Читать книгу "Принцесса в академии - Варя Медная"

– По поводу этого не волнуйся. Первое – музицирование. Профессор Амфисбена более… понимающая, чем профессор Черата.

Лицо ифрита осталось при этом совершенно спокойным. Никакого румянца.

Мы остановились возле крыльца.

– Только не забудь плащ, – напомнил он.

– Уже сложила. – Я вставила ключ и обернулась к Озриэлю. – Значит, завтра в восемь? Почему ты так улыбаешься?

– У тебя ещё немного шоколада осталось, вот здесь. – Он потянулся к моему лицу.

– Ой, простите, я, наверное, не вовремя.

Мы одновременно обернулись. Ифрит поспешно отдернул руку.

– Вовсе нет! Озриэль, познакомься, это моя напарница, Эмилия. Эмилия, это Озриэль.

Оба пробормотали смущенные приветствия, после чего ифрит торопливо отбыл.

– Кажется, я всё-таки помешала, чувствую себя неловко. Я просто хотела узнать, всё ли у тебя в порядке.

– Не говори глупостей. – Я распахнула дверь и шагнула внутрь. – Ты ничуточки не помешала. И спасибо, у меня всё хорошо.

– А он… и есть твой жених?

– Нет, что ты! Озриэль просто друг. Ты не зайдёшь?

– Пожалуй нет, уже поздно. Увидимся завтра.

– До завтра, – кивнула я и, когда высокая фигура скрылась за поворотом, закрыла дверь.

Глава 8,

В которой я срисовываю родинки принцев и допускаю фатальный просчет

На следующее утро я проспала – проснулась, когда башенные часы били девять, и тут же вскочила с постели.

– Магнус, почему ты меня не разбудил?! Магнус?..

Паука нигде не было. Полная нехороших предчувствий, я сбежала вниз и на середине лестницы услышала смех. Эмилия с Магнусом трудились в торговом зале, перекидываясь шуточками. Она составляла букеты, а паук их обвязывал. На голове у него красовался колпачок из лепестка фиалки.

– А, Ливи, вот и ты! Доброе утро!

– Ты должен был сказать это два часа назад, – проворчала я.

– А сколько сейчас времени? – беззаботно поинтересовался он.

– Не сердись на него, Ливи. Это я попросила помочь с букетами, – вступилась Эмилия, аккуратно помещая последнюю бабочку в бутон и закрепляя обертку. Когда получательница её откроет, пестрый рой взметнётся небо. Получится очень красиво.

– Ты что, допускаешь его до бабочек? – удивилась я.

– А в чем дело? – холодно осведомился Магнус. – Я, кажется, уже не мальчик, пускающий слюни на каждую встречную чешуекрылую, и умею держать себя в руках.

– Идём, выдержанный ты мой. Скоро понадобится твой трезвый ум.

* * *

– М-да, – сказал Магнус четверть часа спустя, глядя на запертые ворота академии. – Кажется, закрыто.

– Какое глубокое наблюдение!

Я прошлась вдоль ограды, увитой плющом и дикими розами, чувствуя нарастающую панику: скоро действие морока на Гарта закончится, лекарскую башню займут, и я потеряю целые сутки! Надежда набрести на приоткрытую калитку так и не оправдалась.

День выдался теплый и очень ясный. Лучи скользили по изумрудной листве и отражались слепящими бликами от полированных поверхностей.

В голове пронеслась вчерашняя тень Якула Кроверуса, вдохновив на решительные действия. Я спряталась за одной из каменных тумб, огляделась и быстро поднесла запястье с Магнусом к усику плюща.

– Хватайся!

– Что? – опешил паук. – Предлагаешь мне лезть через ограду?

– Ещё слово, и ты через неё перелетишь.

