Читать книгу "Ты бросил меня - Владимир Колычев"

— Ну да.

— Все очень просто. — Петрушин одевался неторопливо, но довольно-таки быстро. — Одно полушарие у человека — мозг, а другое — инстинкты. Одного мужчину женщина любит умом, а другого — животной страстью… Ты даже не представляешь, как Лиза себя презирает. Но это не мешает ей…

— Кирилл, не надо! — Кондакова сощурилась, сдерживая слезы, и, не разуваясь, зашла в спальню.

Никита глянул на нее с пренебрежением, будто она изменила не только Олегу, но и ему самому.

— Только не подумай, что я взял ее с ходу… — продолжал Петрушин.

— Сначала ты совратил Веронику.

— А это кто еще кого совратил… Горячая штучка, скажу тебе…

— А кошки для охлаждения?

— Кошки… Терпеть не могу кошек. Это у меня с детства.

— А Игонин тебе чем не угодил?

— Игонина я точно не трогал.

— Тогда кто?

— Олег.

— Ты его подставил.

— Может быть.

— Может быть?

— Потом расскажу. Без Лизы, — тихо добавил Петрушин. — Она молодец, мужа в обиду не дает… И за меня когда-то горой. А сейчас только секс. Животная страсть…

Он оправил на себе пиджак и вышел в прихожую. Надел куртку, обулся, снял с верхней полки меховую кепку и, открывая дверь, спросил:

— Пошли?

— Куда?

— Не хочу, чтобы меня отсюда выводили.

Петрушин переступил порог и, как показалось Никите, резко ускорил шаг.

— Стоять! — Никита рванул за ним, но пол начал уходить из-под ног, и он стал терять равновесие. И все же не остановился, продолжил путь.

Петрушина Никита смог догнать только во дворе. Тот спокойно стоял, вынимая из кармана пачку сигарет. Он тоже попытался остановиться, но его швырнуло в сторону, и он бы упал, если бы Петрушин не поймал его за руку.

— Лейтенант, ты чего?

— Да так.

Никита восстановил равновесие, но земля продолжала качаться под ногами. Качалась, кружилась.

— Знаешь, где я нож нашел? — спросил вдруг Петрушин.

— Какой нож?

— Олег его в мусорку выбросил. Подошел к подъезду, остановился, и к мусорке. Прямо в бак и выбросил. Мне осталось только достать…

— И подбросить?

— Ну, кто-то же должен был вам помочь.

— А машину как открыл?

— Так она и не была закрыта… — усмехнулся Петрушин.

— Врешь!

— Может, и вру… Но то, что нож в мусорке нашел, чистая правда… Только Лизе не говори.

— Почему?

— Я сам ей это сказал, так она мне глаза чуть не выцарапала. Она уже сама поверила в то, что Олег не убивал… Вера — защитная реакция организма.

— А Вероника где?

— Чего не знаю, того не знаю… Она из-за Лизы совсем с катушек съехала. Мужиков как перчатки… То с одним, то с другим… Кстати, а где наряд?

— Сейчас. — Никита достал из кармана телефон, набрал номер Плетнева. Машины у него не было, такси он отпустил, вот и как в такой ситуации быть? — Товарищ майор, я тут Петрушина задержал, — не своим голосом проговорил он, ощущая, как ночное небо кружится над головой.

— Бусыгин, ты что, пьяный?

— Да нет, голова… Я к Кондаковой зашел, а Петрушин там… Забрать его надо.

— Хорошо, я пришлю людей.

— Мы тут, возле подъезда.

Никита отключил телефон, повернул голову к Петрушину. И оторопело захлопал глазами. Исчез Петрушин. Даже табачный дым от него рассеялся.

— Стоять! — Он повернул голову влево-вправо, но Петрушина не нашел. Зато голова закружилась еще сильней. — Не уйдешь!

Никита знал, где находится остановка, к ней и рванул. Голова, казалось, отделилась от тела, упала на землю, покатилась как колобок, он — за ней, ничего не замечая. И, надо же, не упал. Но через какое-то время, заплутав в темноте, врезался в столб.

Сознание не потерял, но и на ногах не удержался, упал. Кто-то схватил его за руку и заговорил голосом Кондаковой:

— Лейтенант, поднимайся!

Никита с трудом поднялся, кое-как сфокусировал взгляд на Лизе. Она хоть и сучка, но в спину не ударила. И даже на помощь пришла.

— Где Петрушин? — доставая телефон, спросил он.

— Не знаю.

— Где он может быть?

— Не знаю.

— Он же не может все время жить у тебя?

— Да он и не живет!

— А где живет?

— Не говорил…

— Но где-то же живет.

— Где-то живет.

— Думай, как его найти!

Никита набрал номер Плетнева и сделал позорное для себя признание. Упустил он Петрушина, не справился с ситуацией, не удержал.

— Живой хоть? — спросил майор.

— Почти.

— Давай я за тобой приеду.

— Не надо, я сам. Уже все в порядке.

Никита вернул телефон на место. И вдруг понял, что все это время, пока разговаривал с Плетневым, не видел Лизу. Он дернулся, повернул к ней голову. Она стояла на месте, с горечью думая о чем-то своем.

— Сейчас мы идем к тебе, — произнес Никита, — и будем ждать Петрушина.

— Как скажешь, — кивнула Кондакова.

Ему нужно было возвращаться в больницу, но это процесс долгий. К тому же в дороге могло укачать. А ему необходим покой. Просто покой. Зафиксировать голову и сидеть, не двигаясь.

Такой покой он обрел в квартире у Кондаковой. Сел в кресло, с которого можно было наблюдать за входной дверью, и замер. Лиза суетилась вокруг — собрала и застелила диван, унесла на кухню посуду и поставила на место столик. И еще принесла чай.

— Ну, чего молчишь, как на исповеди? — спросил Никита.

— На исповеди не молчат.

— Тогда говори.

— Я Олега не предавала… Да, изменила… Но не предала…

— Но изменила.

— Это мое личное дело… И моя личная вина…

— Ты знала, что Петрушин сошелся с Вероникой?

— Нет. Я знала, что он где-то в Москве… Подошел ко мне, сказал, что скучает… Я ему отказала, послала к черту… И еще сказала, что ничего не выйдет.

— А что должно было выйти?

— Ему нужны были деньги, он хотел, чтобы я ему помогала… Я ему отказала, он исчез. Потом появились эти кошки…

— Чтобы ты о нем не забывала.

— Чтобы не забывала, — согласно кивнула Кондакова.

— Но сказала ты не про Петрушина, ты навела меня на Веронику.