Читать книгу "Змеиный гаджет - Дарья Донцова"

Вот красиво! Я обиделась, перестала с ним разговаривать. Ночью муж ко мне потянулся, а я бревно бревном и молчу. Опять мамина школа, она меня учила:

– Если Колька чего начудит, сразу его гони из постели. Никаких удовольствий.

Вот я науку на практике и применила. Мы с Николашей тогда впервые до драки дошли. Он мне по морде заехал, я ему ногой в пах! Муж подушку схватил, в ванную пошел, там спать лет. Мы однушку снимали, своего жилья не было, а очень хотелось иметь личное гнездышко.

Галина взяла у официантки чашку с чаем.

– Утром Колька меня в пять разбудил, под одеяло залез, давай тормошить: «Зая, прости, я психанул. Меня дядя Гена об услуге попросил. Денег дал. Я согласился, а вечером сомневаться стал: правильно ли поступил. В голове пчелиный рой гудит, а тут ты. Да еще ведешь себя как теща. Я конкретно не хочу с копией твоей мамаши жить. Во что они с Анной дядю Гену превратили? Он их боится, лишний раз слова не скажет. Заклевали, забили мужика, поэтому Геннадий Михайлович заболел и скоро умрет.

Глава 24

Я так и села.

– Что с ним? Ничего про здоровье твоего дяди не знаю.

– Сам не слышал о болезни, – скуксился Коля, – вчера узнал. У него какая-то дрянь с сердцем, оно скоро откажет. Анна с ним к врачу ходила, тот спросил:

– Почему вы так запустили болезнь? Еще год назад операцию могли сделать. А сейчас уже поздно, вам месяц жить осталось.

Галина выдернула из держателя салфетку и промокнула глаза.

– Я заплакала. Потом вскочила, бегаю по комнате, кричу: «Надо дядю Гену к другому доктору отправить, может, тот врач дурак».

Колян меня на кровать усадил.

– Там всем руководит тетя Аня. Как она скажет, так муж и сделает. Ты с ними мало знакома, я же с пеленок в семье. Геннадий Михайлович раб жены, она только сына обожает. Женьке достается все самое лучшее, сладкое, следующий кусок его матери. Отцу приходится огрызок от яблока облизывать.

– Зачем ему вместо тебя в рейс идти? – в очередной раз спросила я.

– Когда они только познакомились, дядя в кино трюки делал. Он бывший спортсмен. Меня маленького пару раз на съемки брал. Я видел, как его в особый костюм наряжают, поджигают, и он бежит. Страшно, аж жуть. Я зарыдал, решил, что дядя сгорит. А он потом ко мне подошел целый-невредимый, сказал: «Не реви, Николаша, меня так просто не убьешь».

– Чего он тогда шоферить стал? – удивилась я.

Коля поморщился.

– Так тетя Аня его заставила. У каскадера заработок нестабильный. Позовут на съемки – есть деньги. Не позовут – сидит голодный. Дядя и баранку крутил, и на съемках подрабатывал. У водителя много возможностей. Геннадий Михайлович персональным шофером долго был.

– Почему он на бензовоз пересел? – изумилась я.

Коля махнул рукой.

– Он рано женился, тетка его вмиг окрутила, командовать принялась. Муж ей подчинялся. Он мне говорил, что кино – самое лучшее, что у него в жизни было. Азарт! Дядя мог сальто с места сделать. Один раз тетка ключи дома забыла, дверь захлопнула. Так дядя враз по водосточной трубе залез, прямо как кошка. Не знаю. Но дядя меня очень просил, говорил: «Мне надо». Я и согласился.

Меня вдруг осенило:

– Дядя Гена тоже решил, что врач, которого он посетил, кретин, решил пойти к другому. Но побоялся тете Ане сказать. Вот и напросился в рейс. Наверное, на конечном пункте есть опытный специалист. Сколько там стоянка длится?

– Два часа, – ответил Николай.

– Как раз он успеет к врачу сбегать, – обрадовалась я. – Коля, не расстраивайся. Все будет хорошо. Вылечат дядю Гену.

И мы с ним под одеяло залезли, по полной программе помирились. Я на автобазе работала диспетчером, в тот день была выходная. Из койки мы с мужем на кухню переместились, сели окрошку есть. Времени было примерно полдень. Колька телик включил. А там городские новости. Беда! Авария на местном шоссе, рейсовый автобус сгорел, в него бензовоз вломился. Никто не выжил. За рулем цистерны с топливом дядя Гена сидел. Каково?

Галина в упор посмотрела на меня.

– Давайте остаток денег. И так уже много сообщила!

Я молча протянула ей купюры. Она опять спрятала ассигнации в декольте и продолжила:

– Коля сначала в депресняк впал, ходил, плакал: «Зачем я согласился!» На поминках встал, начал каяться: «Дядя Гена попросился вместо меня в рейс…»

Тетя Аня к нему подошла, силой на место усадила.

– Николаша, не бери на себя чужую вину. Геннадий сам виноват. Не знаю, чем он руководствовался, когда за баранку, сутки не спавши, полез.

Колька рыдает, я решила в разговор влезть.

– Мы знаем, что ваш супруг серьезно заболел. Врач ему через месяц смерть накаркал. Вы не хотели мужа к другому специалисту отправить. Вот он и решил сам проконсультироваться в другой больнице. Поэтому и поменялся с Колей.

Евгений, сын Анны, подпрыгнул.

– Мама! Папа умирал?

Анна Сергеевна глазами захлопала.

– Женечка, не слушай, Галина, как обычно, бред несет. Выдумывает невесть что!

Тут Николай встал.

– Моя жена не врунья. Сам говорил с дядей Геной, он про какую-то болезнь сердца объяснил, названия ее я не помню.

И начался на поминках скандал. Народу было мало. Мы с Колей, Анна с Евгением, две тетки, ее подруги, и приятель дяди Гены. Я только родню знала, остальных впервые видела. Анна заорала:

– Брехуны!

Колька ей:

– Загубила мужа! Денег ему на хорошего врача пожалела.

Евгений на Николая с кулаками бросился.

– Не смей маму обижать!

Коля ему:

– Да Анна Сергеевна за копейку удавится, отец твой в рваных носках всегда ходил.

Посуда на пол полетела, не поминки, а битва до крови. Я с трудом Николая утащила. Отношения у нас с его родней прервались. Я на девять дней вдове позвонила:

– Тетя Аня, мы…

Та мне договорить не дала.

– Нашлась племянница! Я тебе не тетя. И не вздумайте сегодня с Колькой к нам за поминальный стол припереться. Хватит меня обжирать. Не для тебя накрыто. Для близких людей.

Во как! Здорово?

– Неприятная история, – согласилась я.

– Дальше еще хуже, – пообещала Галина. – Года через полтора Николаша случайно узнал, что Женька в Америке учится. Муж домой пришел, лица на нем нет. Сообщил мне известие, бутылку водки в одно горло выпил и заснул. Утром сказал:

– Вот почему дядя Гена со мной поменялся. Кто-то ему за аварию заплатил, а он согласился ее устроить, думал: раз умираю, семью обеспечить надо.