Читать книгу "ДУ/РА - Диана Килина"

И будь я проклят, но когда Лазарев надевал кольцо на безымянный палец своей жены, а ладонь Илоны крепко сжала мою, мне показалось, что я такую встретил.

Илона, наши дни

Говорят, что на свадьбах всегда плачут — недалеко от истины. Я с трудом сдерживалась всю церемонию, но пара слезинок покатились по щекам, когда прозвучало почти торжественное: «You may kiss the bride» и губы Игоря накрыли рот Оли.

Они целовались недолго и почти целомудренно, а когда оторвались друг от друга оба улыбнулись так широко, что в помещении стало светлее.

— Жена, — произнес Лазарев.

— Муж, — шепотом ответила моя сестра.

Агеев рядом тихо выругался, я шикнула на него. Потянув мою руку, он прижал меня к себе и хмуро посмотрел на меня, но я лишь молча покачала головой.

И тут он наклонился и быстро мазнул губами по моей щеке. Я вздрогнула, но он тут же отстранился, широко улыбаясь повернувшимся к нам Лазаревым.

— Ну что, брат, поздравляю, — отпустив мою руку, Тимур протянул ладонь Игорю, — Береги ее.

— Обязательно.

Мужчины обнялись, громко хлопнув друг друга по плечу. Ольга смахнула слезинку и потянулась ко мне.

— Я люблю тебя, — прошептала она мне на ухо, — Спасибо, что была с нами в этот момент, сестренка.

— Я тоже тебя люблю, — мой голос дрогнул, в носу нова защипало, и я самым глупым образом разрыдалась у нее на плече.

— Эй, — отстранившись, Оля посмотрела на меня и вытерла мои слезы большим пальцем, — Не реви.

— На счастье, — отмахнулась я.

— Ну что, Романова. Ты мне теперь кто?

— Свояченица, — улыбнулась я.

Лазарев сгреб меня в охапку и крепко сжал в объятиях, оторвав от пола. Я взвизгнула, и рассмеялась, взъерошив ему волосы, едва мои ноги снова оказались на твердой поверхности.

— Ты же понимаешь, как неловко теперь нам будет вместе работать? Ты мой зять и начальник. Нехорошо.

— Да по@#й.

— Игорь, мы в храме Божьем, — закатила глаза Ольга, дав ему мягкий подзатыльник.

— Началось, — Агеев фыркнул и покачал головой, — Уже командуешь, хатын кыз?

Сестра показала ему язык и Тимур улыбнулся. Приобняв Олю, он что-то прошептал ей на ухо, и она покраснела. Игорь заметил это и потянул ее за руку к себе, злобно зыркнув на друга.

— Тимур, — с укором произнесла Оля, — Это грубо. Но я обдумаю твое предложение.

— Что ты сказал?

Агеев пожал плечами:

— Пусть это останется нашим маленьким секретом с твоей женой.

— You are next? — хмуро спросил мужчина, стоящий у алтаря.

— No, — хором воскликнули мы с Тимуром.

Игорь хохотнул и игриво подергал бровями, глядя на друга. Тот отмахнулся и посмотрел на меня привычным суровым взглядом.

Дернувшись, Лазарев засунул руку в карман брюк и посмотрел на экран мобильника.

— Фотограф здесь.

Засуетившись, Оля поправила фату и локон, выбившийся из прически. Сделав несколько снимков в церкви, мы выдвинулись в бухту неподалеку. Я и Тимур наблюдали за фотосессией в молчании; кстати, он любезно накинул на меня свой пиджак — с океана дул сильный ветер.

— У Лазарева нет родителей? — полюбопытствовала я, чтобы развеять затянувшуюся тишину.

— Его мать вырастила одна. Умерла, когда Игоря захватили в плен в Чечне. Сердце не выдержало, — хмуро ответил Агеев.

— О. Грустно.

— Да. Ему сообщили, когда он возвращался на гражданку, — Тимур вздохнул и покосился на меня.

— Страшно, наверное, знать, что тебя никто не ждет дома, — протянула я, глядя на пару, стоящую неподалеку.

— Да, страшно.

— А ты? Твои родители?

— Живы-здоровы. Живут в Казани. Навещаю пару раз в год, чаще не получается.

— Ты давно в Питере? — я не смогла усмирить разыгравшееся любопытство.

— Как вернулся со службы. Меня сразу взяли в убойный, проработал в опергруппе семь лет.

— Почему ушел?

— Оказалось слишком. Для меня, — пожав плечами, он продолжил, — Потом Лазарев вернулся и предложил работать вместе, — кивнув на друга, Тимур бросил на меня многозначительный взгляд.

— Понятно.

— Не хочешь сфотографироваться? — неожиданно спросил он, — На память.

— Ну, можно.

Громко свистнув, Агеев обратил на нас внимание и указал пальцем на меня и на себя. Фотограф прытко подбежал к нам и поднял камеру, освещая вспышкой.

Горячая рука Тимура притянула меня к его не менее горячему телу, и он, чуть развернувшись, прижался ко мне. Я подняла голову и посмотрела на него с удивлением, судорожно вздохнув, когда он наклонился и поцеловал — в губы.

Вспышки стали слабыми и едва различимыми; звуки приглушились, когда его язык проник в рот и нежно лизнул мой. Я тихонько простонала, Тимур выдохнул в мой рот, прижимая меня плотнее.

— Боже, — прошептала я, — Зачем ты это сделал?

Агеев пожал плечами и повернулся к фотографу широко улыбнувшись. Я застыла с выражением шока на лице и рассеянным взглядом посмотрела в камеру, гадая, добавят ли фотографию нашего поцелуя в семейный альбом Оля с Игорем.

Хотя кого я обманываю — добавят. Я и сама буду тайком посматривать на нее. Изредка.

Или каждый день…

— Син минем, — пробормотал Тимур, наклонившись к моему уху.

— Что?

— Ничего, — он отпустил меня и кивнул фотографу, — Вырвалось.

— Что ты сказал?

— Ни-че-го. Пойду с Игорем сфотографируюсь еще раз.

Он быстро ретировался, а я осталась стоять одна, гадая, что же он произнес и что это значит. Недолго думая, я нащупала телефон в его пиджаке и, пока он увлеченно позировал с Лазаревым, включила интернет и набрала в поисковике фразу, брошенную им.

Когда переводчик выдал значение моя челюсть упала почти до песка.

«Син минем» в переводе с татарского означало: «Ты моя».

[1] Спокойной ночи, ангел (тат.)

Глава 12

Я мог бы стать скалой

Но уже другой

Кто-то молодой

Кто-то пьяный

Хочет стать рекой

Быть темною водой

Вечно молодой

Вечно пьяный

Смысловые галлюцинации «Вечно молодой»

Илона, наши дни

Из-за приоткрытой двери, ведущей на террасу доносился запах костра и мужские голоса, с редкими переходами на громкий гогот. Мы в очередной раз переглянулись с Олей и пожали плечами, а затем вернулись к готовке.