Читать книгу "Тихие Убийцы. Всемирная история ядов и отравителей - Питер Макиннис"

Гарольд Шипман убил около двухсот своих пациентов, однако истинное число его жертв, по-видимому, никогда не станет известно[54]. Мы можем, однако, быть уверены в его вине благодаря спектроскопии. Когда он однажды летним утром 1998 года появился в доме миссис Кэтлин Гранди, он сделал вид, будто берет кровь на анализ, а сам вместо этого сделал ей укол смертельной дозы диаморфина (героина).

Проверив учетную документацию, полиция обнаружила, что доктор Шипман использует больше диаморфина, чем остальные врачи. Уже было известно, что это вещество было найдено в тканях его возможных жертв, однако любой адвокат почти наверняка отмел бы такое обвинение, заявив, что все эти женщины принимали наркотики. Но тут появился Ханс Закс, эксперт-химик и токсиколог из Мюнхена, который использовал методы спектрометрии для исследования образцов волос, взятых у жертв. Волосы за один месяц отрастают приблизительно на 1 см, и вот с помощью масс-спектрографа Закс лишь в одном или двух случаях обнаружил уровни и расположение остатков сгорания, которые говорили о периодическом использовании наркотиков. У наркоманов обычно на миллиграмм массы волос приходится два нанограмма наркотического вещества, однако почти у всех жертв убийцы обнаруживались уровни всего в один процент от этого уровня, то есть в двести раз меньше, чем у наркоманов.

В будущем обнаружение ядов, особенно в газообразном виде, будет производиться с помощью приборов, использующих детектор поверхностных акустических волн. Это маленький кристалл, который изменяет собственную частоту колебаний, когда его поверхность поглощает крошечное количество химического вещества. В таком случае будет гораздо меньше неверных положительных результатов измерений, чем в случае приборов, основанных на других принципах измерения: например, спектрометр на основе анализа подвижности ионов может давать неверные показания из-за воздействия таких объектов, как мужской одеколон или женские духи, краска или другие растворители. В общем, жизнь преступника-отравителя становится все более сложной и напряженной.

И хотя сам по себе неверный положительный результат измерения не принесет какого-либо вреда, дело меняется решительным образом, если речь идет о результате для решения вопроса на суде по обвинению в убийстве… В деле Томаса Сметхэрста в 1859 году Альфред Тэйлор обнаружил, что он совершил ошибку. Он использовал недостаточно очищенную медь в пробе Марша, поэтому сам внес мышьяк, который и был обнаружен в результате этой пробы. Суд тем не менее признал Сметхэрста виновным, хотя впоследствии, из-за негодования общественности, его помиловали, а Тэйлор очень четко высказался на этот счет, пусть в контексте аналогичной качественной реакции — пробы Рейнша на мышьяк:

Сначала надо доказать, что в меди нет примеси мышьяка, поскольку такое загрязнение имеющейся на рынке меди (в виде фольги, сетки или проволоки) встречается очень часто. Медная сетка и проволока обычно содержат мышьяк. Чистую электролитическую медь, не загрязненную мышьяком, можно приобрести в виде тонкого листа или фольги. Если мышьяк присутствует в жидкости, даже в малых количествах, на полированной поверхности меди появится, либо незамедлительно, либо через несколько минут, серая металлическая пленка за счет отложений этого металла.

Альфред Тэйлор. Принципы и практика судебной медицины, 3-е издание, 1883 год

Довольно часто токсикологи пытаются обнаружить яд, нанесший ущерб здоровью или даже погубивший не людей, а животных. Но мало когда они охотились за невидимым преступником настолько отчаянно, как, например, в 2001 году, когда понадобилось выяснить, отчего в штате Кентукки в США погибли пятьсот (!) чистокровных жеребцов. Одни из них родились мертвыми, а другие хотя и появились на свет живыми, однако вскоре после этого умерли — и всякий раз, как оказывалось, виновник был один и тот же: цианид из дикой черной (американской) вишни, который попадал в организм лошадиных маток через… гусениц.

