Читать книгу "Провинциальный детектив - Фридрих Незнанский"

– Там с ними кто-то еще живет? – спросила Алевтина.

– Я никого не видел.

– Плохо. Она, получается, совсем одна осталась.

– Не волнуйся, она сейчас спать будет сном младенца. Так устала, что уже не до глупостей.

– Хорошо, что ты так уверен. Все-таки безумная тетка эта Анна Федоровна. Пятый раз травится, и все безуспешно.

– Откуда ты знаешь, может, она раньше другие варианты пробовала.

– А ты циничный стал, Александр Борисович. Для кого спектакль-то устраиваешь? Для ребенка, что ли? Не понимаю…

– Очень хорошо, что не понимаешь. Такое лучше не понимать.

По дороге в гостиницу он думал о том, что Кира на самом деле очень благодарный зритель. Хорошо бы Анне Федоровне понять, что этим злоупотреблять не стоит. Бедная Анна… Завтра наверняка от стыда сгорать будет… Впрочем, завтра – это уже сегодня. Когда он вошел в свой номер, на часах была половина пятого. Сегодня. Сегодня он, может быть, уже уедет из этого сумасшедшего дома, и пусть они сами разбираются. Пусть разбираются сами…

Он заснул беспокойным неглубоким сном, полным беспорядочных цветных картинок.

Глава 25

– Здравствуйте! Я – Настя. Не помните?

Где он видел эту девицу? Страшна, как смертный грех. Бедняжка, зачем она себе челку в розовый цвет покрасила? Хорошее начало рабочего дня!

Настя поджидала «в засаде» у отделения, и выросла перед ним внезапно, будто из пустоты. Настя? Откуда она взялась вообще? Лицо знакомое.

– Не помните меня? Я Кати Гороховой одноклассница. Вы к нам недавно в школу приходили.

Ах, вот оно что! Как же она его нашла? Да легко и просто. У «классной» спросила. Ладно, это было не так уж просто, потому что грымза принялась выпытывать, зачем ей, что она ему такое сказать собирается. Насилу удалось отбрехаться. Стояла тут, ждала с самого утра…

Она с утра ждала, а Панюшкин еще со вчерашнего вечера злился. Даже не злился, а, скорее, сетовал. Ну, почему, почему все это происходит именно с ним? Лучше бы десять «бытовух», лучше что-нибудь… Ограбление, например! Да что угодно! Все было бы лучше, чем этот сумасшедший дом с сатанистами и «золотыми» мальчиками! Почему все это свалилось именно на него, Сережу Панюшкина?!

Настя неловко переминалась с ноги на ногу.

– Ты вспомнила что-то еще? Давай, выкладывай!

Ерунду какую-нибудь сейчас скажет. Сплетню, наверное, новую в курилке поймала и решила, что это хороший повод школу прогулять. Надо выслушать, набрать воздуха в легкие и пойти прямо к старику. Нельзя откладывать «казнь» надолго. Сразу, сразу к Подгурскому. Ему, наверное, из мэрии уже позвонили. Все уже высказали, как пить дать. Да, нелегко сейчас будет. А в чем он, собственно, виноват? Нет, ну в чем? Версию с отправителем подозрительного сообщения на форум нужно было отработать в любом случае. А если бы этого оказался компьютер дяди Феди – сторожа с автостоянки, то что? Ладно, у дяди Феди нет компьютера, но возьмем кого угодно, только не Кравцова. Ведь не было бы никаких проблем! Нормальная рабочая ситуация. И почему на него, старшего лейтенанта Панюшкина, должны действовать такие мелочи, как должность подозреваемого? Нет, ни в коем случае не должны! И если рассматривать эту ситуацию чисто теоретически, Подгурский сам бы ему именно так и сказал. Надо проникнуться этим благородным негодованием и с гордостью за проделанную работу явиться пред светлые очи начальника. Не виноват он ни в чем, и точка!

– Извините, может, это и не важно совсем, но я, кажется, вспомнила, как звали мальчика.

