Читать книгу "Свой, чужой, родной - Татьяна Полякова"

— Здесь, в нашем городе?

— Вы что, никогда о нем не слышали? — вроде бы удивился Егор Сергеевич. — Очень известный человек.

— Отлично. Есть шанс справиться с нашими чиновниками. — я поспешно поднялась, сказав на прощание: — Большое вам спасибо.

— Теперь к адвокату помчимся? — невинно поинтересовался Валька, когда мы шли к шлагбауму.

— Если успел утомиться, считай, твой рабочий день уже закончен.

— Боже упаси! Готов трудиться круглосуточно. Немного критики можно?

— Валяй.

— Ты могла существенно облегчить себе жизнь — администрация наверняка будет разыскивать собственников.

— И сообщит о них мне? — усмехнулась я. — Договориться с какой-нибудь теткой из администрации вряд ли проще.

— Беру свои слова назад. А ты девушка настойчивая, — засмеялся он.

— Зато от тебя толку немного.

— Я же только водитель, оттого и помалкивал, или ты успела повысить меня до помощника?

— Нет уж, лучше молчи. «Бабка не в себе?» — передразнила я.

— Он потратил так много слов, что я просто решил его немного поторопить. Ну, так мы к адвокату?

— Хотелось бы, — загрустила я, садясь в машину. — Но боюсь, он нас пошлет подальше.

— А что ты, собственно, надеешься выяснить?

— Как что? Бабку ты видел, в «Тихую обитель» она попала в феврале, дом куплен в конце апреля. Спрашивается, зачем ей дом?

— Прошло шесть лет. Может, с головой у нее тогда было лучше. Старики боятся остаться без жилья, это их кошмарный сон. Братец с баблом, вот и решил купить ей домик, чтоб не переживала.

— Выкинул на ветер миллионов двадцать пять, а то и больше?

— Что не сделаешь ради родной кровинушки? Может, он думал, что царские хоромы покупает, из Америки домик не особо разглядишь.

— Хотелось бы знать, когда брат скончался. И действительно ли покупка дома — его решение.

— А чье? Его или родственников. Если они у него есть. Старушка купила дом…

— Ты серьезно так думаешь? — нахмурилась я.

— А ты что думаешь? — удивился он.

Ответь я правду, Валька, чего доброго, решит, что мне тоже пора присматривать место в спецучреждении. Я пожала плечами:

— Не нравится мне эта покупка. Бабка ничего не помнит, ее брат то ли был жив, то ли уже нет, а дом шесть лет брошенный, притом что стоит миллионы.

Я взглянула на часы и добавила:

— Навестим сестру Петьки.

Караваева Ольга Егоровна оказалась миниатюрной блондинкой со светлыми кудряшками и голубыми глазами, до того ясными, что они подошли бы скорее ребенку или святой. Она и была похожа на ребенка, возраст выдавала лишь сеточка морщин возле глаз, но симпатичные ямочки на щеках с лихвой их компенсировали.

Она смотрела на нас, стоя за приоткрытой дверью, и таращила глазки небесной голубизны, не в силах понять, что нам от нее надо.

— Я хотела бы поговорить о вашем брате, — повторила я.

— О Пете? — В голосе слышалось беспокойство. — Его нет, он пропал. Мы ничего о нем не знаем.

— О его исчезновении я и хотела бы поговорить.

— А вы кто?

— Мы из полиции, — выступая вперед, сказал Валька. — Вы, наверное, слышали в новостях, обнаружен труп мужчины. В связи с этим мы подняли все старые дела о без вести пропавших.

Говоря все это, он ненавязчиво оттеснял ее от двери, благодаря чему мы оказались в прихожей, большую часть которой занимал спортивный велосипед.

Женщина посмотрела на него и, точно решившись, пригласила:

— Идемте на кухню.

Валька плюхнулся на табурет, я устроилась за столом, Ольга замерла возле подоконника.

— Я не поняла… вы сказали… Я телевизор почти не смотрю…

— У вашего брата была знакомая, — заговорила я. — Эмма Сотникова.

— Эмма? — нахмурилась она. — Не помню такой.

— Вы уверены? Ее соседка говорит, Петр часто у нее бывал.

— Ни о какой Эмме я не слышала. У него была девушка, Лиза. Она в соседнем доме живет. Мы довольно часто видимся, ну, встречаемся иногда на улице. Они с Петей вместе жили, почти полгода. Он жениться на ней собирался. По крайней мере, говорил не раз… А Эмма… — Она покачала головой.

— Возможно, они вместе работали или у них были общие друзья?

— Имя редкое, я бы запомнила. Хотя… шесть лет прошло. Знаете, все забывается. Ой, хотите чаю?

Она кинулась разливать чай, положила варенье в вазочку, поставила на стол.

— Вот…

— Спасибо, — кивнула я, а Валька проникновенно улыбнулся и принялся уплетать варенье.

Ольга не выдержала и весело фыркнула:

— Вы такой смешной, — сказала, точно извиняясь.

— Я сладкое люблю, — пожал плечами он.

Казалось, еще чуть-чуть, и они начнут ворковать, забыв про меня. Я что, ревную? Смешным мне Валька точно не казался, скорее идиотом — наврал про полицейских, а если она решит проверить? Хороши мы будем.

— Вы с братом дружили? — поспешила я вернуть Ольгу с небес на землю.

— Ну да… Он всего на два года меня старше… был. Иногда ругались, конечно. Но это ведь не считается.

Я произвела нехитрый подсчет, выходит, девице уже за тридцать, а она сюсюкает, как ребенок… Нет, я в самом деле ревную.

— Он вам рассказывал о своих планах?

Она пожала плечами:

— Ничего особенного я не помню… Жениться на Лизе собирался… Ну и все. Вы знаете, мы очень переживали. И я, и Лиза, и мама. Мама больше всех. Она умерла два года назад. Все ждала, может, найдется Петя. Она его очень любила. Больше, чем меня. Я в детстве даже обижалась. Я думаю, она и умерла так рано из-за того, что случилось, сгорела просто. Никто из нас не ожидал, что с Петей такое произойдет. Жили как обычно, кто же знал…

— А где он работал?

— Он тогда как раз без работы остался, ничего подходящего найти не мог. Знаете, как бывает: на маленькую зарплату не хотелось, а устроиться на хорошую работу непросто. Поэтому и с женитьбой затягивали. Лиза мечтала о настоящей свадьбе, а для этого деньги нужны. Он переживал, что на ее шее сидит, виду не показывал, но я знаю…

— Долго он был без работы?

— Месяца три.

— У вашего брата были какие-то особые приметы?

Что еще спросить, я не знала, вот и тянула время в надежде на озарение.

— Никаких, — пожала она плечами. — Ключица сломана была. Он ведь самбо занимался, вот и сломал еще в детстве. Лет двенадцать ему было. Вы так и не сказали… — начала она, но я поспешно поднялась из-за стола.