Читать книгу "Судьбе вопреки - Екатерина Романова"

На негнущихся ногах прошла на кухню, что-то быстро приготовила. Или приготовила Альби, я даже не поняла, но мы уже сидели за столом и жевали. Что? Что-то со вкусом травы, хотя ребята с фетом Сайонеллом успели слетать в магазин и привезти несколько пакетов еды. Я в это время обнимала Пугало. Но, почему-то, когда они вернулись, я уже обнимала пустую бутылку дешевого вина. Или дорогого? Но однозначно пустую…

9

— Александрин, пора поговорить. Ты не можешь и дальше держать это в себе.

— Да. Пора поговорить, — кивнула я, окинув ребят нетрезвым взглядом. — Во-первых, помните, что фет Сайонелл болен, и ему нельзя волноваться.

— Это ты к чему? — насторожился брат.

— А во-вторых, он ваш дедушка.

Я долго думала, как преподнести эту новость, но как-то не придумывалось. В итоге пришла к выводу, что лучше как есть. Вот прямо так. Взять и сказать, без долгих вступлений и расшаркиваний. Оуэн все равно бы не решился, а у меня вместо эмоций в голове вата. Я могла. После произошедшего мне уже ничто не страшно.

На кухне вмиг стало тихо. Звякнула ложка Тана, задрожал бокал возле губ дедушки и выпал из его больных рук, Альби открыла рот, а Пугало запрыгнуло мне на колени и, потрепав за распущенные волосы, уставилось прямо в глаза.

— Что, и ты заразился Хартмановским недовольством? — рыкнула и поднялась, чтобы убрать грязную посуду. Бок опалило огнем, и я замерла, удержавшись на кухне за столешницу. Енот крутился вокруг, тревожно терся о мои ноги.

— Александрин права, — Оуэн, наконец, вспорол тишину неуверенным голосом. — Я ваш дедушка.

Тан хмыкнул, а Альби осторожно поднялась и заняла мое место, чтобы сесть поближе и помочь Оуэну вытереть расплескавшееся вино с пиджака.

— И где же вы были, дедушка, когда мы так в вас нуждались? Прикрывали нашего сбежавшего папашу?

— Тан! — вспыхнула я из-за перегородки, сильнее сжимая столешницу. Кажется, аппендикс не выдержал-таки напряжения и решил продемонстрировать салют.

— Ваш отец оставил вас…

— Из-за проблем Оуэна по здоровью, — решила пойти на выручку и не подставлять деда. Расскажу им правду после того… как он уйдет. Не к чему жить последние дни в окружении ненависти. Пусть хоть оставшееся отпущенным время мы проведем в мире. Как семья.

— Нет, это не так.

— Оуэн!

— Они взрослые ребята и должны знать правду, Александрин. Я и без того слишком много врал и скрывал. Ложь не приводит ни к чему хорошему — это я за свою долгую жизнь усвоил. Ваш отец — великородный. Чистокровный ариец. Член семьи правящих пятого дистрикта.

— Ого, — с придыханием протянула Альби, а Тан, скрестив руки на груди, еще раз хмыкнул. Заметив, что Оуэн разволновался и ему сложно дышать, сестренка поднесла к губам деда аппарат с кислородом. Сделав несколько глубоких вдохов, он продолжил.

— Ваша мать, славянка, не смогла бы сохранить чистоту арийской крови. У нас с женой больше не было сыновей и продолжателей рода чистокровных.

— Телепатец! — выругался брат. — Это из-за вас нас оставил отец?

— Из-за меня. Это я вынудил Антуана уехать.

— Сволочь! Я бы ударил вас, не будь вы старой развалиной при смерти.

— Тан!!! — мы с Альби.

Даже выглянула из-за перегородки, чтобы посмотреть, как Оуэн, хотя шевелиться было невозможно. Ноги подгибались от боли, меня бросило в жар, а на лице проступил холодный липкий пот. Но не до меня сейчас. Я должна убедиться, что ребята все правильно поймут…

— А разве нет? Что, теперь, когда помирать пришла пора, решил хорошеньким заделаться? — брат вскочил, от чего его стул свалился на пол. Перепуганное Пугало подбежало к нему и стало дергать лапкой за брюки. — Вали отсюда, толстожопое чудовище.

— Перестань, Танар! — взмолилась сестра, обнимая Оуэна и подставляя ему аппарат с кислородом. Фет Сайонелл пытался успокоиться, но не получалось.

— Пожалуйста, давайте вспомним, что мы семья. Мы… Аллевой…ские, — выдохнула сквозь силу.

— С какого аркха он Аллевойский? Он Сайонелл и пусть катится в свой пятый дистрикт! Нам не нужен никакой дед! Жили без тебя все это время и дальше проживем!

— Тан, пожалуйста, — выдохнула из последних сил. — Давайте жить мир…

— Ланни!

Перед глазами поплыло, рука скользнула по декоративной стеклянной панели, я треснулась головой и завалилась вперед себя, погружаясь в теплоту и мягкость тьмы.

Проснулась резко от удара. Меня попросту шлепнули по щеке, да так, что звезды перед глазами поплыли. В голове гудело и пульсировало, к горлу подкатывала тошнота, кажется, даже куда-то вырвало — во рту омерзительно! Меня лихорадило, а вместо живота — пустота. Живота словно не было. Вата там или ничего вообще. На мне сидел Григорий в своем дурацком серебристом колпаке и как-то странно улыбался, а над его головой одна за другой мелькали лампы. Кажется, нас куда-то везли. Григория верхом на мне? Что за, енот меня за ногу, чухня такая?

— О. Я же говорил. Нет вернее средства, чем оплеуха. Да. Крови, три единицы минимум, — заметил он бегущей рядом Лоби.

— Никакой крови, — громыхнул над головой голос фета Дорского. А этот что здесь делает? После всего случившегося? В душе шевельнулся слабый-слабый уголек надежды.

— Не вопрос. Разворачиваемся, везем на сорок девятый этаж! — скомандовал Григорий.

— Не надо на сорок девятый, я еще жить хочу! — простонала умоляюще, не узнав свой осипший голос.

— Тогда скажи «сидеть» этому питбулю, который не дает тебя лечить.

— Фет Шка… фет Дорский, если Григорий говорит, что надо кровь, надо значит…

Я хлопала глазами, глядя снизу вверх на главу своей личной охраны, который почему-то все еще занимал свой пост. Стоит сказать, с такого ракурса он пугал меня еще больше. Особенно ноздри! Две огромные черные дыры, в каждую из которых у меня по руке поместится.

— Какая кровь? — спросил он.

— Первая положительная, — ответила Лоби, помогая завернуть каталку за угол, а потом мы помчались по другому длинному коридору. Меня переодевали прямо на бегу в серебристо-синюю одежду пациента. В руках медсестры то и дело блестели ножницы, а лоскуты дорогого платья — подарка фета Сайонелла, что летел на телепатоколяске следом, оседали на пол.

— Когда нужна?

— Пять минут назад.

— Будет через три, — обрадовал шкаф, разворачивая дедушку. Что, у фета Сайонелла откачает что ли? Страшно представить, откуда он возьмет для меня кровь первую положительную, но это дело второе. Главное, что я в руках странного, но вроде как надежного врача. Точнее, между его ног к каталке прижата.

— А вы чего на мне? — окинула взглядом доктора, а потом заметила мерцающую золотую пленку на своем животе и… руку доктора внутри меня! — О-о-а…