Читать книгу "Брак и его альтернативы. Позитивная психология семейных отношений - Карл Рэнсом Роджерс"

Итак, наш брак длился один год, и это было ужасно. Оказалось, что у него не было денег, он был весь в долгах, по уши в долгах! Мне пришлось оплачивать его счета, я лишилась своей машины, всего, что у меня было ценного. Черт-те что! И все, чего он хотел,— это секса, секса и секса. Если бы я еще получала удовлетворение от этого, то все было бы ничего, но это не было так. Поэтому очень скоро он превратился для меня просто в старого грязного старикашку Это было отвратительной сценой.

Всем стало лучше, когда дело пришло к концу. Странно, что я почти не вспоминаю эту часть моей жизни. Когда меня кто-нибудь спрашивает: «Сколько лет вы женаты с Джо?» (это мой теперешний муж), я отвечаю: «Шесть лет», а моему старшему сыну восемнадцать, и они с удивлением уточняют: «Хорошо, так, значит, вы уже были замужем?» Я всегда думаю только о двух мужьях и никогда не вспоминаю бедного Кена, зажатого в середине. Я действительно вспоминаю о нем очень мало. Мне удалось все преодолеть, но главное — в моем втором браке возникла та же проблема: я вышла замуж по ошибке, я вышла замуж, чтобы оставить работу и сидеть дома со своими детьми. Я вышла замуж из финансовых соображений и обманулась в этом. Я вышла замуж для эмоциональной стабильности, ведь муж был старше меня и казался вполне надежным, но это было не так. Он был просто человеком, таким же, как и все, кого я знала, и привнес в брак свои собственные проблемы и свои собственные нерешенные вопросы, для которых у меня не было места. Й опять у меня была некая сверхценная идея, что уж раз мы поженились, то брак должен привести к счастью, как я себе его представляла, но, конечно, этого не произошло. Замужество было тем, что я действительно хотела, но я потерпела неудачу дважды и безнадежно , что для меня оказалось очень тяжело. В то время я была абсолютно убеждена, что во мне есть что-то непривлекательное, и я не могла отрицать этого больше. Боль от попыток любить его-нибудь и пытаться быть любимой была слишком велика, чтобы я могла рискнуть делать это снова.

Я решила, что буду работать и растить моих детей и останусь с ними, и, совершив все эти восхитительные мученические поступки, затем я собиралась убить себя. У меня был готов план, и все к этому шло. И это казалось мне ох, своего рода окончанием несчастий. Я знала что в конце концов все должно было закончиться. Я не собиралась проводить еще тридцать лет в таком ужасном одиночестве. Оно просто съело бы все во мне. Тяжело было понимать, что со мной что-то не так и что я не способна ни к каким устойчивым отношениям. Я была убеждена, что такова моя участь. Никто больше не узнает, какая я на самом деле . Я не хотела никому открывать о себе совсем ничего. Только настолько, насколько это было необходимо. И научилась жить без секса. Я научилась сама заботиться о себе. Я занималась мастурбацией, а потом испытывала чувство вины, преувеличивая и перекладывая вину в общую копилку моих грехов. Чувствуя вину за все, что я причинила моим детям, что я сделала двум мужьям, и за то, что сделала самой себе, я думала в двух направлениях по этому поводу. Либо упрекала в этом мою мать, вы знаете, бедную старую женщину, считая, что из-за нее во мне чего-то недостает (в этом не было моей вины), либо упрекала себя, что я выбрала двух неподходящих мужчин, что тоже не было моей виной. Иногда я думала так, а иногда казнила саму себя за эти мысли. Я удивляюсь время от времени, как мой третий муж, которого я впервые встретила на вечеринке и затем на собрании, где мы немного пообщались, умудрился помочь мне преодолеть всю эту чепуху. В некотором смысле это чудо. Прошло около трех лет между моим первым и вторым браком и около полутора или двух между вторым и третьим. В тот период времени я действительно научилась откладывать в сторону свои «должна» и «мне бы следовало», смотреть как-то по-другому и откровенно признавать вину, оборачиваясь на прошлое и осознавая: «Это — прошлое, и я ничего не могу с ним поделать, но я могу испортить мое будущее, если застряну в прошлом». Поэтому прежде всего я хотела познакомиться сама с собой: кто я такая и что заставляет меня вести себя именно так, а не иначе,— попытаться соприкоснуться с некоторыми моими чувствами, которые были новыми для меня. Я не думала, что кто-то будет заботиться об этом. Это всегда было только моим, и я полагала, что эти чувства, о которых я думала, были неприемлемы. Если я переживала суицидальные или депрессивные настроения или чувствовала свою непривлекательность или если я испытывала какие-то негативные мысли по поводу самой себя, я не должна никому позволять этого видеть или знать. Мне понадобилось много времени, чтобы понять, что это вещи, которые люди могут ценить и могут позаботиться обо мне из-за этого. Джо пришлось заняться этой нелегкой задачей.

Наконец Джо пришел в мою жизнь, а он был человеком, которого всегда любили, он знал об этом и воспринимал это без вопросов, перед чем я до сих пор благоговею. Он обладал чувством собственного достоинства, что не вызывало сомнений. И в то же самое время он смог обратить внимание на меня, которая всегда имела совершенно противоположное мнение о себе, что совершенно ему не мешало и не отталкивало его, хотя он не очень это поддерживал во мне.

Он никогда не соглашался с моей «болезнью», с моими негативными чувствами по отношению к себе.

Он мог слушать о них и воспринимать их, а затем в своей особой манере говорил, что все это чепуха: «Я понимаю, что ты так к этому относишься, но ты совсем не такая».

И тогда я начала приглядываться к себе. Это было приблизительно так, как если бы я попыталась посмотреть на себя его глазами. Я начала потихоньку приближаться к такому восприятию себя. Это оказалось интересным делом. Я обнаружила, что мне гораздо легче принижать себя, потому что тогда можно было ничего и не делать, не стараться оправдывать чьи-то ожидания: раз я недостойна любви, внимания и заботы, тогда и не надо стремиться быть на высоте. Я не могла выйти из этого состояния, имея такие заниженные оценки. Я могла только простить себя за то, что не справляюсь или не ценю себя высоко или что-то подобное.

Я думаю, если бы Джо увлекся моей ужасной историей, то я могла застрять на этом гораздо дольше. Но он не хотел. Он прослушал все и сказал, что все это ужасно печально, но он не хотел бы слушать это дважды. Меня это немного задело, потому что таков был мой способ взаимодействия с людьми — они должны были сначала увлекаться чем-то ужасным, а потом это должно было пугать их. Джо никогда не пугался.

У меня начиналась депрессия, я пыталась предпринять попытки самоубийства. В то время мне это казалось вполне реальным, но Джо просто не обращал на это внимания. Для него этого просто не существовало:

«Хорошо, я надеюсь, ты уже это преодолела?» или «Господи, если ты хочешь погрязнуть в этом, то я лучше уйду и приду, когда ты будешь чувствовать себя лучше. Есть что-то, в чем я мог бы тебе помочь? Я не хочу слушать об этом снова. Если ты хочешь мучить себя своим прошлым всю оставшуюся жизнь, то отправляйся в это путешествие одна».

Его поведение может показаться очень жестоким, но это действительно помогло мне освободиться. Я должна была выбрать один из двух путей. Он позаботился обо мне как о человеке. Джо было неважно, какой личностью я была раньше и тому подобное. Безусловно, то была часть меня, но это только часть меня. Это была не вся я. И чем больше я смотрела на себя его глазами, тем лучше я думала о себе.