Читать книгу "Горничная особых кровей - Агата Грин"

Мне не удалось найти его биографию в Сети. У нас на Энгоре только владетель и светлейшие имеют доступ к расширенному поиску, а простым подданным ничего по-настоящему нужного не найти. Только общеизвестные данные, только безобидные факты. Отец мне говорил, что так владетелям легче: чем «темнее», малообразованнее и проще народ, тем легче им управлять. В этом еще один минус Энгора.

Когда мы уже подходил к крыльцу, к нам вышла Гримми, доложила о том, что обед готов. Спросила, нужно ли подать его в столовой, или господа желают отобедать в своих покоях? Господа выбрали второй вариант. Управляющая поклонилась владетелю, светлейшим, и быстро ушла. Владетель, артист и я вызывали у нее столь неприятные чувства, что даже присутствие Ветрова не могло ее задержать.

Той и Аркадий разошлись по покоям, мы с владетелем поднялись на свой этаж. Только альбинос открыл дверь, к нему на руки вскочил Мелок и начал жаловаться:

— Оставил!

— Не жалуйся. Мелок. Все равно большую часть дня ты спишь.

— Оставил! — повторил обиженно понги и вжался мордочкой в плечо своего хозяина.

Я встала за диваном, ожидая распоряжения владетеля. А он начал почесывать Мелку спинку, гладить за ушками. Зверек все еще сердился, но млел от прикосновений. Интересная картина: бесстрастный центаврианин и очаровательный зверек… Чем больше я на них смотрела, тем сильнее мне хотелось узнать, каким же альбинос был в юности, в детстве.

Любил ли он животных?

— С нами что-то не так, горничная? — спросил владетель. — Ты так на нас смотришь.

— Нет, светлейший. Принести вам обед? — предложила я.

— Позже. Ты сильно замерзла, но не надела эо-ши. Боишься трогать кристаллы?

— У меня проблемы с энергией, и такие вещи для меня вредны.

— Мой эо-ши не будет вреден. Возьми его в гардеробной, в кармане белого костюма. В прозрачном чехле увидишь маленькую брошь с красными кристаллами. Они заряжены положительной энергетикой. Тебе будет полезно поносить их какое-то время.

— Хорошо, светлейший.

Я определенно раздражала Мелка, иначе бы он не стриг нервно ушами, когда я говорила, и не смотрел бы на меня, как на врага. Зверек прищурил голубые глаза и, в точности копируя манеру Гоина говорить, сказал:

— Дура.

Владетель рассмеялся:

— Мелок выучил новое слово. Мелок молодец.

— Молодец! — сразу же повторил понги.

Альбинос спустил понги на пол, и тот убежал под стол, свое любимое укрытие. Я какое-то время смотрела туда же, под стол.

Очень уж смышленый малыш: слова запоминает, понимает их значение, и осознает себя, как отдельную особь. Может, и для понги альбинос раздобыл какие-нибудь невероятные эо-ши, которые сделали его таким умным, чувствительным?

— Вы ставили на Мелке опыты, светлейший? — предположила я.

Владетель ничего не ответил, из чего я решила, что опыты были.

— Так нельзя! — вырвалось у меня возмущенное.

— Нельзя, — очень медленно повторил цент. — Для меня не существует этого слова.

На моем лице отразилось что-то такое, что центаврианин улыбнулся. Обычно улыбка красит лицо человека, альбиноса же она сделала еще более неприятным. Как можно быть некрасивым со столь безупречными чертами лица?

— Я не ставил на Мелке никаких опытов, горничная. Интеллект понги сравним с интеллектом четырехлетнего ребенка.

Насколько же плохо ты образована, что не знаешь этого? Впрочем, это не твоя вина. Не ты превратила некогда активно развивающуюся планету с самобытным укладом в дыру, где живут ограниченные, малоразвитые психокинетики.

Образование у вас самого низшего уровня. Сеть ограничена, информация не достоверна. Тебе приходится хоронить себя в этой глуши. Признайся: ты бы очень хотела учиться, побывать на других планетах.

— Да, светлейший. Хотела бы.

— Надень эо-ши, горничная.

Я пошла в гардеробную. И чего я ждала? Что он расчувствуется и скажет: «О, бедная девочка, какой ужас, что тебе не дают учиться! Лети на другую планету и поступай, куда хочешь!»

Найдя нужный костюм, я покопалась в кармане и нашла искомое. Затем долго разглядывала брошку в чехле, взвешивала на руке. Я слышала о том, что такие кристаллы выращивают специально для работы с психической энергией, для лечения и устройств связи. Слышать-то слышала, но самой носить кристаллы мне еще не приходилось. Врачи настаивали, что мне это лишь навредит. Поэтому прикрепить к воротнику брошку я все никак не решалась.

— Повернись.

Ну, вот. Альбинос уже здесь — как знал, что я струшу и не надену эо-ши. Я повернулась, и чуть не запаниковала. Очень уж близко подошел мужчина, и путь к отступлению отрезал.

Владетель взял из моих рук чехол, вытряхнул оттуда брошку, повертел небрежно в руках. Кристаллы заиграли в свете ламп рубиново-алым.

— Какой богатый цвет, — задумчиво произнес мужчина, вглядываясь в кристаллы. — Жаль, на мне кристаллы потускнели.

Им нужны страсть, жизнь, огонь… А мне подходят такие же бесцветные кристаллы, как и я сам.

Центаврианин протянул руку и прикрепил брошку на воротник моей униформы. Я ничего такого не почувствовала, и все же что-то изменилось. Что-то стало не так, как было. Причем, сразу, мгновенно.

— Могу я задать вопрос, светлейший?

— Да.

— Как лечит эо-ши?

— Разве в вашей Сети нет информации об этом?

— Есть, но мало. В основном говорится, что они вредны.

— Кристаллы-накопители гармонизируют энергию человека. Некоторые эо-ши повышают уровень эо, или препятствуют воздействию на человека, который их носит. Если накопители некачественные, или напитаны плохой энергетикой, и такие действительно несут больше вреда, чем пользы. Но тебе не о чем волноваться, горничная. Мои эо-ши идеальны, — добавил мужчина и спросил: — Как ты называешь меня про себя?

— А зачем вам знать это, светлейший?

— Интересно.

— Разве вам может быть что-то интересно, светлейший? — осведомилась я, и приняла удивленный вид.

— Может, — многозначительно ответил он. — Так как ты зовешь меня про себя?

— Чаще всего я зову вас отмороженным, светлейший.

— Всего-то? — он усмехнулся.

— Могу придумать что-то поинтереснее, светлейший.

— Как любезно с твоей стороны, — мягко поблагодарил владетель и внимательно посмотрел на меня. Приступ не начался, слава Звездам. Мне не стало страшно, паника не навалилась, и сердце билось ровно.

— Сделай меня привлекательным.

— Что? — я так удивилась, что даже забыла добавить уважительное «светлейший».