Какого еще мальчика! Она вроде как бредит, чучело с розовой челкой!

– Как, какого? Я же вам рассказывала, вы что, забыли уже? Мальчик у Кати новый появился незадолго до этого… этого убийства. Но это, наверное, действительно не важно. – Девочка нервно теребила свои засаленные розовые пряди и тем самым раздражала его еще больше.

– Ладно, говори, как его зовут, и дуй отсюда. У меня времени мало.

– Игорь, по-моему. А может, Илья. Ну, что-то такое, на «и»…

Панюшкин взвился. Тупица! Чертова двоечница! Ничего в голове не держится!

– Ты можешь точно вспомнить – Игорь или Илья? Это важно, действительно важно!

– Да?! – Девица расплылась в блаженной улыбке. Кто его знает, может, ей вообще первый раз в жизни сказали, что она сообщила нечто важное.

– Вспомни! Вспомни, пожалуйста!

Настя засуетилась. Глазки, едва заметные под густым слоем иссиня-черной туши и фиолетовых теней, забегали. Так, наверное, она себя ведет на экзаменах, когда ей дают последний шанс получить вожделенную тройку.

– Я не могу! – Она зажмурилась, как будто в приступе боли. – Не могу. Правда, не получается. Точно говорю: то ли Игорь, то ли Илья. Точно!

– А может, Ираклий? – Панюшкин начал злиться всерьез.

– Нет, не Ираклий! – Девица радостно заржала. – Точно!

Ладно, какая разница – Игорь или Илья? То есть, разница, конечно, огромная, но внутренний голос настойчиво твердил, что начинает литься вода на его, Панюшкина, мельницу. Игорь или Илья?.. Разберемся!

– Спасибо тебе, Настя! Ты мне очень помогла.

– Правда?! – Смешная толстая школьница почти прыгала от радости и преданно заглядывала ему в глаза. – Ой, как здорово-то!

– Ладно. Все, иди. Спасибо тебе! Иди, давай, поскорее…

Он влетел в отделение, а она продолжала стоять стоймя, все еще в шоке от собственной, внезапно обретенной значимости. Надо же, как получилось: вспомнила какую-то ерунду, а оказалось действительно важно.

В приемной Подгурского сидела Женечка, секретарша. Бодро стучала по клавишам и прихлебывала чаек. У него было два вопроса, всего лишь два, но оба очень важные: бушевал ли старик, и школа, какая у нас теперь в городе самая «мажорная» школа? Женечка пожала плечами.

– Понятия не имею, бушевал он или нет. К нему час назад пришел московский следователь, помятый, будто всю ночь не спал. Они в кабинете заперлись и сидят. Вот. А что до школы?.. – Она начала давать краткие характеристики каждому известному ей среднему учебному заведению. А знала их Женечка немало, потому что буквально год назад устраивала ребенка в школу и провела целое исследование. А может, и «расследование» – это с какого боку взглянуть. Ладно, шутки шутками, а лучшая школа – двадцать вторая. Да-да, самая лучшая. Там ее Владик учится, уже во второй класс перешел. А самая престижная, то есть «мажорная», как изволил выразиться старший лейтенант Панюшкин, это тринадцатая. Ну, в центре, сразу за парком. Только вот, самая престижная вовсе не то же самое, что самая лучшая. Именно так. И никто ей обратного не докажет!

Глава 26

Турецкий выглядел действительно плохо. Спал четыре часа – в его возрасте это уже катастрофически мало. Вот Алевтина, например, и того меньше спала – это она его разбудила в восемь утра бодрым телефонным звонком, – а по ней и не скажешь. Возраст, да, всего лишь возраст. Он вспомнил, как был последний раз на обследовании и жаловался на боли в спине. Сделали снимок, сделали МРТ. Врач смотрел результаты, смотрел на него, качал головой, складывал губы трубочкой. И сказал следующее: «Знаете, Александр Борисович, это даже не болезнь. Это просто старение организма». Вот так. И ничего не поделаешь.