Читать книгу "Ученик некроманта. Игры проклятых - Александр Гуров"

«Проклятые повитухи, – мелькнула в голове Аарона мысль. – Не могут руками – берут ножи».

Живот беременной был вспорот: ребенка вытаскивали силой, не задумываясь о жизни матери. Целитель быстро прошел в глубь комнаты, остановился у кровати и резким движением отдернул мужчину.

– В сторону, – жестко приказал он, освобождая себе место для магических манипуляций.

– Она мертва, ты не поможешь! Оставь ее! – Рамид встал между целителем и женой.

Аарону пришлось влепить ему сильную пощечину, чтобы хоть как-то привести в чувства:

– Я сказал: «в сторону», или ты забыл, зачем меня звал? – Аарон был черств и решителен, – возможно, именно эта холодная настойчивость вернула Рамиду способность трезво мыслить. Он, бросив на целителя остервенелый затуманенный взгляд, все же подался в сторону.

Аарон присел на колени у кровати роженицы. Быстро прощупал пульс, осмотрел рану, оценил потерю крови. Недолго думая, зачерпнул Силы и медленно заводил над женщиной раскрытыми ладонями, пытаясь остановить внутреннее кровотечение. Все эти пассы казались магическими действами, или молитвой. Остановить кровь было сложно, но способности, помноженные на опыт, дали довольно скорый результат. Осталось залечить ножевую рану на животе. Сращивание тканей было делом простым, хоть и изнурительным, нехватка времени заставляла работать излишне быстро, неаккуратно – так, как Аарон не любил, но выбора не было. Целитель, зачерпывая из магических сгустков Силу, пропускал ее через себя и вливал в окровавленное тело, заставляя смертельную рану срастаться. Ему удалось и это. Сейчас женщина была цела и невредима, но потеря крови отняла у нее последние силы. Аарон незаметным движением вытащил поясной нож и резанул себя по ладони. Быстро разминая руку, заставил кровь активнее поступать к порезу. Потом сильно сжал руку в кулак и поднес его к пересохшим бескровным губам женщины. Тонкая алая струя полилась в раскрытый рот роженицы. Этой крови мало, чтобы восстановить запас, но у нее были особенные свойства.

Женщина глубоко вздохнула, и Аарон тут же отнял руку. Магия Крови пожрала последние силы, Вёльва настоятельно просила не пользоваться ею, но целитель не мог не спасти жизнь умирающей.

– Ты воскресил ее! – радостно завопил мужчина.

Аарон криво улыбнулся, чувствуя, как полумрак заволакивает глаза. Если бы он умел воскрешать… Когда он пришел, родившая была жива, ее сердце билось, а пульс прощупывался, – она умирала, но он успел вовремя, пока она еще не шагнула за край.

Целитель обмяк, завалился набок, погружаясь в теплую, всепоглощающую тьму забытья. Он сделал свое дело: он спас еще одну жизнь – всего одну, но его брат способен спасти тысячи…

Глава 9Поддавшись уговорам Тьмы

Вампир (Vampire), иначе Деарг-Дуэ (Dearg-due) называемый. Зачастую это младенец, родившийся с зубами, в молодую душу которого вдохнул темную силу Неназываемый. Когда его кормит мать, он сжимает зубами ее сосок, норовя прокусить плоть и испить людской крови. Если ему это удается, его душа навеки уходит во тьму.

Так был вскормлен первый вампир, Каин, до падения под именем Каэль известный.

Leo. «De Graecorum hodie quirundam opinationabus»

Моно-но кэ (IX–XII в.) – злобные духи усопших, призываемые из потустороннего мира Повелителем Мертвых. Одержимость моно-но кэ приводила к болезни и смерти.

Икисудама (моно-но кэ), букв. «живые души» – злобные души людей, обычно женщин, которые преследовали своих недругов независимо от воли их носителей.

Такахаси Тору. «Духи моно-но кэ в “Гэндзи-моногатари” и психологическая перспектива»

В комнату проникли утренние лучи, заплясали на темных стенах солнечными зайчиками, заводили веселые хороводы. Клавдий медленно подошел к окну и, развязав скрепляющие узлы, опустил старые полинялые темно-серые драпри. Комната в одно мгновение погрузилась во мрак – ни малейший лучик света не проникал сквозь плотную ткань занавесок.

Вампир осмотрелся. С того момента, как он закончил обучение, в его скромной обители ничего не изменилось. Как и столетиями раньше, ее украшали лишь голые стены из почерневшего от времени камня, переплетенные по углам сетью паутины. Единственной мебелью была небольшая полукровать с высокой спинкой, в которой Клавдий полусидя спал несколько десятков лет. На полу, так и не выискав для себя более подходящего места, под толстым слоем пыли поселились старые учебники и трактаты по некромантии и магнетизму, пиромантии и симпатизму.

Учебники…

Клавдий невольно припомнил издевательства и унижения, которые Арганус называл обучением магии, и бледно-белое лицо вампира озарила улыбка. Когда-то он мечтал сразить ненавистного учителя в честном, а возможно, и бесчестном поединке… Со временем желание померкло, перестало быть столь волнительным и важным, а позже жажда мщения сменилась признательностью и уважением. Но сейчас мечта о смерти Аргануса загорелась с прежней силой.

Клавдий тайно следил за происками Аргануса, заранее зная, что каждый из учеников некроманта сыграет в его планах свою роль. Барклай командовал гарнизоном на границе со Стигией, Морена готовилась стать королевой туманной столицы… Батури всегда интересовало, какая часть пьесы ляжет на его плечи, и теперь он это понял – он должен стать марионеткой, с помощью которой Арганус будет руководить Малым Орденом. И если Клавдию было плевать на лжекоролеву Морену и лебезящего перед личем лорда Барклая, это не значило, что он согласится и на отведенную ему самому роль. Нет, этому не бывать! Он начнет свою игру, выстроит собственную интригу. В ее основу ляжет Каэль, Перворожденный вампир, единственный из всего рода, способный противостоять Арганусу и по силе, и по хитрости. Каэль – последняя надежда для вампирского рода, а для Клавдия – единственный шанс стать свободным, а быть может, и свободным Главой Ордена…

Батури отодвинул толстую ткань занавесок и посмотрел на широкую замковую площадь. Из цитадели вышел Арганус, держа в одной руке «посох дракона», и быстрым маршем пересек площадь, скрываясь из виду за крепостной стеной.

«Лич открыл тайник», – мелькнула в голове вампира мысль, как только он увидел посох в руке некроманта. По телу пробежал холодок от того, что он задумал сделать. Клавдий, не замечая на своей тунике легкой изморози, выпорхнул из окна. Он выкрадет прах Перворожденного, проникнет в комнату Аргануса той же дорогой, что и ночью, но на этот раз уйдет не с пустыми руками…

Место, на котором только что стоял Высший, покрыла тонкая кромка льда, но Клавдий не заметил подвоха, не догадался, кто руководил его мыслями.

* * *

Анэт проснулась от холода. Несколько мгновений она пролежала не шевелясь и не открывая глаз, тщетно пытаясь вспомнить события последних дней. Но воспоминания испарились, вычеркнулись из жизни, скрылись за пеленой полного мрака. Закончив терзать свою память, Анэт открыла глаза. Рядом лежала спящая Энин и тихо посапывала. Сестра рядом – значит, ничего сверхплохого не случилось…