Токсикологи начали с проверки лошадиного корма, затем стали исследовать, нет ли на пастбищах, на траве, грибковых токсинов, и тут неожиданно натолкнулись на гусениц американских коконопрядов (Malacosoma americanum), которые водились в этом регионе в больших количествах. Кто-то из исследователей подметил, что в тех местах, где погибали жеребята, обязательно росли деревья черной вишни, и эта догадка оказалась ключевой для раскрытия таинственного падежа скакунов. В тот год ранней весной стояла очень жаркая погода, что привело к концентрации цианида в листьях этого дерева, однако этот яд не действует на гусениц коконопрядов. Буквально оголив деревья, гусеницы перешли на траву пастбищ, причем и в их телах, и в их испражнениях было немало яда. Так или иначе, по заключению ученых, в организм беременных кобыл попало достаточное количество яда, чтобы нанести большой вред их потомству, однако прежде чем удалось определить причину массового отравления, лучшие из лучших скакунов в помете того года уже погибли.

Яды нередко проявляют свое действие в спорте, обычно в виде квазимедицинских препаратов, временно стимулирующих физическую деятельность и улучшающих спортивные показатели. Эта традиция, возможно, восходит к так называемым «поедателям мышьяка из Штирии», с которыми мы встретимся позже. Правда, если считать спортом непреходящее желание викингов участвовать в военных сражениях и убивать противников, в таком случае использование ядов в спорте началось куда раньше, с «элитных воинов» викингов — берсерков: ведь это они, наевшись галлюциногенных грибов, неслись в битву с грозным ревом, рубя мечом направо и налево, сокрушая все, что им только попадалось под руку… Однако все истории про английского велосипедиста Артура Линтона, который умер во время велогонки 1886 года из Парижа в Бордо якобы оттого, что принял слишком большую дозу допинга, нисколько не соответствуют истине: первая велогонка «Париж-Бордо» была устроена лишь в 1891 году, а Линтон выиграл гонку 1896 года, через десять лет после его объявленной смерти… Правда, он действительно умер через несколько месяцев после своей победы в 1896 году, но, по всей видимости, от брюшного тифа. Тем не менее «дело» Линтона периодически упоминают в спортивной прессе как один из первых примеров употребления допинга в спорте. И сегодня неизвестно, так ли это, действительно ли он употреблял какие-то препараты в 1896 году, хотя находятся такие эксперты, которые утверждают, что знают наверняка: в использованном им составе наличествовали, в определенном соотношении, стрихнин, героин и триметил.

Источник стрихнина — чилибуха (рвотный орех)

Если люди достаточно недобросовестны, чтобы использовать лекарственные препараты для улучшения спортивных показателей, они не откажутся и от применения каких-нибудь составов для участвующих в состязаниях животных. В Южном полушарии до сих пор распространена теория, что знаменитого австралийского скакуна Фар Лэпа якобы «отравили янки» за то, что он «был слишком великолепен», однако по другой теории, упоминаемой порой престарелыми австралийскими ветеранами скачек, Фар Лэпа отравили случайно, притом его собственные доброхоты, поскольку они регулярно давали ему стрихнин (иногда упоминается стрихнин в смеси с еще каким-то ядом — все это также входит в рамки жанра «страшных историй», которые обычно циркулируют в наших городах). Давали стрихнин с самой благой целью — поспособствовать тому, чтобы он был более резвым на дистанции. Кульминационный момент этого австралийского варианта страшной истории таков: был вызван врач-ветеринар, который дал коню-чемпиону небольшую, разрешенную законом дозу стрихнина. Но этого, вместе с незаконными дозами, которые ему давали регулярно и которые накапливались в его организме, оказалось достаточно, чтобы великолепный красавец конь погиб.