Магнус раздраженно уцепился за лист и принялся карабкаться наверх:

– Те, кто завидует участи королевских пауков, не представляют, с какими это сопряжено унижениями. Вот во времена юности моего дедушки… – Юность его деда так и осталась для меня за завесой тайны, потому что в этот момент Магнус скрылся по другую сторону ограды.

Я кинула последний взгляд по сторонам, покрепче ухватилась за прутья и оттолкнулась ногой от каменной тумбы.

Приземлилась я весьма удачно – сказались годы тренировки с Микой. А терновых кустов здесь не росло – сплошь жасмин да пионы.

Я оказалась в цветнике, а вдали виднелись теплицы, меж которыми расхаживал садовник с инструментами. Вдоль парковых дорожек росли кусты и деревца, аккуратно подстриженные в форме сказочных персонажей. Я перебежала от грифона к карточной королеве, стараясь не удаляться от ограды и держась её тени. Магнус демонстративно не пожелал возвращаться на запястье и перепрыгивал с куста на куст, выстреливая серебристой паутинкой и светясь восторгом. Кажется, он получал от происходящего истинное удовольствие. Я же чувствовала себя русалкой, чью чешую украли, пока она бегала на свидание на берегу.

Передо мной сейчас стояла главная задача: попасть внутрь и отыскать Озриэля. Я побоялась идти через центральный вход в плаще. Вдруг ифрит, не дождавшись меня, решил, что всё отменяется? Или морок не подействовал на Гарта, и полуогр сейчас на занятиях? Тогда внимательный Август явно заинтересуется вторым Гартом. Нет, если и проникать внутрь, то только не через парадную дверь. Должен быть какой-то более скромный вход.

Я оглядела фасад. В некоторых окнах виднелись склоненные головы учащихся, перед другими расхаживали, заложив руки за спину, преподаватели. Хорошо, что сейчас идут занятия и во дворе никого. Лишь мысль о том, что меня могут заметить из окна, помешала покинуть укрытие.

Издалека академия смотрелась довольно компактной, но на деле все эти башенки с пристройками занимали немалую площадь. Я планомерно огибала территорию, пока не уткнулась взглядом в стену без окон, сплошь заросшую плющом и вьюнками. То, что надо! Здесь меня точно не увидят.

Я махнула рукой:

– Магнус, давай подберёмся ближе и поищем вход.

Стояла безмятежная тишина, лишь в отдалении заливались звонкими голосами птицы, и ветерок шевелил листву. Я обогнула выступ стены и очутилась перед вереницей деревянных кругов на шестах. На каждом был нарисован сине-белый знак бесконечности, а в центре – красное яблочко.

– Пли!

«Пли? Что значит пли?!»

В ту же секунду воздух наполнился свистом. Я обернулась и увидела, как туча стрел взмыла в небо. Знаете выражение «волосы встали дыбом»? Так вот в моём случае они ещё и затанцевали, потому что, сделав плавную дугу и достигнув максимальной высоты, стрелы на мгновение замерли и устремились ко мне деревянным градом.

Я умудрилась выйти на другой стороне стрельбища, и сейчас полсотни шагов отделяли меня от лучников с искаженными ужасом лицами. В воздухе всё ещё стоял звон тетивы, а моё сердце билось на кончиках пальцев. Что может быть нелепее, чем быть застреленной толпой прекрасных принцев? На моих похоронах будут рыдать от смеха.

От злости на себя я даже зажмуриваться не стала, поэтому увидела, как от стрелков отделился всадник и помчался галопом в мою сторону. Он бы всё равно не успел, но спасибо судьбе за это прекрасное видение перед кончиной: темно-вишневый дублет распахнут на груди, длинные волосы цвета топленого молока развеваются по ветру, искрясь на солнце, а конь под ним, разумеется, белый. Незнакомец взмахнул рукой, и стрелы мягко облепили мои волосы и платье. Я огляделась: мишени и трава была усеяны лентами и розами (у одной вместо стебля торчало оперение – всё-таки заклинание произносилось в спешке).