Читать книгу "Приключения в Берлине - Барбара Картленд"

— Значит, придется вновь послать Уоткинса за покупками, — сказал лорд Брэйдон. — Он очень любит это занятие; не забыть бы мне похвалить его за выбор платья, которое теперь на вас.

Лоилия бросила взгляд на свое платье, как будто не замечала его ранее.

Лорд Брэйдон подумал, много ли найдется знакомых ему женщин, которые могут забыть, что на них надето, или могут не подумать об этом, когда он входит к ним.

— По оно значительно… дороже, чем я могла бы… себе позволить, — пролепетала Лоилия, — поэтому… пожалуйста… вы не должны тратить больше… денег на меня.

— Это как раз то, что я не намерен обсуждать, — возразил лорд Брэйдон. — Все, что было у вас, осталось в известном месте, о котором не следует упоминать, поэтому вы должны позволить мне позаботиться о том, чтобы, пока мы не возвратимся в Англию, вы были по крайней мере прилично одеты.

— Я… уверена, что могла бы найти что-либо… дешевое для верховых поездок.

— А я не менее уверен, что это сильно расстроило бы Уоткинса, воображающего себя непревзойденным знатоком моды!

Лоилия была не в силах удержаться от смеха.

— Мне значительно легче сказать… благодарю вас за все, чем пытаться противиться вам, когда вы уже что-то решили.

— Вот сейчас вы говорите разумно.

— Вы всегда считаете разумным то, что совпадает с вашим мнением?

— Конечно! Тем более что мы оба участвуем, как вам известно, в миссии огромной важности.

И как бы желая окончательно убедить ее в этом, он сказал:

— Не забывайте, что вы, и я, и, конечно, Уоткинс, освободили одного из самых значительных людей секретной службы Министерства иностранных дел. Я знаю, что маркиз Солсберийский будет восхищен нами, несмотря на то что он не сможет сообщить всему миру, какими находчивыми мы оказались.

— Вы хотите сказать, каким мудрым оказались вы!

Повинуясь неосознанному импульсу, Лоилия протянула к нему руки.

— Если б только я могла сказать вам, что это… значит — видеть папу здесь с нами… и знать, что он… жив.

На последнем слове голос изменил ей.

— Мы выпьем сейчас по бокалу шампанского, — быстро сказал лорд Брэйдон, — чтобы отпраздновать нашу великую и славную победу! Жаль только, что мы не могли увидеть лицо капитана, когда он обнаружил, что дверь заперта, а его птичка впорхнула!

— Совершенно очевидно, что он заподозрит вас и Уоткинса.

— Он может подозревать нас, но ему будет очень трудно доказать даже самому себе, что мы являлись непосредственными участниками похищения.

Он наполнил два бокала из бутылки, стоявшей рядом на маленьком столике.

— Это означает, конечно, что ваш отец не сможет вновь посетить Германию, — сказал он, — и для вас это было бы также неразумно после возвращения в Англию.

— Вам не кажется… что немцы, когда они… узнают, что папа вернулся домой, могут… напасть на него?

Лоилия колебалась, прежде чем произнести слово» напасть «.

Она думала о неотвратимости намерения немцев убить ее отца.

Он и сам уже размышлял об этом.

Передав бокал Лоилии, он сел рядом с ней.

— Теперь послушайте меня, Лоилия, — сказал он. — Я уже думал об этом и хочу предложить вам, чтобы недолго — по крайней мере до тех пор, пока мы не убедимся, что немцы не интересуются более вашим отцом, — вы оба пожили в моем доме.

Лоилия смотрела на него с нескрываемым изумлением.

Ей никогда бы не пришла в голову мысль, что они могут быть его гостями.

— Конечно, мы не можем… сделать этого!

— Я не вижу причины. Вы говорили, что видели фотографии моего дома, и должны, следовательно, понимать, что он достаточно большой для любого количества гостей.

— Но они… были бы… вашими друзьями.

— Вы хотите сказать, что после всех пройденных нами испытаний вы и ваш отец не являетесь ими?

Он заметил, как румянец подкрался к ее щекам.

Смущенно глядя в сторону, она сказала:

— Я хочу думать, что мы друзья… но это означает нечто иное, чем дружба с теми, кого вы знаете… давно.

— Нечто совсем иное, — согласился лорд Брэйдон.

Он встал, увидев стюарда, входящего в салон с первым обеденным блюдом.

Следующим утром, убедившись, что его пациент провел сравнительно спокойную ночь, Уоткинс сошел на берег.

По возвращении он нашел лорда Брэйдона на палубе, залитой солнцем, и сообщил, что ему приведут двух лошадей из небольшого рыбацкого поселка, расположенного в миле по берегу от места их стоянки.

Ему удалось также достать юбку для верховой езды и блузку.

— Есть еще один городок в двух милях отсюда, — сказал Уоткинс, — и я схожу туда завтра, а может быть, и сегодня к вечеру, посмотрю, что можно найти там. Мисс Лоилии понравится то, что я купил ей, она будет выглядеть прелестно.

Он лукаво взглянул на своего господина.

Лорд Брэйдон проигнорировал эту дерзость.

— Благодарю вас, Уоткинс. Покажите мисс Лоилии ваши покупки для нее и позаботьтесь, чтобы ваш пациент получил что-нибудь питательное на ленч.

Уоткинс привык к напускному безразличию господина к его находчивости.

Он поспешил вниз, к кабинам, чтобы разыскать Лоилию.

Уж она-то с интересом выслушает его рассказ о трудностях, которые он испытал, разыскивая нужные ей вещи в этом, как он выразился, » забытом Богом месте «.

После отличного ленча Лоилия, в белой блузе с кружевными вставками и широкой юбке из дешевой, но приятной материи, сошла на берег.

Когда она села на породистую лошадь, ей показалось, что в целом свете нет девушки счастливее ее.

Уоткинс не смог купить ей шляпу, и она с помощью заколок сделала себе гладкую прическу.

Она была в таком радостном возбуждении, что совсем не обращала внимания на свою внешность.

Она думала о том, что лорд Брэйдон смотрится на лошади точно так, как она и представляла его мысленно на скачках.

Он казался частью лошади, целиком спившись с нею.

Невозможно было не восхищаться жеребцом, которого Уоткинс взял для него напрокат.

Они отправились через заросшую, невозделанную территорию, тянувшуюся вдоль берега.

Затем въехали в плодородную долину, где на полях трудились мужчины и женщины.

Наконец они окунулись в тишину и покой после шума, перипетий и страхов Берлина.

» Трудно представить, что эти два мира, здешний и тот далекий, существуют на одной планете «, — размышляла Лоилия.

Глядя на ее лицо, лорд Брэйдон спросил: