Читать книгу "Этруски. Предсказатели будущего - Реймон Блок"

Следовательно, мы можем справедливо судить об этрусском искусстве лишь в том случае, если не будем считать его некоей вещью в себе, вне времени и пространства. Следует остерегаться попыток сконструировать чрезмерно абстрактную эстетику. Вдохновение этрусских мастеров сильно различалось в разные эпохи и в разных местах. Художники по-разному реагировали на внешние влияния, приходящие с Ближнего Востока и из Греции, в соответствии с тем, в каком веке они жили и в каком городе родились.

Партикуляризм этрусских городов проявлялся не только в политической сфере, но и в области искусства. В одном месте художники специализировались в скульптуре; в других они предпочитали технику барельефа и фрески. Более того, эволюция техники и стилей в Этрурии не отличалась равномерностью; были различные движения, были поразительные новшества, за которыми следовали продолжительные периоды застоя и упадка в технике, различавшиеся от эпохи к эпохе. Южная Туския была больше подвержена греческому влиянию, чем Северная и Центральная. Отсюда следует, что существовали большие различия между артистическими зонами; этот факт следует принимать во внимание при попытках датировать конкретное произведение этрусского искусства.

Подобные исторические взгляды, являющиеся необходимой предпосылкой для взвешенного суждения, прежде всего должны учитывать самое начало этрусского искусства, то есть любопытные поделки первого железного века, который обычно называется вилланованским. Если примерно с 700 г. до н. э. начали свою деятельность истинно этрусские мастерские, то нельзя сказать, что у них не было предшественников; и любой участвовавший в раскопках в Тоскане может заметить, что не существует значительного отличия между продукцией VIII и VII вв. до н. э. Вилланованское искусство вдохновлялось геометрией. Бронзовые и керамические вазы, оружие и фибулы украшены простыми и монотонными узорами – квадратами, треугольниками, свастиками, кругами и пересекающимися линиями. Фигуры животных и людей появляются в более поздний период в поразительно схематической и примитивной форме. В редких каменных скульптурах уже чувствуются веяния Эгейского мира.

Начиная с VII в. до н. э. появляется во всем своем блеске подлинное этрусское художественное ремесло. Великолепные гробницы VII в., особенно гробница Реголини-Галасси в Черветери, а также богатые гробницы Пренесте, содержат бесконечно богатый материал в виде изделий из золота и слоновой кости. О размахе деятельности первых тирренских пиратов можно судить по невероятному обилию великолепных ювелирных изделий, которыми они одаривали своих покойников. В украшениях и орнаментах еще присутствует предыдущий период, проявляющийся в тенденции к схематизации и в характерных геометрических узорах; но теперь мы видим робкие попытки натурализма, сочетающиеся с виртуозностью восточного характера. Бесчисленные достижения в прикладном искусстве неожиданно выводят этрусков на лидирующие позиции среди художников Западного Средиземноморья. Этрусское искусство никогда не сияло более ярко, чем в архаический период, окончившийся с изгнанием этрусских тиранов из Рима.

Архитектура

В древности этруски славились как архитекторы и искусные инженеры. Римляне приписывали им изобретение атриума, канализации и регулярной городской планировки. Римские зодчие во многом ориентировались на образцы, созданные их тусскими предшественниками. Сегодня от бурной строительной деятельности этрусков осталось очень мало следов. Там, где в древности стояли города, сейчас виднеются лишь остатки мощных внешних стен, неприступных для врагов, фундаментов храмов и незначительные руины жилых домов. Однако погребальная архитектура является бесценным кладезем информации; по ней мы можем реконструировать вид давно исчезнувших построек.

Рис. 33. Развалины небольшого тройного каменного храма, найденные в 1947 г. в ходе французских раскопок под Больсеной. Ширина 17,2 м, длина 13,4 м.

Этрусские города никогда не строились в долинах или на равнинах. Они создавались на плато с обрывистыми краями или на холмах, которые было легко оборонять; сменившие их современные города до сих пор имеют вид орлиного гнезда, примостившегося на горной вершине и господствующего над окружающей местностью. Для дополнительной защиты этруски сооружали крепкие стены, линия которых точно повторяла контуры холма (фото 5—7). Эти стены порой достигют шести миль. Из этого можно получить представление о размерах заселенной территории. Внушительный вид стен напоминает нам о мощи создавшей их и исчезнувшей цивилизации. Их сооружали из больших блоков местного камня, обычно вулканического туфа, уложенных в правильном порядке. Размер блоков и их форма – многоугольная или прямоугольная – зависели от природы материала и его возможностей. Этрусская стена в Перудже, восстановленная в нескольких местах и законченная уже в новое время, поражает нас своим монументальным видом (фото 8).

В город можно было попасть через ворота, место для которых выбиралось с большой тщательностью (фото 8, 9). Ворота представляли собой колоссальные арки, украшенные рельефными скульптурами. До наших дней уцелели очень немногие; однако Порта-дель-Арко в Вольтерре и ворота Марции и Августа в Перудже представляют собой одни из самых красивых образцов древней архитектуры на итальянской земле. Арка и свод постоянно использовались в Тускии, позволяя местным архитекторам создавать такие колоссальные сооружения, какие были недоступны грекам с их линейными конструкциями. Рим в древнейшие времена позаимствовал у этрусков основы их технических знаний; отсюда и происходит монументальный характер римской архитектуры.

В каждом городе имелось несколько храмов, где поклонялись богам. Этрусский храм стоял на высоком фундаменте – подиуме и имел лишь один вход. Внутри храма находились три смежных и параллельных помещения, там хранились статуи божеств, а фасад представлял собой портик, поддерживаемый двумя рядами колонн. Храм выглядел массивным и приземистым, так как его ширина почти равнялась длине.

Вследствие недолговечности использовавшихся материалов до нас дошло очень немного остатков древних этрусских храмов. Хотя подиум и фундаменты строились из камня, сами здания из дерева и кирпича давно исчезли. Все, что оставалось в самом лучшем случае, – основания стен, по которым можно восстановить план храма. При раскопках обнаружено множество декоративных терракотовых элементов, покрывавших и украшавших деревянные части антаблемента и фасада. Концы балок маскировались антефиксами (фото 42, 47); верхнюю часть здания со всех сторон опоясывали фигурные фризы. Иногда, как в большом храме в Вейях, на крыше стояли статуи в натуральную величину, выделяясь на фоне неба. В храмах эллинистической эпохи на фронтонах устанавливали рельефные скульптурные группы, изображавшие сцены из греческой мифологии.

Все эти терракотовые украшения как бы оживляли этрусский храм (фото 48). Антефиксы, фризы и статуи красили в светлые цвета, весело игравшие своими богатыми оттенками на ярком этрусском солнце.

О гражданской архитектуре этрусков мы почти ничего не знали бы, если бы в нашем распоряжении не имелись погребальные урны и ex-voto[14] в форме домов, а также хижин-гробниц, достоверно воспроизводящих конструкцию современных им жилищ (рис. 9, фото 11). Исследования в этой области обнаружили лишь крайне жалкие останки частных домов этрусских аристократов. Однако руины, найденные в Марцаботто – маленьком этрусском городке всего в 15 милях от Болоньи, – демонстрируют нам планировку улиц и жилых кварталов. Она отличалась чрезвычайной упорядоченностью, имея вид шахматной доски. Дома, судя по всему, были скромными; невозможно сказать наверняка, были ли в этих домах атриумы – центральные помещения в жилище этрусков, позаимствованные у них римлянами.