Читать книгу "История падшего ангела - Мария Жукова-Гладкова"

– Когда у нас общее собрание? – спросила я.

– После похорон.

– Которых? – уточнила я, желая узнать ее реакцию.

Агнесса Геннадьевна посмотрела на меня удивленно. По-моему, удивление было искренним, однако не стоит забывать об ее актерских талантах.

– Ты о чем, Настя? – спросила она.

Я пояснила, не вдаваясь в детали. Теперь пришел черед Агнессиной челюсти ползти вниз, затем она произнесла парочку крепких выражений, резво вскочила и рванула к телефону звонить нашему потенциальному продюсеру. Смерть двух знакомых ей людей взволновала ее мало, вызвав лишь досаду, раздражение и негодование.

– Да, да, вы представляете? Срочно нужен новый гитарист. Может, объявите прослушивание? Или вначале встретимся, как и собирались, а потом уже и искать будем? Или мне заняться этим вопросом? Нет, в данную минуту у меня на примете никого нет… Но я могу заняться. Хорошо, так и договоримся. После всех похорон.

– Ты слышала? – спросила она, возвращаясь в кухню.

Я уточнила, в какой роли мадам Богданович видит себя в дальнейшем. Вопрос Агнессу нисколько не смутил, ее вообще ничто не может смутить, и она заявила, что собирается стать помощницей продюсера, о чем уже достигнута договоренность. Мне стало понятно, почему процент у ребят будет меньше.

– А балетмейстером не хотите себя попробовать? – спросила я с издевкой.

Ехидства в моем тоне Агнесса Геннадьевна не уловила, задумалась, потом кивнула, заявив, что может попробовать и это и что она прекрасно представляет, что нужно «этим кретинам». Под последним определением она явно имела в виду нашу публику. В своих возможностях мадам Богданович нисколько не сомневалась. И как только она еще не стала солисткой вместо меня? А то пели бы на пару с сыном. Например, в передаче «Аншлаг», или ее уже нет?

В этот момент из комнаты послышались нетвердые шаги и легкий стон. Я вскочила, чтобы встретить Аньку. Та выматерила меня, но дала проводить себя в ванную, где я помогла ей принять божеский вид, после чего препроводила ее в кухню. Агнесса Геннадьевна уже приготовила третью чашку и снова варила кофе.

При виде этой идиллической картины у Аньки возникло естественное желание запустить чашкой в Агнессу, что она и сделала. Агнесса, естественно, увернулась. Чашка ударилась о стену и грохнулась на пол, к моему великому удивлению, не разбившись.

Агнесса Геннадьевна подняла чашку, осмотрела со всех сторон и кивнула.

– А и вправду не разбилась, – сообщила она нам. – Я тут купила их недавно по рекламе. Утверждали, что небьющиеся. Вот только мне все недосуг было проверить. А так и проверили, и вы, Анна Станиславовна, пар выпустили. Всем хорошо.

Мы с Анькой не нашлись, что ответить. Агнесса Геннадьевна тем временем разлила кофе, опустилась на свое место и предложила мне ввести Аньку в курс дела. Я ввела.

– Что думаете, Анна Станиславовна? – спросила Агнесса. – Вы остаетесь на той же должности с тем же окладом. Если хотите, конечно.

– Хочет, – сказала я за Аньку и наступила ей на ногу.

– В таком случае на похоронах Алика и Юры я скажу вам о месте и времени собрания.

Мы с Анькой дружно кивнули.

В кухне нарисовался Андрюша, держащийся за стенку.

– Пошел вон! – рявкнула на него мать. – Спать немедленно!

– Мама, я… – пролепетал сынок.

– Спать!!! – рявкнула Агнесса Геннадьевна, вращая глазами, словно пытаясь сынка загипнотизировать. Чем-то она в этот момент напоминала Кашпировского.

Сынок предпочел молча удалиться. Мы с Анькой тоже решили откланяться.

– Вы на твоей машине, Настя? – уточнила Агнесса.

Я кивнула и последовала за Анькой.

Глава 8

23 ноября, вторник, вечер

Когда мы загрузились в «БМВ», Анька повернулась ко мне и призналась:

– Как мне хотелось ее убить!

– Верю, – бросила я, трогаясь с места, и предложила решить, что будем делать сами.

Оставить бразды правления Агнессе? Ведь в деньгах мы ничего не теряем. Пусть бегает, энергии ей не занимать.

– Но если это она совершила убийство? Или целых три?

Моральный аспект, конечно, нас здорово волновал. Погибли наши коллеги, с кем мы бок о бок работали почти три года. Разве можно простить их смерть? Любую смерть?

– Настюха, давай подождем до собрания, – предложила Анька. – Послушаем, что мужик скажет, что ребята скажут. А там видно будет. Все работать хотят и деньги зарабатывать. А Агнесса… Бог ей судья. А вдруг это не она? И, Настя, не наше дело – заниматься расследованием. Для этого милиция есть, им, кстати, за это деньги платят, в частности, из тех, что у нас же вычитают на налоги. Докажут, что Агнесса убила, – ну, значит, докажут. Успокойся. Главное: нас с тобой она, по крайней мере, убивать не собирается. Тебя-то уж точно. Без тебя «Кокосы» – это уже не «Кокосы». А значит, Агнессе выгодно, чтобы ты осталась жива и была на ее стороне.

– Но Максимов. Алик. Юрка…

– Мы им уже ничем помочь не сможем, – заметила Анька. – Надо жить дальше. Уж больно ты совестливая, подруга. Не в том мире живешь и не в то время.

Я молча пожала плечами, направляя машину к Анькиному дому.

– Настя, останови, я писать хочу, – вдруг сказала она.

– Тут до тебя пятнадцать минут ехать. Не дотерпишь, что ли?

– Нет, – огрызнулась Анька, хватаясь за живот. – Я у Агнессы лишней минуты оставаться не хотела, а надо было… Притормози, черт тебя дери! Вон там впереди арка какая-то.

Мне ничего не оставалось, как остановиться. Анька из машины выскочила, велев мне дожидаться ее у края тротуара и ни в коем случае не уезжать (да куда я уеду-то без нее?!), а сама рванула к арке и под ней скрылась. Двор за аркой был погружен во тьму – по крайней мере, та его часть, которую я видела.

Не прошло и двух минут, как справа от меня внезапно прозвучали выстрелы… Один, затем второй… И все смолкло. Прозвучали они как раз в том дворе, где скрылась Анька…

Что она там делает, мать ее за ногу?! Что эта идиотка еще придумала?!

Первым моим желанием было рвануть с места как можно быстрее, чтобы, не дай бог, не попасть под шальную пулю. Одна-то сегодня к моей великой радости пролетела мимо, даже не задев меня. Зачем же еще раз подставляться и испытывать судьбу? Но что там с Анькой?!

Может, пиротехнические презенты от китайских друзей? Мне во время спецэффектов на концертах всегда было несколько страшновато. Как взовьется к потолку фонтанчик из огней, так мне хочется в зал прыгнуть. Андрюша прыгал. Мне это было запрещено. Я только про себя поминала недобрым словом узкоглазых изобретателей.

Я прислушалась. Все стихло. Так это были выстрелы или как? Или они мне послышались? Похоже, я ошиблась. Просто какие-то хлопки. Я на нервах, тем более Анька с пистолетом. Да и в том ли дворе стреляли? А если это она стреляла? У нее могла крыша съехать? Или я слишком сильно дала ей бутылкой по голове? По крайней мере, никаких криков не раздавалось. И то слава богу.