Читать книгу "Insomnia, или Поиски Механической Вороны - Марина Клингенберг"

– То есть… То есть как? – обомлела я.

– Именно так, – снисходительно улыбнулся Мефистофель. – А ты что, думала, что он такой единственный? – развеселился он вдруг.

– Подожди, – тряхнула головой я. – Я ничего не понимаю. Он… Палочник… Он же не имеет отношения к Системе?

– Причем тут Система? Механическая Ворона и Палочник тут вообще не причем. Не стань их – Системе хуже не станет. Это, скажем так, – Мефистофель ухмыльнулся, – просто побочный продукт. Созданный Проволоками вроде тебя, – он с издевательским видом ткнул меня пальцем в лоб.

– Глупость какая-то, – я уставилась в чашку невидящим взглядом. – Я ничего не создавала.

– Тоже мне, выискался творец! – Мефистофель недовольно поморщился. – От вашей воли никакого проку, все происходит само собой. И Ворона, и Палочник – это просто мусор ваших мыслей и снов, мешающих работе Системы. Обычно Совы подъедают это, но, поскольку они улетели, получи своего Палочника.

– Но почему именно Палочник? – затравленно уставилась я на него. – Почему, например, не кошка?

– Очевидно, кошка занимает не слишком много места в твоем разуме, – хмыкнул Мефистофель. – Поэтому оттуда выполз Палочник. Неудивительно: если ты так его боишься, значит, много думаешь о чем-то подобном. А тот парень, стало быть, думал о воронах.

– Получается… Неужели тот парень – тоже Проволока?

– Может быть, – усмехнулся Мефистофель. – Да ты, я вижу, всерьез им заинтересовалась?

Я промолчала. Оспаривать мне было нечего. Несмотря на то, что тот светловолосый парень выглядел совершенно опустошенным и даже несчастным, мне показалось, что в нем есть нечто особенное. И вот выясняется – он, скорее всего, тоже Проволока…

Мне вспомнилось, как он бился головой об оконную раму, как разбил стекло. Наверное, он не мог сделать выбор. И, возможно, его тоже преследовал Муфлон.

– А можно снова его увидеть? – вдруг вырвалось у меня.

– О-о, даже так? – протянул Мефистофель. – Зачем это?

– Мне хочется побольше узнать о нем, – я говорила медленно, с трудом подбирая слова – очень сложно было выразить мысли, которые пока еще носились в голове беспорядочным роем, громоздились несформированной массой и в целом были совсем неподатливым материалом. – Есть в нем что-то такое… И я все думаю… Если Ворона принадлежала ему, более того, если он ее создал, и она с такого расстояния – он же в другой стране, ты говорил?.. Так вот, если она, минуя такое расстояние, вдруг оказалась у меня – не может же это быть просто так? Наверное, мы как-то связаны.

– Вы никак не связаны, – как-то даже задумчиво проговорил Мефистофель.

– Поверь мне. Он далеко и, могу тебе гарантировать, вы никогда и словом не перемолвитесь. Не потому, что говорите на разных языках. Просто не суждено. Но я понимаю, что ты хочешь сказать. Ладно, – он улыбнулся и щелкнул пальцами. – Если хочешь его увидеть, это можно устроить.

Мне показалось странным, что, во-первых, Мефистофель вдруг заговорил в таком тоне, а, во-вторых, что так быстро согласился исполнить мою просьбу. Впрочем, ему это, должно быть, представлялось забавной задумкой, нарушающей правила.

Тем не менее, я без колебаний коснулась ладони Мефистофеля, когда он протянул мне руку. Но на этот раз, прежде чем мы оказались в другом месте, что-то случилось. Я словно оказалась в чане с вязким киселем, дышать стало тяжело, двинуться – практически невозможно. Я хотела сказать об этом, но голос пропал. Мне стало совсем не по себе, но Мефистофель вдруг крепко стиснул мою руку в своей, чего никогда не бывало прежде, и с силой рванул меня к себе. Я ткнулась носом ему в грудь, зато в следующий момент смогла отступить на шаг и увидела, что мы находимся на заснеженной улице.

