Читать книгу "Запутанная нить Ариадны - Татьяна Луганцева"

— У тебя какой-то нездоровый интерес, — покосился на него Дмитрий.

— Просто когда много чего вставлено, это мне напоминает резиновую женщину с подогревом. Только она дешевле обойдется, один раз купил, и все. А тут и ухаживать надо, и подарки, — пояснил он.

— А я смотрю, ты глубоко в этой теме? Уже подсчитывал, что ли? — усмехнулась Аделина. — Я тоже за лицом ухаживаю, маски, пилинги. А вот всё остальное свое.

У Валентина Рудольфовича дрогнула рука, и одна из пробирок разбилась.

— Профессор, ты там не возбуждайся! — прикрикнул Степан Ильич. — И с реактивами поаккуратней. Еще заразишь нас каким вирусом!

— Постараюсь, — буркнул криминалист, протирая стекла очков.

— А у вас совсем другая внешность без очков. И глаза красивые, — отметила Ада.

— Только не видят ничего, — слабо улыбнулся Колесников.

— Я думаю, что надо, ты разглядел! — в голос рассмеялся следователь, и все его поддержали, даже смутившийся Валентин Рудольфович.

— Я бы попросил не обсуждать моих сотрудниц в таком плане, — нахмурился Дмитрий.

— Особенно в свете того, что ночку назад ни до тебя, ни до Аделины дозвониться было нельзя, — не унимался Андрей.

— А ты чего им звонил ночью-то? — спросил следователь. — Резиновая женщина все-таки имеет недостаток? Не поговорить?

И снова всеобщее веселье и смех.

— А ничего, что мы труп выносим? — не удержался один из санитаров.

— Можно подумать, он обидится на нас, — округлил глаза Степан Ильич. — Надо было при жизни со своими женщинами разбираться. Все беды от баб!

— Я бы попросила! — подала голос Аделина.

— Присутствующих не имею в виду! — поднял руки, словно сдаваясь, следователь. — А ты, Валя, пиво тоже проверь на легкие веселящие наркотики. Может, здесь в округе весь алкоголь с сюрпризом?

— Обязательно, — буркнул Валентин Рудольфович.

— Так вы выяснили с этой актрисой, что за розыгрыш с этими записками? — вернулся к разговору Степан Ильич.

— Марго рассказала мне про жизнь, про работу в театре, про то, что театр Валерия стал для нее просто родным домом. До этого она никак не могла найти себя, работала то там, то сям. Что муж у нее один вот уже двенадцать лет, богатый мужчина, что они очень счастливы вместе, несмотря на то что бог не дал им детей, — сказала Ада.

— Ты про записки-то спросила? — нетерпеливо перебил ее Дима. — Ведь ради этого и ходила к ней?

— Нет, меня что-то остановило, — ответила Аделина.

— Что? Что остановило-то? — допытывался следователь.

— А сейчас мы вернемся к разговору о женской логике, к которой вы относитесь с таким скепсисом. Так стоит ли мне продолжать? Нарвусь на насмешки.

— Нет, все-таки скажите, я постараюсь сдержаться, — пообещал следователь.

— Женщина многое может забыть, но дорогое, эксклюзивное платье никогда! Я была в ее платье, а Марго даже не обратила на это внимания. Я сделала акцент, покрутившись перед ней со словами: «У нас с тобой один вкус» — и опять мимо… Она не понимала, что на мне ее платье. Потом меня смутило, что она не обращалась ко мне по имени. И только когда Валера в разговоре назвал меня Аделиной, Марго тоже начала меня так называть.

— Забыла? — предположил Дмитрий.

— У меня редкое имя. Она никогда не звала меня Аделиной, только Адой, а я ее Марго. Странно, что у нее все стерлось из памяти.

— Подождите! Так вы думаете, что это не Маргарита? — спросил следователь. — Как такое возможно?

Аделина кивнула.

— Поначалу я, честно говоря, растерялась, но хорошо сыграла, и Марго, или кто она есть на самом деле, ничего не заподозрила.

— Но ты же ее знала! Как ты не поняла до конца, она это или не она? — занервничал Дмитрий.

— Еще раз говорю, прошло много лет, я никогда с ней близко не общалась. И потом, у Марго стандартная внешность. Средний рост, обычная фигура, лицо тоже… Да еще с этими пластическими операциями и уколами красоты… В общем, у меня закрались жуткие подозрения.

— Нет, ну это маразм! — возмутился Карасёв. — То есть ты думаешь, что настоящую Маргариту убили, а ее место заняла самозванка? И никто не заметил?!

— А кто заметит? Детей нет, родственников нет. В театр к Осокину она пришла совсем недавно.

— А муж? Он тоже не заметил? — спросил Степан Ильич.

— А вот это вопрос! Если с Маргаритой что-то случилось, то, конечно, не без его участия.

— Договорились, что уже банда действует! — всплеснул руками Степан Ильич. — Ну что там с запиской? — обратился он к Валентину Рудольфовичу.

— Написана год назад женщиной в состоянии сильного душевного волнения или под влиянием наркотиков, алкоголя… Это навскидку, — сказал Колесников.

— Не нравится мне все это. А если найти образец почерка этой лже-Маргариты, то можно определить, она писала эту записку или нет? — спросила Аделина.

— Конечно, можно.

— Тогда я добуду образец. А дайте ваш телефон, чтобы я к вам подъехала с ним? — попросила Ада.

— Ко мне? — вздрогнул криминалист.

— Аделина, не пугайте человека, он у нас излишне скромный! — предупредил Степан Ильич.

— И что? Вы так говорите, будто я к нему домой собралась! Я ему образец почерка хочу показать, и все…

— Я дам вам телефон, — ответил Валентин Рудольфович.

— Смотрю я на вашу честную компанию и думаю: может, посадить вас в СИЗО на несколько дней, чтобы охладить пыл, так сказать, а то вы сейчас опять куда-нибудь вляпаетесь, — задумался следователь.

— Мы ничего не делали, — ответил Дмитрий.

— И это тоже плохо! Вы же детективы! Почему ничего не делали? В общем, как ни смотри, все плохо. Ладно! Поехал я. Буду держать вас в курсе, а вы из города ни-ни… Считайте, что под следствием.

— А работать-то мы можем? — спросил Андрей.

— В смысле?

— В прямом. Может, еще кто обратится.

— Следствие вели детективы, которые сами находились под следствием, — грустно произнес Степан Ильич. — Я буду навещать вас. Да что далеко ходить! Я прямо завтра вас и навещу!

Глава 20

Режиссер театра «Модерн» ходил по своему кабинету из угла в угол, пребывая в возбужденном состоянии.

— Ты все-таки согласилась пойти ко мне на службу? Это так неожиданно! — обратился он к Аделине.

— Ты же сам предложил, — ответила она.

— Ты так надолго выпала из профессии, что я думал, ты очень хорошо устроилась в жизни! Да с твоими-то данными! Я почему-то был уверен, что ты откажешь, — признался Валерий.