Читать книгу "Краткая история масонства - Роберт Гулд"

11. Соответственно, я и отправился примерно около полудня, чтобы быть допущенным в Братство франкмасонов.

С[эр] Уильям Уилсон Найт, капт. [капитан] Рич. Бортвик, мистер Уилл Вудман, мистер Ум [Уильям] Грей, м[истер] Самуэль Тейлор и м[истер] Уильям Уайс.

Я оказался среди них старшим по возрасту товарищем (ибо прошло уже 35 лет с тех пор, как я был допущен). Кроме меня присутствовали нижепоименованные товарищи.

M [истер] Томас Уайс, М[астер] Масонского Братства в настоящем году, м[истер] Томас Шортхоуз, м[истер] Томас Шедболт, Уэйнсфорд, эск[вайр], м[истер] Найч, м[истер] Джон Шортхоуз-младший, м[истер] Уильям Хемон, м[истер] Джон Томпсон и м[истер] Уилл Стентон.

Все мы обедали в зале таверны „Полумесяц“ на Чипсайде, на праздничном обеде, приготовленном в честь новых принятых масонов».

За исключением сэра Уильяма Уилсона, капитана Ричарда Бортвика и Элиаса Эшмола все, чьи имена перечислены в «Дневнике», и присутствующие в ложе, были членами Масонского Общества.

Томас Шортхоуз занял кресло Мастера в 1664 году, Томас Шедболт – в 1668-м, Томас Уайс – в 1682-м, Уильям Уайс – в 1703-м и Уильям Вудман – в 1708-м.

«На основании инициации сэра Уильяма Уилсона и капитана Бортвика, – замечает Кондер, – мы устанавливаем дату, когда собрание масонской ложи проводилось в Зале масонов, куда допускали тех, кто не был членом Братства. Очевидно, что считалось возможным для „джентльменов-масонов“, чтобы те становились членами без обязательства впоследствии присоединяться к Братству или оставаться вольным предпринимателем. Вероятно, теперь ложа фактически приняла более или менее явные очертания, а не только представляла собой частное эзотерическое отделение Масонского Братства, как бывало в прежние годы».

До недавнего времени не было ни одного позднего свидетельства о продолжительном существовании ложи в Зале масонов.

«Мы можем утверждать наверняка, что примерно в 1700 году Братства и Общества развивались рука об руку, но после этой даты связи скорее прекратились, ибо нет никаких свидетельств о том, что спекулятивное масонство имело место в деятельности Братства».

Похоже, что геральдический лозунг компании послужил моделью для всех поздних корпораций, независимо от того, являлись ли они спекулятивными или оперативными. Они также встречаются в нескольких копиях рукописных конституций, в некоторых случаях сопровождаемых гербами Лондона, в других – теми некоторыми примечательными семьями, кто был связан с особенными ложами.

«Новые статьи» представляют собой специфическую черту Братства Робертса старых Конституций, о них говорилось в главе III. По поводу воспроизведенного мною пункта 31 мистер Кондер говорит, что, возможно, он непосредственно вытекает из существующих правил Масонской компании. Затем добавляет: «Если по какой-то причине они [„Новые статьи“] нечаянно изымутся из подобных правил или добавятся к Конституциям Масонского Общества поздней даты, тогда мы можем проследить происхождение замечаний Андерсена в Конституциях 1738 года, связанных с Великой Ложей. И отсюда сделать вывод, что по мере того, как количество лож начало множиться к концу XVII века, эти „Новые статьи“ происходят из Старшей Ложи, то есть связаны с Масонским Обществом».

По мнению Хьюгана, «дополнительные, или новые, статьи, похоже, соответствуют некоей компании или объединению франкмасонов, сохраняя власть в той или иной форме над рядом лож, о которых в настоящее время мы практически не имеем никакой информации и которые, похоже, вбирают в себя особенности умозрительного свойства».

Вернемся к Масонскому Обществу. Томас I и Эдвард, пятый сын франкмасона Валентайна Стронга, были членами Лондонской компании и успешными мастерами – строителями собора Святого Петра при сэре Кристофере Рене. В соответствии с «Воспоминаниями семьи Стронг», Томас Стронг лично заложил первый камень в основание собора Святого Павла. Фонарь купола начали возводить примерно в 1706 году, а 25 октября 1708 года Эдвард Стронг-старший уложил там последний камень.

В данном случае следует заметить, что, пока работники нескольких ремесел объединялись в гильдию, франкмасонам даровали особые почести. Сначала они были поименованы в хартии епископом Дарема, соединившие различные ремесла в «Общество, Братство и гильдию» в 1671 году. Совместное объединение должно было ежегодно собираться на празднике святого Иоанна и выбирать четырех хранителей, один из которых «допускался как франкмасон и в тот же день он становился франкмасоном и братом».

Весьма вероятно, что Масонское Общество Лондона обладало некоторыми внешними привилегиями и среди них, возможно, оказался более или менее принятый сюзеренитет над всеми членами гильдии того ремесла (или франкмасонами). Большую и необычную власть ткачам даровал Генрих II.

В 1327 году Эдуард III пожаловал хартию столичным кожевникам, которая обязывала всех кожевников страны подчиняться одним и тем же правилам. Она же передавала их под власть мэров их городов. При Эдуарде IV хартии даровались различным ремесленным сообществам, позволяя им вести независимое существование в городе.

Например, портным из Эксетера, богатым, могущественным и хорошо обученным, обуреваемым амбициями, помимо совершенствования в портновском искусстве Эдуард IV разрешил «приращивать и увеличивать» их гильдию, как им хочется, принимая в свое общество «различных ремесленников, не только портных, но и других, не живших в том же городе».

Фактически им мог стать любой, кто занимался ремеслом и каким-либо родом деятельности свободных братьев и поклялся оставаться правдивым и любящим братом гильдии, никогда не нарушать никакой закон Братства, платить надлежащим образом взносы в течение жизни в казну и выполнять свои функции до смерти («Городская жизнь»).

Далее процитирую из «Естественной истории Стаффордшира» доктора Роберта Плота, опубликованной в 1686 году:

«85. К этому добавлю, что в этом краю имеется обычай принимать мужчин в Общество франкмасонов, которое в этой поросшей вереском местности является более востребованным, чем где-либо еще, хотя я нахожу, что этот обычай более или менее распространен повсюду, но здесь встречаю самых выдающихся личностей, которые не гнушаются тем, чтобы быть членами общества. Нет нужды доказывать его древность и почетность, она подтверждается находящимся у них большим томом, в котором на пергаменте записаны история и правила общества масонов.

86. То общество, в которое они допускаются, франкмасоны называют собранием (или иногда ложей), оно может состоять по крайней мере из 5 или 6 древних орденов. Когда кандидаты присутствуют на собрании, то надевают перчатки, точно так же поступают и их жены в связи с обычаем места. Общение их в основном происходит с помощью неких тайных знаков, благодаря которым они распознают друг друга, когда находятся в стране или путешествуют. Если среди них появляется неизвестный им человек, то он может показать любой из этих знаков члену общества, которого они в равной степени называют Принятым масоном. Он обязан, независимо от того, где находится, даже если на вершине колокольни (несмотря на риск и неудобство), приходить лично, чтобы узнать, в чем нужда, и помочь. Если он нуждается в работе, то члены общества обязаны что-нибудь ему подыскать. Если он не способен работать, следует дать ему денег или поддерживать до тех пор, пока он не сможет вернуться к работе. И все это обозначено в их статьях».