– Ч-что это было? – спросила я, клацая зубами от холода – на мне была моя домашняя одежда, совсем не предназначенная для прогулок по такой температуре.

– Он, чтоб его! – Мефистофель был в ярости. – Лезет не в свое дело. Ладно, пошли.

Я поняла, что он говорит об Авторитете. Похоже, по возвращении если не Мефистофеля, то меня ждет строгий дисциплинарный разговор, – подумалось мне, и я поежилась – не от холода, а от сознания того, что могла разозлить Авторитета.

К счастью, идти пришлось недолго. Впереди в туманной дымке виднелся город с высящимися вдали многоэтажными башнями. Перед нами бежала неширокая река, почему-то, несмотря на зиму, не замерзшая. Через нее был перекинут очень красивый мост. Будь я в обычном путешествии, обязательно захотела бы сфотографироваться здесь. Но люди шли по мосту быстрым шагом и с самым обыденным видом – понятное дело, привыкли. И все-таки ближе к центру реки их как будто что-то отвлекало.

Я пригляделась. Оказалось, с левой стороны, точно посередине перил, сидел тот самый светловолосый парень. Свесив ноги в пустоту, он созерцал расстилающийся перед ним пейзаж и не обращал ни на кого ни малейшего внимания. А вот люди, проходя мимо, неизменно награждали его кто укоризненным, кто испуганным или просто любопытствующим взглядом.

– Что ж, вот твой герой, – усмехнулся Мефистофель.

– Как его зовут? – еще раз попытала счастья я. – Тогда ты мне не ответил, но теперь-то ты знаешь о нем больше – сам говорил…

– Да-а, – протянул Мефистофель, заложив руки за голову. – Но имя у него сложное и тебе ни о чем не скажет. Так не пойдет. Будем называть вещи своими именами. Итак, знакомься – Прошедшийдень.

– Прошедший день? – удивилась я. – Почему?

– Потому что это все, что от него осталось! – фыркнул Мефистофель. – Между прочим, он – последний, с кого тебе следует брать пример.

– Что это значит? – не отставала я. – Так он Проволока или нет?

Мефистофель, насупившись, некоторое время с крайним недружелюбием смотрел на парня. Потом, наконец, сказал:

– Хуже. Он решил не выбирать и при этом не остаться Проволокой, – скривился он. – Только это, – Мефистофель вдруг заулыбался и зажестикулировал рукой в такт своим словам, – не-воз-мож-но.

Прошедшийдень вдруг встал прямо на узкие перила. Люди, проходившие мимо, замерли, другие, наоборот, ускорили шаг. Но предвкушение одних и испуг других были совершенно напрасны, потому что он просто раскинул руки в стороны и спокойно пошел по перилам в противоположную от нас сторону.

– Так что не видать ему теперь ни Механической Вороны, ни чего другого…

– усмехался себе Мефистофель. – Разве что Муфлон однажды наведается.

– Так, значит, он все-таки Проволока? – уже устала спрашивать я. – Почему тогда Муфлон еще не пришел… Ведь у него это давно началось? – прихода такого гостя я и злейшему врагу не пожелала бы, но мне это правда было непонятно.

Прошедшийдень неожиданно остановился и обернулся. Мне показалось, что он посмотрел прямо на нас, но с такого расстояния я не могла сказать наверняка. Он замер, словно бы задумавшись, потом резко развернулся (при этом безрассудном движении кто-то из зрителей даже вскрикнул, но Прошедшийдень и не думал падать) и направился прямиком к нам. У меня возникла безумная мысль, что он нас заметил, однако я быстро одернула себя – должно быть, просто вспомнил о каком-нибудь деле или, задумавшись, изначально выбрал неправильное направление, а теперь пришел в себя.