Кошко. – А Вы, Аркадий Францевич, кратко введите Тимофея Васильевича в курс дела.

– Если совсем кратко, то участвуя в расследовании дела № 347 по факту беспорядков на Обуховском заводе и в селе Смоленском, которое ведёт следователь по важнейшим делам Санкт-Петербургского окружного суда надворный советник Кузьмин, удалось выйти на нашего денди, – произнёс сыщик, потом усмехнулся и добавил. – И он, действительно, оказался лондонским.

– И кто же наш незнакомец? – сдерживая волнение, поинтересовался я.

– Бизнесмен из Англии Сидней Рейли. Работает под покровительством английского посольства в Петербурге, имеет связи среди влиятельных русских политиков, высокопоставленных чиновников, среди купцов и промышленников, – подал голос Ширинкин.

Ошарашенный известием о Рейли, который был мне известен в будущем-прошлом, как английский шпион, действовавший в России после революции семнадцатого, с недоумением посмотрел на генерала и Кошко.

– Так и есть, Тимофей Васильевич. С криминалом и революционерами он встречался в загримированном виде. Выглядит же на самом деле он вот таким образом, – Кошко достал из папки несколько рисунков и фото и положил передо мной на стол.

Разглядывая фото, я подумал, что Рейли особо и не гримировался. Так парик, усы, очки. Считай, тоже самое проделывали и мы в Англии. Но узнать – не узнаешь. Видимо, поэтому и не мог вспомнить, где же я видел этого денди. Фото же Рейли в истинной ипостаси заставило даже вспомнить его фамилию, кажется, Розенблюм. А вот с именем в памяти был провал. То ли Зигмунд, то ли Георгий, то ли Соломон, то ли Самуил.

Так же вспомнилось, что по информации из Инета, играя личностями, Рейли максимально сильно запутал свою биографию, оставив в ней множество белых пятен. Споров о нём и его деятельности было множество. В своих воспоминаниях шпион утверждал, что родился в Ирландии и сначала вел вполне обычную, скучную жизнь. Но однажды все перевернулось с ног на голову. И он стал шпионом Британии. Правда, иногда Рейли вскользь упоминал, что его настоящая родина – Российская империя, а истинные родители – русские дворяне.

Из воспоминаний другого британского агента, дипломата и разведчика Роберта Локкарта, Шломо Розенблюм в поле зрения СИС попал в Бразилии, где устроился поваром в экспедицию, организованную британской разведкой. Во время экспедиции спас её начальника от смерти, и был им завербован. Получая британский паспорт, взял имя Сидней, а женившись на ирландке Маргарет Рейли, сменил и фамилию. Работал на англичан в Европе, Петербурге, даже в Порт-Артуре отметился. Позже вновь всплыл в Петербурге, где продолжил свою активность под крышей помощника британского военно-морского атташе.