Читать книгу "Dagome iudex: трилогия - Збигнев Ненацкий"

в руках, Авданец приказал подать себе коня, вскочил на него и, не оглядываясь, отправился в сторону Шлёнзы безоружным. Вся армия видела, как он очутился у подножия заколдованной горы, а потом по одной из узеньких тропок направился к тонувшей среди туч вершине. Не достала го никакая стрела, высоко въехал Авданец, а потом скрылся с людских глаз в густом мраке елового леса. О чудо, той ночью никакого тумана не было. А когда опустилась ранняя осенняя тьма, все услышали с вершины горы протяжный и печальный голос рогов и отзвук барабанов. А потом показались сотни огоньков, как будто бы сотни людей с зажженными факелами двигались по тропам на вершину Шлёнзы, которая была окружена высокой каменной оградой.

Рассказывают, что к этой вот ограде Авданец добрался до того, как стало темно. Конь его был измучен подъемом, бока его были покрыты пеной. Узкая, каменистая и крутая тропа довела его до ворот в стене. Ворота охранялись каменными медведями. Здесь Авданца дал человек в длинном белом одеянии, который, похоже, был тем самым, кто приходил к нему в шатер посреди ночи. Не говоря ни слова, он поклонился, а потом взял поводья коня, давая понять Авданцу, что дальше они должны идти пешком. Соскочил тогда Авданец с коня, и тут его окружило множество ворожеев, одетых в белые льняные рубахи, набросили на него пурпурную накидку, напоминающую плащ и повели на самую вершину Шлёнзы.

Поначалу Авданец очутился в гроте, в котором пылал костер, одетый в белое, с длинными седыми волосами жерца бубнел себе под нос какие-то заклинания. Увидев Авданца, он прервал их и жестом ладони указал на деревянный табурет, чтобы гость присел и отдохнул. Вскоре пришли три женщины в белой одежде и подали прибывшему жбан с медом, жареного цыпленка и позолоченный кубок для меда. Авданец был голоден, так что он ел и пил, а ворожей все время тихо повторял заклинания. К этому времени сигнал рога призвал на Шлёнзу сотни женщин и мужчин из всей округи, и каждый из них прибыл с горящим факелом в руке.

Наступила ночь. В грот вошла маленькая девочка в длинной рубахе, взяла Авданца за руку и вывела его наружу. Увидел он тогда, что большая площадь, окруженная каменной стеной, буквально сияет от десятков факелов и разожженных костров. И в этом сиянии он замечал сотни человеческих лиц. Маленькая девочка, крепко держа Авданца за руку, провела его в средину площади, где находилась каменная статуя, изображавшая женщину с рыбой. У ее ног находился плоский камень, а на нем лежала молодая, обнаженная девушка.

Встал Авданец рядом с ней, и тут к нему подбежала другая маленькая девочка и подала ему каменный нож. Из толпы прозвучал звучный голос:

— Если желаешь стать повелителем Шлёнзан, убей эту девушку, лежащую на камне, а потом убей себя, чтобы ваша кровь соединилась одна с другой. Ты умрешь, но будешь воскрешен, подобно тому, как весной воскрешается к жизни медведь.

Глаза лежащей на камне обнаженной девушки умоляюще глядели на Авданца, как будто они просили не убивать. Красивым показалось Авданцу ее лицо с полными губами и округлыми щечками, небольшими грудками и голым низом живота, как будто бы девица эта евще не стала женщиной.

— Нет! — воскликнул Авданец и отбросил каменный нож. — Не стану я убивать ни ее, ни себя, потому что никто не в силах воскрешать мертвых. Вроде бы как, умел это делать Иисус Христос, только делалось такое очень давно.

К Авданцу подошел тот самый ворожей, который приходил к нему в лагерь ночью, и сказал:

— Рассказывают, что древние кельты именно на этом вот камне убивали девушек в жертву своим богам. Мы, господин, делаем то же, подражая им, и в знак памяти о них. Но ты не обязан убивать, ни ее, ни себя. Будет достаточно, если ты ранишь ее и себя, ваша кровь соединится, и тогда ты станешь одним из нас. Невозможно сделатьтся нашим повелителем, не пролив крови.

Окружавшая их толпа с факелами в руках начала песнь: дикую и чувственную но вместе с тем и грозную по причине ритмичных ударов барабанов и пронзительного голоса пищалок.

Женщина в белом одеянии подошла к лежащей на камне и подала ей кубок с каким-то напитком. Девушка выпила его и тут же начала трястись на каменном алтаре, извиваться, разбрасывать бедра в страшном телесном томлении. Жаждала ли она смерти или мужчины, этого Авданец не знал. «Это только лишь чары», подумал он и, стоя неподвижно, глядел на нее.

И снова к нему приблизился ворожей, с которым юноша познакомился в своем шатре, и подал ему кубок с каким-то питьем. Авданец выпил его, хотя и опасался яда. Но не почувствовал он в себе смерти, лишь телесное влечение. Тут к нему подошли трое очень рослых мужчин, совершенно нагих, с огромными членами, с Авданца сняли всяческую одежду. Встал он перед извивающейся девицей — совершенно нагой, лишь плечи покрывали ему длинные светлые волосы, наследие от его отца, Даго Пестователя.

Барабанные удары делались все более скорыми. Людская толпа заволновалась, женщины и мужчины сбрасывали с себя одежду; голыми начали они переступать с ноги на ногу, пока не взялись за руки и начали танец вокруг Авданца и голой девушки, вьющейся от телесного желания на каменном валуне. «Это всего лишь чары», — говорил про себя Авданец, но не мог сдержать неожиданного взвода члена, начавшего торчать в низу живота.

Песнь стали петь все более дикую, все сильнее и сильнее гудели барабаны и топали в землю босые ноги танцующих. Мужское естество Авданца возбудилось настолько сильно, что даже начало болеть. А девица на плоском камне, походящем на алтарь, все так же раскидывала ноги. Юноша почувствовал на плече чью-то руку. Рядом стоял все тот же ворожей, который был ночью в шатре. Он оставался одетым в белое, а все вокруг давно уже избавились от одежды. Ворожей поднял руку вверх, и тогда замолкли удары барабанов вместе с голосом пищалок. Все перестали танцевать.

Громогласным голосом ворожей обратился к Авданцу:

— Ты добыл земли шлёнзан. Желаешь ли ты стать нашим повелителем? — спросил он.

— Да, — ответил Авданец.

— Кто родил тебя?

— Великан, прозываемый Даго Пестователем.

— Ты обязан соединить нашу кровь с собственной кровью. Убей и ее, и себя.

Авданец еще раз присмотрелся к девице на алтаре. Увидел мисочки ее небольших грудок и ее розовые срамные губы.

Он взял каменный нож и подошел к девушке. Ворожей поднял руку вверх, и снова раздались удары барабанов и голос