Читать книгу "Синдром Е - Франк Тилье"

– Мне казалось, у тебя есть жизненные приоритеты, – к сожалению, я ошиблась. А теперь мне нужно поспать. Потому что, если я правильно поняла, несколько часов спустя мне предстоит сюда вернуться, да? К счастью, бабуля Мари всегда на подхвате, верно?

Она вышла в коридор. Люси провела рукой по усталому лицу, выключила телевизор. Злобный пиксельный солдат пропал мигом – как не бывало. Люси вспомнились слова реставратора Клода Пуанье: изображение насилия настигает нас где угодно – и вот оно, даже в палате детской больницы. Разве мало ужасного происходит на улицах, зачем этому ужасу проникать еще и в святая святых – в семью?

Сгущались тени, но на этот раз они успокаивали.

Люси надела пижаму, придвинула кресло к кровати и тихонько устроилась рядом с Жюльеттой. Завтра утром она пойдет на работу и расскажет руководству об этой истории с бобиной, и даже если ни один прокурор не согласится возбудить уголовное дело в связи с фильмом более чем пятидесятилетней давности… Хорошо ему говорить, комиссару Шарко: передайте пленку в лабораторию, проведите обыск у Шпильмана! Как будто это так просто. Откуда он взялся, этот чудной комиссар в бермудах и туфлях на каучуке? Люси никак не могла освободиться от странного впечатления, которое произвел на нее Шарко: наверное, на счету аналитика разгадка большего количества преступлений, чем ей самой довелось увидеть за всю свою жизнь, но почему-то он не хочет этого показать. Ни в какую. Что за кошмары роятся у него в голове? Каким было самое страшное дело, какое ему пришлось расследовать? Имел ли он дело с серийными убийцами? Со сколькими?

Ее собственная голова была переполнена жуткими кадрами, но в конце концов она уснула, держа за руку своего ребенка.

Внезапно и резко зажглись лампы под потолком. Люси не совсем проснулась и решила не открывать глаза: может быть, в энный раз зашла медсестра – убедиться, что все в порядке, нормальное дело. Она свернулась клубочком, но из намерения еще поспать ничего не вышло – от прозвучавшего в палате громового голоса остатки сна окончательно испарились.

– Энебель, подъем!

Люси тихонько проворчала: нет, не может быть, чтобы это был…

– Майор, вы?

Перед ней и впрямь стоял Кашмарек, начальник управления полиции, где она служит. Сорок шесть лет, характер железный, главное, чем отличается от остальных, – прямота и суровость. Мертвенный свет неона смазывал черты его квадратного лица, углублял затененные области. Кашмарек посмотрел в сторону кровати, где, почти невидная под простыней, спала девочка:

– Ну и как она?

Люси попыталась завернуться в покрывало поплотнее, неудобно же, если шеф увидит ее почти без одежды. Они не настолько близки.

– Только не говорите, шеф, что вы пришли сюда осведомиться о самочувствии моей дочки! Что случилось?

– А ты как думаешь? Поехали, у нас убийство. Мм… не совсем обычное…

Люси никак не могла взять в толк, зачем шеф сюда-то пришел. Она слегка выпрямилась и сунула ноги в тапочки-зайки.

– Необычное, но какого рода?

– Говорю же, сразу не определишь. Сегодня нам позвонил разносчик газет, который каждое утро, ровно в шесть, заходил к одному из своих клиентов выпить чашечку кофе. Так вот, нынче утром он обнаружил этого своего клиента повешенным на кухонной люстре. Со связанными за спиной руками. И между прочим, выпотрошенным…

– Простите, майор, – прошептала все еще ничего не понимающая Люси, – только я-то тут при чем? Я же в отпуске и…

– Во рту у повешенного была твоя визитная карточка.

16

Когда Люси припарковалась и вышла из машины, полицейские автомобили и фургончик лаборатории криминалистики еще стояли вдоль тротуара на улице Гамбетта. Она не могла оставить Жюльетту до возвращения матери, а та появилась только в девять, ну и надо было хоть немножко поговорить с малышкой, объяснить, что очень скоро они поедут в Вандею, где построят на берегу океана сотни замков из песка и вдоволь наедятся мороженого.

Но сейчас – стоп! Никаких замков из песка, никакого мороженого – всему такому вход в ее голову запрещен! Замкам из песка и мороженому придется уступить место куда как менее приятному: смраду и грязи места преступления.

Кашмарек был уже тут. Еще в больнице Люси успела рассказать ему о фильме – так же, как раньше комиссару Шарко. Узнав, что его подчиненная встречалась с парижанином, узнав, что она за спиной у начальства звонила в Центральное управление, начальник управления регионального дико разозлился, просто взбесился. Ладно, они сведут счеты потом.

Люси вошла в гостиную реставратора кинопленки Клода Пуанье, и в горле у нее встал комок. Комната в свете мощных галогеновых ламп – они были необходимы, чтобы не пропустить ни единой улики, – выглядела безжизненной. Тот или те, кто зря потратил время у Люка Сенешаля и у Шпильмана, здесь преуспел: коллеги, производившие обыск в доме реставратора, не обнаружили никаких следов таинственной бобины. Люси, прикусив губу, покачала головой:

– Клод погиб из-за меня. Это я привела сюда убийц. Если бы не я, он жил бы себе и жил, а теперь…

Люси присела на корточки, погладила кошку, которая терлась о ее ноги, вздохнула:

– Что с тобой теперь будет?

Кашмарек сунул под нос подчиненной фотографии:

– Теперь уже ничего не исправишь: что сделано – то сделано. И мы здесь не для того, чтобы плакать.

Люси снова печально вздохнула, но спорить не стала, взяла из рук шефа снимки с места преступления и принялась их рассматривать. Десятки прямоугольничков, запечатлевших смерть, жуткое зрелище, до рвоты жуткое. А Кашмарек комментировал, тыча пальцем в отпечатки:

– Его связали, заткнули ему рот и повесили. Вон там, на крюке от люстры. Шею обмотали пленкой. С трудом могу себе представить, чтобы это мог сделать один человек. Тут такие высокие потолки, что должны были, думаю, действовать как минимум двое: один поднимает жертву, другой вешает.

– Комиссар Шарко, занимающийся граваншонским делом, тоже выдвинул гипотезу о двух убийцах… Похоже, мы здесь имеем дело с теми же субъектами.

Майор указал на кресло:

– На сиденье нашли пустую коробку от пленки. Фильм, с помощью которого повесили жертву, называется «Сокровище повешенного»[8] – старый вестерн. У жертвы на втором этаже целая коллекция вестернов: там их около сотни. Нет, ты представляешь: «Сокровище повешенного»! Надо признать, убийцы не лишены чувства юмора.

Люси мутило, с утра, кроме чашечки кофе, у нее маковой росинки во рту не было. Она вспомнила, что сказал тогда Клод: «Можете не сомневаться, что уйду я из этого мира, зажав в пальцах кусочек кинопленки»… И ведь даже не думал, что предсказание сбудется почти дословно… Ох, до чего же ей нехорошо, и собственные проблемы с мамой и дочкой только все усложняют. Счастье еще, что тело увезли, – таким, обезличенным, зрелище все-таки легче вынести.