Читать книгу "Прекрасная Джоан - Молли Хейкрафт"

– В чем дело? – сурово спросил Ричард. – Я слышал голос леди Бургинь за несколько шагов от палатки.

– Я бы хотела обсудить это с вами наедине, милорд, – огорченно ответила Беренгария. – Ведь вы пришли сюда, чтобы насладиться музыкой, а не слушать женские ссоры.

– О нет! – завизжала Бургинь. – Я не желаю, чтобы мое поведение обсуждали за моей спиной! Говорите при всех, быть может, здесь найдется человек, который защитит меня!

Ричард удивленно поднял брови:

– Что ж, миледи, расскажите нам, в чем дело, раз эта благородная девица так хочет. Что она натворила? Что-то не так с ее рукоделием?

Беренгария вздохнула:

– Нас всех, милорд, смущают ее отлучки по вечерам. Она и леди Мария уверяют, что просто гуляют в роще, но эти прогулки затягиваются до глубокой ночи. Вот почему я решила допросить их.

Все это время я наблюдала за Бургинь, ожидая, что та снова набросится на меня. Но как ни странно, она в упор смотрела на Раймонда, а он почему-то побледнел.

– Уверяю, я не делала ничего дурного, – заявила она.

– Тогда расскажите о ваших прогулках, – потребовал Ричард. – Полагаю, у ее величества были веские причины для того, чтобы допросить вас. Военный лагерь – не то место, где дамы могут столь легкомысленно себя вести.

– Позвольте мне, ваше величество, ответить за мою жену, – вдруг заговорил Раймонд, он быстро подошел к Бургинь, взял ее за руку, подвел к Ричарду, и они оба упали на колени. – Простите за то, что похитил вашу благородную пленницу, милорд, – сказал он. – Мы тайно поженились три дня назад, и леди Мария просто приводила мою жену ко мне в палатку.

Глава 16

Не могу подробно описать, что за этим последовало. Мне стало так плохо, что я почти ничего не слышала, а видела как в тумане, кажется, некоторое время брат их распекал, а затем отослал обоих в палатку Раймонда.

– Теперь вы понимаете, почему женщинам не следует принимать участие в военных походах, – сказал Ричард, когда молодожены ушли. – Как я жалею, что не оставил эту докучную девицу на Кипре! Сначала в ее сети попался молодой Балдуин, а теперь Раймонд… Очень неприятное дело, – заметил Ричард, помолчав, – они испортили нам вечер. Пожалуй, я лучше займусь делами. Вы пойдете со мной, Гвидо?

Я легла в постель, но перед моим взором снова и снова вставали торжествующее лицо Бургинь и лицо Раймонда – странно озадаченное и огорченное. Он совсем не был похож на счастливого новобрачного. Долгие часы я ворочалась без сна, гадая, каким образом был заключен этот удивительный брак.

Что ж, теперь я твердо знала одно: мне придется выбросить из головы все мысли о молодом графе.

На следующее утро я чувствовала слабость во всем теле, но оставаться в постели – это значит все время думать об одном и том же, ну уж нет! И я приняла приглашение Ричарда прокатиться с ним верхом.

Однако едва мы начали удаляться от лагеря, как Ричард пришпорил коня и указал мне на оливковую рощицу, предложив посидеть там в тени.

– Мне нужно поговорить с тобой наедине по одному важному делу, – добавил он.

Ричард расстелил плащ под большим деревом. Усадив меня, он, однако, не спешил приступать к разговору, а вместо этого стал восхищаться красотой открывавшегося перед нами пейзажа. Наконец, я попросила его сесть и объяснить, в чем дело.

– Быть может, ты хочешь отправить нас обратно в Акру или считаешь, что Беренгария и я должны вернуться в Англию? Обещаю, что не стану спорить с тобой! Я поняла – Крестовый поход не место для женщин.

– Нет, Джо, – ответил Ричард. – Собственно говоря, если ты согласишься на мое предложение, остаток жизни тебе придется провести здесь… – Если до этой минуты он упорно отводил от меня взгляд, то теперь посмотрел прямо в глаза. – Я собираюсь сделать тебя королевой Иерусалима. Ты, моя милая Джоан, моя любимая сестра, станешь королевой Иерусалимской! Можешь ты представить более славный титул? Через много месяцев наш Крестовый поход будет окончен, и дочь Англии взойдет на престол в Священном городе!

– Но… – медленно начала я, – как такое возможно? Ты же не предлагаешь мне выйти замуж за Гвидо?

Ричард презрительно рассмеялся:

– Нет. Ну что ты! Какой Гвидо король! Он – слабый старый дурак. Да и Конрад тоже не годится ни в короли, ни в мужья. Если я не ошибаюсь, в это самое время он собирается продаться Саладину. Нет, нет, Джоан, если мы собираемся договориться с неверными, нам следует придерживаться моего плана. Вот условия нашего соглашения: мы возвращаем им крепости Акру, Яффу и Аскалон. Саладин возвращает нам Истинный Крест; рыцари-тамплиеры и госпитальеры получают назад отобранные у них владения, кроме нескольких крепостей. Обе стороны освобождают пленных. Христиане снова смогут беспрепятственно посещать Святую землю… а вы с Сафадином вместе будете править Иерусалимом.

– Каким образом? – спросила я, все еще не понимая.

– Сочетавшись браком, разумеется! – отвечал Ричард так, словно это было вполне естественно. – Теперь ты понимаешь, Джоан, – это же великолепное решение всех проблем? Вот почему я так хотел, чтобы вы познакомились, и вот почему так обрадовался, когда вы понравились друг другу. Он отличный малый.

Вначале мне показалось, что мой брат шутит. Но, поняв, что он говорит серьезно, я решила, что он слишком долго пробыл на солнце.

– Рик, ты сошел с ума! Как можешь ты просить меня стать женой неверного? Ты много раз рисковал жизнью ради того, чтобы освободить Святую землю… ради этого ты вверг в нищету нас всех и практически разорил Англию! И после этого ты предлагаешь мне стать женой одного из наших врагов?

– Постарайся понять меня, Джо, – сказал он, хватая меня за руку. – Я пытаюсь предотвратить дальнейшее кровопролитие, потому что с ужасом думаю, во что обошелся нам Крестовый поход, сколько жизней и золота он нам стоил. Кроме того, меня пугает перспектива похода на Иерусалим со столь малочисленным войском и почти без оружия.

Я понимала, что это правда. Я знала, что мы уже потеряли две трети наших людей, причем голод и болезни косили их не меньше, чем вражеские стрелы. Но я знала также, что мой брат ошибается: для дочери Англии выйти за неверного и разделить с ним престол Священного города значит отречься от всего, за что сражаются и умирают наши воины. Такое для меня было невозможно!

Должно быть, брат все понял по моему лицу.

– Сейчас ничего не отвечай мне, – быстро сказал он. – Подумай над тем, что я тебе сказал, и ты поймешь, что я принял единственно верное решение.

Мы поскакали обратно в лагерь; меня душил гнев, смешанный с ужасом и обидой. Сейчас, спустя много лет, размышляя над проблемами, которые терзали тогда моего брата, я понимаю, почему он сделал мне это ужасное предложение. Однако в тот день я усомнилась в его мудрости и страдала так же сильно, как страдала, став свидетельницей ужасающей резни в Акре. Но там я ничего не могла сделать. Здесь же, в Яффе, столкнувшись с необходимостью пожертвовать душой и телом ради заключения договора, который, я твердо считала, себя не оправдает, я решила сопротивляться всеми возможными средствами и способами. Но сначала необходимо было успокоиться и здраво поразмыслить над тем, что делать.